Коппола. Семья, изменившая кинематограф - Айан Натан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Таким образом, еще до съемки первой сцены картины Коппола фактически отснял свой фильм четыре раза. Всего на это было потрачено семьдесят девять репетиционных и семьдесят два съемочных дня.
В итоге речь стала идти не столько об упорядочении процедуры съемок, сколько о развитии невроза у режиссера. Он просто переместил трудности постпродакшена на подготовительный период работы. Нам следует поблагодарить Лилиан Росс, которая опубликовала в журнале New Yorker исчерпывающий отчет о финансовом провале фильма и полную отчетность проекта. Эти цифры ошеломляют: оказывается, за время работы Коппола сделал 311 раскадровок, записал более 1200 видеокассет и заснял 1300 фотографий. Восемь ветрогенераторов и восемь дождевальных машин обеспечивали нужную погоду. Он объявил, что актерам больше не требуется бродить по джунглям и что бури и ураганы можно создавать прямо здесь, в студии (правда, при этом возрастают расходы).
Вместо съемок величественных природных пейзажей, характерных для его прежних кинохитов, Коппола решил второй раз сфальсифицировать и так самый фальшивый город на земле. За дверями девяти серых павильонов главный художник фильма Дин Тавуларис создал свой поп-шедевр – гигантские копии города, выполненные в стиле Уорхола, которые уже сами по себе выглядели как декорации для фильма. Коппола рассматривал Лас-Вегас как метафору современной Америки, поэтому ему нужен был не подлинный Лас-Вегас, а эрзац-Вегас, Вегас-мечта, Вегас, которым он мог бы управлять.
Плотники немало потрудились, чтобы воплотить в жизнь совершенные конструкции, созданные воображением Тавулариса. Он хотел сотворить не только копию реального места, но и декорации, которые заранее отвечали бы визуализированным движениям повествования Копполы. Всего было создано шесть мощеных улиц, семь домов, мотель, туристическое агентство, универмаг, ночной клуб и казино, автомастерская, свалка (идею взяли из записок Феллини об использовании ржавых цирковых деталей), точная копия аэропорта Мак-Карран и реактивный самолет (который с явным намеком был сделан из носовой части разбившегося «боинга»). Наконец, был построен сам бульвар Стрип, усыпанный неоновыми огнями. Чтобы удовлетворить эго режиссера, потребовалось 125 000 лампочек.
«Город – это метафора самого состояния любви, – считал Коппола. – Меня интересуют фильмы, которые отвечают своему содержанию».
Оператор Витторио Стораро специально для фильма разработал теорию цвета, согласно которой все чувства, испытываемые героями, проявлялись в оттенках красного и синего, которые он использовал во всех сценах, добиваясь ошеломляющего эффекта. «Я обратился к физиологии цвета», – вспоминал он. Ему хотелось воздействовать на чувства зрителей с помощью света. Эта уникальная изобретательность поможет ему потом создать дискотечный блеск на канале MTV.
Своим творчеством Коппола также хотел отдать дань уважения «сочным» мюзиклам Metro-Goldwyn-Mayer и таким грандиозным старым фантазиям, как фильм «Багдадский вор», – расширению реальности в мире кино. Точнее, театральной реальности. Август Коппола заметил у брата художественный прогресс: «Он хотел сделать фантазию из самих визуальных образов, используя для этого электронные средства». И действительно, куда еще можно было идти режиссеру после «Апокалипсиса сегодня», кроме как внутрь себя?
Отчасти проблема состояла еще и в том, что он ходил вокруг да около идеи мюзикла, но не хотел снимать мюзикл. Блюзовые мотивы Тома Уэйтса и «сливочные» верхние ноты Кристал Гейл составили двенадцать песен, но они не вошли в фильм, а стали частью саундтрека, его своеобразным фоном – можно сказать, музыкой настроения.
Когда-то Коппола работал с Фредом Астером. Теперь у него был другой мастер – 68-летний Джин Келли, который занимался в фильме хореографией в качестве «руководителя музыкального производства и развития» студии Zoetrope. На самом деле в картине было лишь несколько настоящих танцевальных сцен, если не считать тех, в которых Фрэнни в приливе новой любви втягивается в синкопированные движения толпы на проспекте Стрип.
Таким образом Коппола набрал огромную массу визуальных материалов. Но что же в этих условиях оставалось делать актерам? Получалось так, что в фильме главные роли играли декорации. Наряду с Гарр и Форрестом в картине были задействованы Рауль Хулиа в роли поющего официанта, соблазняющего Фрэнни, и Настасья Кински в роли канатоходки с ангельской внешностью, которая соблазняет Хэнка. А еще – старые профи Мо (Гарри Дин Стэнтон) и Мэгги (Лэйни Казан), всегда готовые выслушать жалобы своих друзей.
История повторялась. Процесс, который задумывался как поиск новой, подвижной и личной формы кинопроизводства, превратился в очередную охоту за призраком совершенства. Коппола был подобен творческому газу, заполняющему все доступное пространство. Бюджет фильма быстро вырос до 23 миллионов долларов.
С другой стороны, кто может сказать, что фильм «От всего сердца» не оказал влияния на будущее кино? Сегодня «видеопомощь» и предварительная визуализация стали стандартными практиками, а с помощью зеленых экранов и компьютеров создаются целые миры…
Финансовые резервы и запасы устойчивости Zoetrope истощались не только из-за съемок фильма «От всего сердца». Коппола, впечатленный ранними работами Вима Вендерса, пригласил его снять фильм-нуар, в котором автор детективов Дэшил Хэммет (снова Форрест) становится героем одного из своих собственных рассказов. Однако работавший над картиной Вендерс надолго завяз в трясине постоянных пересъемок и переосмыслений. Через год после того, как по плану съемки должны были уже закончиться, производство фильма было приостановлено в ожидании решения Копполы.
Когда волшебный горшочек от компании Metro-Goldwyn-Mayer оказался пуст, главе студии пришлось искать других инвесторов. Речь шла не только о фильме, поддержка нужна была и студии. Чтобы продолжать работу, Коппола был готов на любые шаги: он каждую неделю брал банковские ссуды по миллиону долларов, привлекал внешних вкладчиков – канадского агента по недвижимости Джека Сингера и еще какую-то ненадежную группу немецких инвесторов.
Коппола был тронут до слез, когда съемочная группа фильма проголосовала против санкционированной профсоюзом забастовки в связи с задолженностью по зарплате. Его сотрудники начали носить бейджики с надписью «Я верю во Фрэнсиса К.». Коппола предоставил в качестве залога свою студию, офисные здания и жилые дома. Он снова бился об заклад: его жизнь против его искусства. Иными словами, он поставил все на карту своей романтической истории, действие которой происходит в Лас-Вегасе, потратив на нее ошеломляющую сумму в 27 миллионов долларов.
* * *
15 января 1982 года в нью-йоркском театрально-концертном зале Radio City собралось более пяти тысяч человек, в том числе пятьсот самых близких друзей Копполы. Здесь проходил последний предварительный показ его нового фильма. Грандиозное шоу должно было переломить