Сектор заражения - Валерий Увалов

Рвет на части живьем

Ты был – поражен!

* * *

Борт элемийского корабля первой категории

– Отличная музыка, Иван. – Моя нога сама отбивала ритм под такую динамичную мелодию.

Капитан Марченко сидел, пристегнутый к ложементу, заключенный в полевые медицинские бандажи, и увлеченно наблюдал за боем через проекционные экраны земного челнока, а на мои слова он лишь лаконично ответил:

– Обращайтесь.

В этот момент очередной залп достиг цели, превращая оборону Арахна в новое орбитальное кольцо.

Слова Родригеса подтвердились полностью – судьба действительно любит дерзких. Но я чуть не дал Турову в морду, когда увидел состояние моей гвардии. Мне почему-то казалось, что, будь я с ними, такого бы не произошло, но, остыв, понял, что, только благодаря боевому слаживанию, взвод Ивана смог справиться с поставленной задачей. И неизвестно, как могло обернуться, если бы я вмешался.

Успех операции чуть не стоил жизни отличным бойцам, и теперь они находятся под постоянным контролем полевых аптечек, балансируя между жизнью и смертью. Даже не стали доставать их из скафандров, так как полноценного медблока не имелось, а скафандры вполне справляются с поддержанием жизни до доставки раненого в руки медикам. И эта доставка затянулась уже на две недели, но мы спешили как могли.

От их стальных напарников и вовсе остались лишь контейнеры с мозгами. Иван переживал из-за этого не меньше, чем за своих ребят, уж очень он привязался к Никите. И даже сейчас эти эмоции видны на его лице. Но благодаря их самопожертвованию, нам удалось подчинить ИскИн станции и весь флот, но на этом трудности не закончились.

На тактической схеме появились множественные отметки рядом с ульями, которые приближались по орбите к зоне обстрела и которые определились как малые корабли. Но я прекрасно знал, что это ударные корабли Арахна, и знал, что они сейчас будут делать, так как сам их и создавал. И на данный момент они уже исчислялись почти сотней тысяч. Поэтому я молча выделил половину кораблей второй категории и приказал им снизить интенсивность магнитных полей главного калибра. Теперь выпущенные плазменные сгустки станут расширяться быстрее и в момент достижения цели будут занимать больший объем, а, соответственно, зону поражения. Для ульев кинетической энергии окажется маловато, но вот для мелочи самое то.

Контроль над ИскИнами я получил, но тут же встал вопрос, как осуществлять управление. На исследовательской станции, где нашли элемийцев, для управления их роботами использовались голосовые командами с помощью переводчика. Но здесь требовался полноценный интерфейс для координации действий целого флота. Земное оборудование несовместимо, и создать интерфейсный мост за такой короткий срок невозможно. А на обучение всему тому, что вываливает на тебя элемийская система, просто не было времени, да и неестественен такой интерфейс для человека.

Вдруг прозвучал предупредительный сигнал, и тактическая схема развернулась, сфокусировавшись на противоположной от моего флота стороне спутника. Командные ИскИны сообщали об обнаружении более пяти десятков гиперпереходов. Что ж, ожидаемо.

– Активировать все автоматы. Подготовиться к отражению абордажа. – Мои голосовые приказы прозвучали сухо и уверенно, но это абсолютно не соответствовало тому, что творилось у меня внутри.

Для управления элемийским флотом на помощь, как ни странно, пришла все та же программа-переводчик. Эйф смог наладить непрерывную трансляцию системных текстовых сообщений с командных ИскИнов, а бортовой компьютер земного челнока, получая эти сообщения, переводит их в удобоваримый вид. Подключив к этой цепочке свой виртуальный интерфейс, я получил практически полноценную привычную боевую среду. Для отправки приказов все происходит в обратном порядке. Да, получилось очень коряво и через костыль, не боевой информационный центр крейсера или фрегата, но все же это работало.

Челнок закрепили в трюме одного из постановщиков щитов, где и разместилась вся моя команда. Правда, пришлось на обратном пути заглянуть на элемийскую станцию, где я оставил Зарубина и элемийцев дожидаться эвакуационного корабля. Все-таки может произойти все что угодно, и утеря для человечества такого ценного ресурса, как живые элемийцы, просто недопустима.

Через пять минут снова поступило оповещение тревоги, но на этот раз уже об открытии гиперпереходов непосредственно среди порядков моего флота, и тут Королева меня удивила. Я ожидал, что сейчас из гипера выйдут ульи, которые оборудованы земными агрегатами, но вместо этого из воронок стали вываливаться ничем не управляемые астероиды, и их становилось все больше и больше. И в этой ситуации мое спокойствие дало трещину.

– Перенаправить огонь на новую угрозу! Бить на свое усмотрение! – заорал я, вцепившись в подлокотники ложемента.

Пока команда прошла по обратной цепочке и элемийские корабли начали кувыркаться в пространстве, направляя орудия главного калибра на новую цель, неуправляемые ульи спокойно стали выпускать ударные корабли и абордажные капсулы. Пространство за считаные секунды наполнилось тысячами мелких кораблей Арахна, которые стали роиться и закручиваться в причудливые фигуры. От их количества даже померк свет звезд.

От выброса адреналина мне показалось, что элемийские корабли выполняют приказ слишком медленно, и я не нашел ничего лучшего, как закричать:

– Огонь! Огонь!

Несколько секунд ничего не происходило, но затем, словно по щелчку пальца, космос взорвался сполохами. Корабли второй категории открыли огонь из орудий главного калибра, и плазменные сгустки проделывали целые просеки в роящихся малых кораблях Арахна. Но и те не собирались просто наблюдать, как их уничтожают, и мгновенно устремились к своим обидчикам. Вскоре большинство кораблей моего флота оказались окружены своего рода коконами из кружащихся вокруг них ударных кораблей и абордажных капсул Арахна

Космос вокруг пылал огнем, но несмотря на смертоносные орудия главного калибра и оборонительных турелей элемийских кораблей, Арахна не становилось меньше и ульи все прибывали и прибывали. С кораблей флота стали непрерывно поступать сообщения о проникновении на борт и пока об успешном противодействии, но такими темпами ситуация может поменяться, и я начну терять корабли.

Неожиданное прикосновение к плечу отвлекло меня от наблюдения за боем, и я повернул голову. Рядом стоял Туров, облаченный в ББС, – и когда успел?

– Я пойду наружу, прослежу, чтобы сюда не проник ни один жук, – спокойно заявил Туров, а затем посмотрел на поднимающегося из ложемента Ивана и крикнул: – А ты сиди! От тебя там не будет толку.

Иван, будто прибитый, рухнул обратно.

Решительный настрой Кости просто остановил слова возражения, которые я уже собирался произнести, и мне ничего не оставалось, как только кивнуть. Туров похлопал меня по плечу и произнес:

– Не дай им нас сожрать.

После чего направился в грузовой отсек челнока к уже опускающейся аппарели. У самого выхода он на мгновение обернулся, и я увидел блеснувшую на его груди эмблему Стальных Волков. Меня вдруг обуяла такая злость на самого себя, что я со всей дури ударил кулаком по подлокотнику:

– Ну, где же вы! Я что, зря заставил рисовать волчьи головы?

И меня словно услышали. Очередное оповещение тревоги предупредило меня о формировании вблизи сотен гиперпереходов, из которых стали выпрыгивать земные корабли. Четырнадцатый и шестнадцатый флоты вступали в бой.

* * *

Тысячи булыжников и во много раз больше мелких камней хаотично кувыркались в пространстве, сталкивались, собирались в кучки и снова разлетались на фрагменты. Это поле обломков настолько распространилось, что невооруженным глазом невозможно определить его края, а гравитация газового гиганта уже начала действовать, растягивая мусор по орбите. Неизвестно, сколько потребуется времени, но в конечном счете на этом месте образуется очередное кольцо. И, возможно, когда органика превратится в камень, будущие исследователи будут гадать, что же здесь произошло, выдвигая предположения о не сформировавшемся спутнике или его разрушении.

Впрочем, это не так уж и далеко от истины, и когда-то эти каменные остатки принадлежали спутнику, который слишком приблизился к газовому гиганту, что и предрешило его судьбу – послужить материалом для ульев Арахна.

Наблюдал за этой картиной хаоса, и мне становилось грустно: я породил эти создания, случай вмешался, наделив их свободой мысли и волей, и я же за это их уничтожил. И теперь на душе погано.

– Там уже минуту сигналят нам прожекторами. Не хочешь им ответить?

Турову так и не пришлось отгонять жуков от челнока, но сейчас он переживал за мое душевное состояние, так как я уже