Побочный Эффект - Валиса Рома

всем угрожаете Серфексом, дива Минита? – прервал её холодный голос, который я поначалу не узнала. – Как вы уже успели заметить, эта землянка является моим питомцем, и поднимать на неё руку смею только я.

Императрица резко обернулась, испепелив небесными глазами прислонившегося к дверному проёму Ориаса. Он встретил её холодными колкими глазами, и лениво улыбнулся, даже не пытаясь поклониться.

– Странно, что она до сих пор не сбежала от тебя, – фыркнула она.

– Видимо, моё очарование, доставшееся от отца, удерживает её поблизости.

Дамес за столом так и напрягся, фрейлины испуганно зашуршали. Лицо же дивы Миниты стало похоже на маску – ледяную, бессердечную, с желваками на скулах. Пальцы стиснулись на нежной голубой ткани юбки, а крылья предостерегающе приподнялись.

– Не смей даже упоминать его… – на одном дыхании прошептала женщина. – Ты лишь раб собственного тела, не чета нам…

– Получается, и Император был рабом своего тела? Иначе бы я тут не стоял, – заметил Ориас.

Это было последней каплей.

Воздух словно взорвался в помещение, оглушив дерзостью и спокойствию Ориаса. И даже Дамес не успел ничего сделать.

Дива Минита взлетела по ступеням, выкинув руку со сверкнувшим лезвием короткого кинжала. Он всё это время был спрятан на внутренней стороне её руки, прикрытый тканями и потому незаметный. И это лезвие было направлено в горло Ориасу.

Ни охраны, что могла бы остановить.

Ни здравого разума, способного замедлить Императрицу.

Никого, кто бросился бы на выручку «плешивому» претенденту на трон Империи.

Я успела только ощутить стук удара сердца, прежде чем перед глазами мелькнула сталь, и щёку пронзила резкая боль. Дива Минита изумлённо замерла в шаге от меня, явно не ожидав, что хоть кто–то заступится за Ориаса. А особенно самая низшая раса во всей Империи, если не Вселенной.

Я едва удержала желание отступить назад, взглянув в глаза диве Мините и уловив в них страх и удивление. На лезвие её кинжала блестела моя кровь, стекая и падая на ковёр.

– Не того защищаешь, землянка, – сухо произнесла женщина, и её голос показался мне острейшим лезвием. – Твой будущий Император не этот крысёныш. Единственное, что ему светит – убраться из Империи как можно дальше. Хоть на другой конец Вселенной.

Поморщив своё красивое личико, дива Минита небрежно отряхнула кинжал и вышла из кабинета. Фрейлины тут же поспешили за ними, нарочно избегая смотреть на меня или Ориаса, что даже не пытался проводить их взглядом. Хорошо, что сегодня не было маленькой принцессы. Это не для её глаз.

Двери бесшумно закрылись позади нас, и только тогда я поморщилась от боли, коснувшись щеки. Лезвие прошло глубоко, чуть ли не проткнув кожу насквозь. Даже думать страшно, что произошло бы с Ориасом.

– Мэл, дай взглянуть, – раздался позади тихий голос мужчины. Он молча развернул меня к себе, вглядываясь заметно потемневшими глазами в моё лицо. Его тёплые пальцы аккуратно провели по порезу, и я поморщилась. – Дамес, дай аптечку.

Позади раздалось шуршание крыльев.

Взяв меня под локоть, Ориас молча спустился обратно к дивану, отодвинув залежи папок и кивком головы веля мне сесть. Я не стала спорить, смотря, как он забирает из рук Дамеса небольшую серебряную коробочку, бросая на него чуть ли не уничтожающий взгляд. Тот лишь качнул головой.

– Это было бы безумством…

– Безумство – стоять и смотреть, не пытаясь вмешаться, – оборвал его Ориас ледяным голосом. – Если ты не заметил, Мэл вполне разумное и живое существо, которое так же может истечь кровью. Ты будущий Император, а дива Минита – твоя подданная, за которой ты не можешь уследить. А если подданные делают то, что хотят, то ты быстро лишаешься не только трона, но и своей головы. Задумайся, Дамес.

Развернувшись спиной к брату, мужчина подошёл к диванчику, сев на подлокотник и раскрыв аптечку.

– Закрой глаза, – потребовал он, вынимая знакомый баллончик со спреем. – Пощиплет, но совсем немного.

Я повиновалась, не став спорить. Тёплые пальцы требовательно приподняли подбородок, и жидкость тут же осела на щеке. Кровь запенилась, а рану резко хотелось почесать, чтобы как можно скорее избавиться от этого неприятного зуда. Я нетерпеливо облизала губы, чувствуя на них собственную кровь, и только после решила приоткрыть глаза.

Ориас всё так же держал меня за подбородок, но теперь смотрел на брата, словно ведя с ним мысленную войну. Его брови сдвинулись к переносице, глаза потемнели и в то же время странно сверкали, а губы были плотно сомкнуты. И следа не осталось от дамского угодника.

Почувствовав мой взгляд, мужчина всё же опустил глаза, и не сдержал вздоха.

– Ну и дура ты, землянка, – произнёс он, отвесив мне щелбан по носу.

– Дура, что не дала ей убить тебя? – недовольно зашипела я, смахивая его руку с подбородка. – Ну спасибо, запомню на будущее. В следующий раз, когда на тебя будет нестись кто–то с оружием, отойду в сторонку и дам доделать своё дело.

– Что–то ты так не рвалась в бой, когда я выступал на Арене.

– Из меня больше стратег, чем боец.

– Как скажешь, – всё же позволил себе усмехнуться Ориас, проведя ладонью по моей голове. – До ужаса умный ручной питомец, который бросается на защиту своего хозяина.

– Я сейчас этому хозяину руку по локоть откушу, – предупредила я.

Он вновь усмехнулся, но стоило ему взглянуть на Дамеса, как усмешка стала натянутой, холодной.

– Я, пожалуй, покину вас на пару дней… боюсь, следующая моя стычка с дивой Минитой может обернуться последней.

– И снова попадёшь в плен? – изогнула бровь я.

– Попытаюсь обойтись без этого. Наведаюсь к старым друзьям на Северную Юму, и постараюсь обойти стороной Южную…

– Так ты разве не слышал? – прервал его Дамес, напряжённо смотря на брата. – Северная и Южная Юма объявили о перемирии и сейчас заключают между собой союз.

– Что? – негромко спросил Ориас, и пальцы на моих волосах всего на миг сжались сильнее. – Перемирие?

– Это их дело. Вражда, длившаяся столетия, закончена.

Мужчина не ответил, обратившись в изящно сделанную скульптуру и не моргая смотря на брата. Даже ему стало неуютно.

– Ориас, что не так? – осторожно спросила я, стирая размазанную кровь с щеки и с облегчением не ощущая даже намёка на шрам.

– Не твоё дело, – холодно бросил он, резко поднявшись с подлокотника