Доля ангелов (СИ) - Брай Марьяна

Карл достал соленую рыбу, что носил к реке, и пока поили лошадей, замачивал ее в котле и вымывал соль. Мы надели ее на веточки и поставили над огнем. Карл достал кувшин, что был герметично закрыт, а я одну упаковку нашего мармелада. Была не была, тут, как говорится, или пан, или пропал. Если скажу, что пробовать не стану, а попробует Карл, точно вызову у нее подозрение. Девушки моего возраста здесь пили вино, особенно в жаркую погоду. Их газированная бормотуха, видишь ли, освежает. А то, что потом соловеешь еще больше их не беспокоит?

Он незаметно вскрыл крышку — не надо было им особо знать об истории с герметичностью. Мы разложили на середине нашей телеги полотенца и еду, и расселись прямо в ней — было очень хорошо и удобно, в отличие от тех, кто сидел на полу. Карл разлил вино и коротко упомянул, что рад нашему знакомству. Мы выпили, и я раскрыла мармелад.

— Карл, я очень тебя прошу, если я сейчас начну разбалтывать наши секреты этих продуктов, завяжи мне рот, — я пыталась повернуть это как шутку, и как только наши гости отвернулись к идущему к нам мальчику, посмотрела на Карла так, что он понял — я не шучу, и мотнул головой, мол, понял, не переживай.

Сначала на вино они отреагировали, как и все — с долей расстройства, что даже маломальского опьянения сегодня им не грозит. Но Карл, наученный своим опытом, налил всем не больше трети кружки. Они посмеялись, но доверились ему. Было над чем посмеяться: и над нашей хитростью, и над жадностью, и над враньем по поводу напитка, но в момент, когда я поняла, что мир становится ярче, музыка, что воспроизводит незнакомый мне инструмент, веселее, а Глория — намного моложе, чем казалась днем, наши новые знакомые посмотрели на меня.

— Лора, как вы это делаете? — мужа Глории звали Рудоль, и он подставлял уже свою кружку под рубиновую струю вина, что Карл наливал теперь не жалея.

— Мы просто мнем его и не даем….

— Лора, прошу тебя, — Карл понял, что я не шутила, и решил менять тему: — Может, тебе поесть чего-нибудь? — он положил мне рыбину и огромный кусок хлеба, надеясь занять мой рот. Я не противилась, и помнила, что плотная еда развеет алкогольный туман.

— Она быстро пьянеет, и поэтому, пьет совсем мало — ищи ее потом здесь свищи, а надо выспаться еще, — Карл старался быть говорливым балагуром, занимающим гостей беседами, разливал вино и угощал сладостями.

Меня отпустило, когда все уже были в подпитие, и я решила закрепить результат, откусив фрукт, похожий на яблоко, которыми угостила нас Глория. Внутри он был как киви — много мелких хрустких семечек, желеобразная структура плода, вроде хурмы, а снаружи выглядел довольно крепким. Он был очень сладким, даже приторным. Это хороший продукт для повидла, джемов. А если такой джем смешать с вываренным виноградным соком, может получиться желе — мягкое и нежное, с красивыми семечками внутри.

— Глория, а что вы делаете из этого? — я показала ей надкусанный плод.

— Ничего, Лора. Так едим. Он же мокрый всегда — не высушишь. У вас таких нет?

— Нет. Таких вообще нет. А у вас? Много?

— Это первые. Как холода начинаются поспевает очень много — валяются на дорогах у деревни — свиней кормим, козы сначала немного едят, но быстро им надоедает.

— Если у нас получится донести вино до короля, Глория, я научу тебя делать из этих штук кое-что вкуснее меда. Я тебе обещаю!

Глава 44

На следующий день мы с Глорией отправились в город. Он был почти как нижний Валенторн. Но только размерами. И если Валенторн был длинным, удаляющимся от замка, то Альдербан опоясывал замковую стену полукругом. К морю за замком было не подойти. Дома были и одноэтажные, и двухэтажные. Здесь жили в основном ремесленники, мастера всего, что только можно. Мастерские, как правило, находились на первых этажах, а второй был жилым.

Рынок неторопливо собирался, перекрикивались люди на телегах, что приезжали из деревень только на него. Мы дошли до ворот замка. Ворота в огромной каменной стене были закрыты, но узкая калитка, у которой стояли сейчас пятеро охранников, была открыта. Сквозь проем можно было рассмотреть мощеный камнем двор. Мы постояли с Глорией напротив двери, делая вид, что остановились поговорить. Она встала спиной к замку, а я лицом. И смотрела туда, в эту открытую дверь, словно ждала, что из нее должен выйти знакомый мне человек.

Потом мы зашли в мастерскую одежды, где шили, или покупали готовые платья зажиточные горожанки. Я купила для себя платье и легкие сапожки, которые были в моде здесь — с остренькими носами, с тонкими пряжками на голени, со сморщенным, но не сильно объемным голенищем. Платье открывало щиколотку, и мастерица посоветовала взять и пояс в цвет сапог. Я не стала спорить. Платье было красивым — густой синий цвет, свободное по талии, V — образный вырез, отделанный строчкой. С ремнем из темно — коричневой кожи, очень гармонирующим с моими волосами, я выглядела, как будто пришла на фотосессию в фотосалон, и решила выбрать платье средневековой женщины — жены мастера или даже служанки при дворе.

К нам присоединились Карл с мужем Глории. В городе мы купили горячую похлебку в харчевне. Здесь было очень чисто, на столах были грубые, но скатерти, и посуда была чистой снизу. Это было наваристое, густое, с мясом блюдо. И походило на восточную кухню. Наличие большого количества специй и пряностей делало ее похожей на шурпу. Много мяса и картошки, прозрачный бульон, зелень — все как дома.

После обеда я подошла к хозяину, и предложила угощение в маленьком кувшине:

— Вот, это вам подарок за вкусную похлебку, и за то, что в вашей харчевне приятно сидеть.

— Спасибо, девочка, в нашей харчевне обедает даже брат короля и множество других герцогов, когда добираются к замку поздно — они собираются здесь, чтобы не тревожить ночную жизнь замка, — он принял кувшин и с интересом начал открывать крышку. — Что в нем, дитя мое?

— Это вкуснейшее вино, которого вы еще не пробовали, мастер….

— Зови меня мастер Хайт.

— Так вот, мастер Хайт, вы не морщитесь, и прежде попробуйте, но хранить нужно в холоде.

— Хм, ты утверждаешь, что это вино окажется лучше, чем то, которое покупаю для своих важных гостей я?

— Да, без сомнения.

— Хорошо, не стану заводить с тобой спор. Никто еще не делал мне подарков, тем более юные девушки. Вечером я опробую его, а коли завтра ты придешь сюда на обед, дам испробовать свое, чтобы ты знала — что я подаю герцогу, — он смеялся сейчас, но я не обижалась — они все сначала смеются, а потом жалеют, что налили мало.

— Я тоже не стану, но оставь немного, чтобы угостить герцога, и, если что, зовут меня Лора. Я из Долины ангела.

— Что это за долина, деточка?

— Это земли, которые раньше считались Хармом.

— А почему они перестали быть Хармом?

— Потому что мне не нравится это название, мастер, — я вышла на улицу, где ждали меня мои попутчики, и мы отправились к краю города — ближе к нашей стоянке, сегодня вечером там начинался праздник, а прямо с утра будет турнир для простого люда.

День мы болтались туда — сюда, Глория и Рудоль ждали, когда их с товаром впустят к замковой кухне, а я ждала сама не знаю чего. Если напитки в замок провозить нельзя, вряд ли повар возьмет у Глории подарок. Была надежда на харчевню, но это еще вилами на воде писано, так как мастер может и вовсе забыть про мой кувшин с вином.

У нас было время, продукты, на небе ни облачка, и мы решили побыть здесь на время турнира. За стену можно было попасть только тем, кто принимал участие в турнире, вассалам, что прибывали со своих земель в пышных каретах и нескольким простолюдинам, что победят в простом турнире. Мы никак не подходили под этот список.

И тут меня осенило — Глория то с Рудолем могли попасть за стену, потому что считались поставщиками овощей и фруктов для двора. Они могли заехать на территорию замка.

— Глория, а вы, раз выгружаете там продукты, можете оставаться там, за стеной, ну, внутри?