Не будите спящих джиннов - Василий Головачёв

Наступила пауза.

— Ты хочешь, чтобы я…

— Не спеши, я еще не закончил. Полгода назад нам удалось послать на Полюс своего агента, Селима фон Хорста. Он благополучно приземлился в рассчитанном районе, установил контакт с аборигенами и как будто даже определил район падения корабля с роботами.

— Как будто? Вы не уверены?

— Три дня назад он замолчал, успев сообщить, что у него на хвосте банда.

— На Полюсе есть… банды?!

— На поверхность Полюса прорвалось более трех десятков авантюристов, охотников за сокровищами древних цивилизаций, которые вполне могли объединиться в отряды искателей корабля роботов.

— Значит, я буду не первый.

Игнат внимательно посмотрел на обманчиво невозмутимое лицо внука.

— Если бы я мог обойтись без тебя, я бы не приглашал тебя для разговора, хотя твой отец и возражал против твоей кандидатуры. Но я уже не молод и не в тех кондициях, чтобы идти на такое дело.

— Отец в меня не верит?

— Глупости, он просто переживает за тебя. К тому же ты сам подаешь повод, рискуя жизнью по пустякам.

— Охота за бриллиантидами не пустяки.

— Это по-твоему. Но не будем спорить. Я пригласил тебя, чтобы сообщить о своем выборе. Ты согласен пойти на Полюс?

— Согласен, — быстро ответил пограничник.

— Все-таки он еще слишком молод, — вздохнул Калаев.

Артем вспыхнул.

Игнат сдвинул брови.

— Все мы проходили стадию молодости, одни раньше, другие позже. Мне тоже было немногим больше, чем ему, когда мы столкнулись с Демоном.

— Да я в общем-то не возражаю, просто обидно, что мы постарели.

Оба выжидательно посмотрели на молодого пограничника.

— Я справлюсь! — убежденно заявил Артем.

Калаев засмеялся.

— Как говорил кто-то из древних философов: обещай только невозможное, и тебе не в чем будет себя упрекнуть.

По губам комиссара скользнула усмешка.

— Мы эту мудрость применяли с лихвой. Итак, ты согласен. Тогда у тебя день на подготовку и отдых, и в путь. Естественно, никому ни о чем ты говорить не должен, ни друзьям, ни тем более знакомым девушкам.

— Я не…

— Шутка. Вот тебе интенсионал по Полюсу, в нем все имеющиеся у нас сведения о планете. — Игнат подал Артему металлический на вид браслет. — Экипировкой заниматься тебе не придется, все уже готово. Стартуешь к базе у Полюса по особому каналу метро.

— Как я попаду на планету?

— Мы пока не нащупали оптимальный способ спуска в условиях постоянно работающей сторожевой системы негуман, однако Селим высадился успешно. Идея такова: мы запускаем тебя в катере по ТФ-каналу до границы защитного экрана, затем катер катапультирует тебя в атмосферу в «пузыре», ты приземляешься, а катер в это время расстреливают сторожевые «псы» спайдер-сети негуман.

— А если они возьмутся за меня?

— Не исключено, но Селим прошел именно таким путем.

— Почему мы не можем бросить «струну» прямо к поверхности?

— Негуманы знали «струнные» технологии и позаботились о блокировании «струнного» доступа к планете с помощью зонного барьера. Тайфы бесполезны, ТФ-канал вблизи Полюса размывается, груз или исчезает вовсе в неизвестном направлении или расплывается «кварковым дымом». Мы пробовали. Однако после многих попыток сбросили-таки на поверхность несколько автономных капсул с оружием, НЗ и летающей техникой, в том числе стандартный полевой модуль «Пикник». Координаты ты получишь. Хотя мы не уверены, что до них не добрались бандиты.

— Что я должен буду делать?

— Найти Селима, добраться с ним до корабля гиперптеридов, найти корону управления и уничтожить.

— Уничтожить?! — не поверил ушам Артем.

— Да, уничтожить! — сурово подтвердил комиссар. — Никто не должен завладеть техникой управления боевым роботом негуман, даже если у него самые благие намерения. Действия такого робота в условиях управления им человеком непредсказуемо опасны. Кто знает, какие программы у него проснутся.

— Но вы же не знаете этого наверняка.

— Не знаем. Но прецедент уже есть — судьба мощных цивилизаций негуманоидов. Где они теперь?

Артем хотел было возразить, но посмотрел на Калаева и не стал. Ему доверили важную миссию, и думать о последствиях древних войн между двумя цивилизациями негуман не хотелось.

— Иди, — сказал Игнат, прекрасно разобравшись в мимике внука. — Готовься и жди сигнала. Тебе позвонят.

— Удачи тебе, гриф, — добавил Калаев рассеянно.

Артем поклонился обоим и вышел. Уже в коридоре он натянул на запястье руки браслет интенсионала и через несколько секунд знал о планете Полюс Недоступности все, что было выяснено о ней за двадцать пять лет службой безопасности.

— Ты сказал ему не все, — заметил Калаев, когда за пограничником закрылась дверь кабинета. — По сути, задача у него сложная: пойти туда, не знаю куда, найти то, не знаю что.

— Пусть ищет дополнительную информацию сам, — хмуро ответил комиссар. — Пусть думает. Он и Селим — разные люди почти во всем, это неплохо. Они будут уравновешивать друг друга. Дай бог, чтобы они нашли программатор раньше Зо Ли!

— Он неплохой мастер боя, у него отменная реакция, но он неопытен.

— Главное, что он боец, не пасующий перед обстоятельствами. Да и где набираться опыта, как не в экстремальных ситуациях?

— И все же я бы посвятил его в наши планы. Парень не обрадуется, когда узнает всю правду.

— Селим смягчит удар. Мы все рискуем.

— Но он больше всех нас, вместе взятых.

— Он мой внук, — просто сказал комиссар. — Он справится.

Что чувствует пуля, попадая в цель

Его никто не провожал, что уменьшало масштабы выполняемой задачи, но повышало значимость личного опыта в собственных глазах. Дед Игнат, отец и прадед Филипп, тоже посвященный в замысел секретного посыла агента на планету, были немногословны во время инструктажа, и не попрощался Артем только с мамой, которая не догадывалась о его задании. Для нее он просто убыл на патрулирование границ Галактики.

До базы, располагавшейся в ста тысячах километров от Полюса Недоступности, Артем добирался по секретной ветке метро УАСС, которую не контролировала транспортная служба Правительства. Там, в отсеке экипировки, он влез в компенсационный костюм спасателя, именуемый «кокосом», снабженный новейшей системой жизнеобеспечения и вместе с инком представлявший собой квазиживой организм, немногословные подчиненные комиссара проверили работу адаптационных, следящих и анализирующих систем «кокоса», заполнили многочисленные карманы спецкостюма оружием, блоками НЗ, инструментами и всякого рода приспособлениями и оставили пограничника в камере тайм-фага.

Ровно в два часа дня по зависимому времени тайм-фаг базы метнул «голем» с Артемом векторным каналом до границы защитного поля, за которым начиналась зона контроля спайдер-системы негуман. «Голем» вышел точно по расчету в центре ячейки, в углах которой находились невидимые «сторожевые псы» спайдер-сети, и мгновенно катапультировал пилота к поверхности планеты, начиная отвлекающий маневр. Пока его гравитационными залпами добивали «псы» сети, Артем метеором влетел в атмосферу Полюса Недоступности, защищенный коконом силового поля, и хотя «псы» среагировали на катапультирование и выстрелили вслед десантнику, гравитационный импульс не повредил кокон, а лишь ускорил падение.

Пронзив атмосферу всего за три десятка секунд, десантный модуль не смог снизить скорость до безопасной даже ценой выработки почти всего энергозапаса, и Артем врезался в планетарную твердь, как пуля в мишень. Спасло его только везение (если не учитывать защитные возможности костюма): упал он в небольшой водоем диаметром всего в два десятка метров и глубиной в двести.

То, что ему действительно повезло, Артем осознал позже, когда вспомнил особенности ландшафта планеты. На Полюсе не существовало ни озер, ни тем более морей и океанов, только гигантские болота, связанные сетью рек, и около тысячи так называемых суперколодцев — открытых водоемов небольшого диаметра, но весьма глубоких — от сотен метров до двух километров. Именно в такой колодец десантник и угодил.

Очнулся он от электрического укола и резкого запаха: инк десантного костюма пытался привести хозяина в чувство. Артем поморщился, задерживая дыхание. Запах исчез.

«Как самочувствие?» — раздался мысленный голос инка по имени Визирь.

«Я думал, мы разобьемся в лепешку! — так же мысленно проворчал Артем. — Такое впечатление, будто у меня не осталось ни одного целого ребра».

«Ребра целы, но ушибов много, придется лечить».

«Потом займемся лечением. Где мы? У меня почему-то темно в глазах».

«Мы лежим в воде на глубине двести метров, а наверху к тому же еще и ночь. Не беспокойся, герметичность костюма не нарушена».