Охота на невесту - Шарон Айл

Джеремая бросил на него испытующий взгляд, потом рассмеялся:

– О, Себ, я ведь прекрасно понимаю, что ты шутишь. А как ты смотришь на то, чтобы открыть цирюльню? Ты знаешь толк в парикмахерском деле? Умеешь стричь волосы и брить бороды?

Себ тихо, застонал и стал медленно сползать с сиденья. Джеремая нахмурился и внимательно посмотрел на него:

– Что же ты молчишь?

– Хочу выспаться, – со вздохом ответил Себ. – Или хотя бы немного подремать.

Но подремать ему не удалось, потому что Джеремая снова заговорил:

– А как насчет того, чтобы стать фермером? Я сам всю жизнь этим занимаюсь и не жалуюсь. И семья твоя никогда не узнает нужды…

Так продолжалось всю дорогу до ранчо Баркдоллов. Много раз за это время Себастьяну хотелось выскочить из коляски и пойти пешком, но он сдерживался. Когда же наконец показалась роща, за которой раскинулось ранчо, Себ вздохнул с облегчением.

Сразу за рощей находился загон, расположенный прямо перед домом. Себ заметил у ограды близнецов Баркдолл – обе были в широкополых шляпах и в мужской одежде. А внутри загона взвился на дыбы серый в яблоках конь, старавшийся сбросить оседлавшего его мужчину.

– О Господи! – закричал Джеремая. – Да это же Дасти на коне!

Услышав крик отца, Дасти на мгновение ослабил хватку и, выпрямившись в седле, повернул голову. Но этого мгновения коню оказалось достаточно – он снова встал на дыбы и сбросил седока.

– О Боже! – воскликнул Джеремая. Выскочив из коляски, он бросился к сыну, и Себ последовал за ним.

– Сынок! Сынок, ты слышишь меня?! – кричал старик, опускаясь на землю рядом с сыном.

Дасти вращал налитыми кровью глазами, а кожа его, казалось, приобрела желтоватый оттенок, что, по мнению Себа, являлось скорее следствием выпитого накануне, нежели результатом падения.

Пытаясь сфокусировать взгляд на лице отца, Дасти стал говорить, еле ворочая языком:

– Привет, пап… Со мной все в порядке. Извини за вчерашнее. Я хлестал пиво весь вечер и, наверное, немного захмелел.

– Немного захмелел?! Да ты набрался как скотина! – Джеремая мало-помалу превращался в строгого отца, распекающего своего непутевого сына. – И что же случилось дальше?

– Не помню точно. – Дасти помотал головой. – Кажется, Мерри перекинула меня через седло и привезла сюда. Знаю только, что проснулся я в хлеву и что спал там вместе с двумя козами и одной свиньей.

Покосившись на коня, бившего копытом землю, Джеремая спросил:

– Зачем же ты сел на этого норовистого жеребца? Ты же не умеешь объезжать лошадей.

Дасти со вздохом ответил:

– Они сказали, что если я хочу попасть обратно в город, то должен обуздать одного буйного коня.

– Кто… они?

– Они – вон те девчонки.

Себ посмотрел на близнецов – они в этот момент уже приближались к ним; причем обе были в одинаковых штанах и рубахах, и обе – с распущенными белокурыми волосами.

– Кто это такие? – проворчал Джеремая, глядя на девушек. – У меня что, в глазах двоится?

– Это близнецы Баркдолл, – сказал Себ. – Черри и Мерри.

Джеремая вскочил на ноги и потянул за собой сына.

– Черри? – переспросил старик. – Где-то я уже слышал это имя.

– Черри – девушка, от которой Чарли потерял голову перед приездом Люси, – объяснил Себ.

– Неужели?! – Джеремая взглянул на сына. – Которая же из них та самая Черри, а?

Дасти пожал плечами:

– Даже не знаю… Они меня постоянно разыгрывают. – Тут сестры подошли еще ближе, и Джеремая строго спросил:

– Кто из вас Черри?

Близнецы одновременно показали друг на друга и в один голос сказали:

– Она!

Себ громко расхохотался; он-то уже знал, что Мерри стояла слева, потому что она едва заметно подмигнула ему.

– Вот видишь, папа… – пожаловался Дасти. – И так все утро. Не могу их различить.

– Ах, Дасти, – проговорила Черри, – мы так хорошо о тебе заботились, а ты чем-то недоволен.

– Да, знаю, – кивнул Дасти. – Когда я решил, что умираю, они дали мне немного печенья и галет. Мне сразу стало лучше.

Джеремая минуту-другую разглядывал девушек, затем сказал:

– Что ж, спасибо, что позаботились о моем мальчике. А теперь, если вы не против, мы заберем его обратно в город и хорошенько отмоем.

– О, но мы же еще не закончили то, что собирались вместе с ним сделать, – сказала Мерри.

Себ заподозрил неладное. Была его женитьба настоящей или нет, но обе сестры имели веские причины ненавидеть Люси и всех ее родственников.

– Да, верно, – подтвердила Черри. – За то, что мы так хорошо за ним ухаживали, Дасти обещал помочь по хозяйству. Мы хотели, чтобы он потом помог нам сделать уборку в доме. А после обеда мы привезем его в город.

Джеремая посмотрел на сына:

– А ты-то сам хочешь остаться с ними?

Дасти опустил глаза и стал выводить по земле круги носком ботинка. Наконец проговорил:

– Да, папа. Я обещал им помочь.

– Что ж, хорошо. – Джеремая повернулся к близнецам: – В таком случае нам пора.

У Себа оставались некоторые сомнения относительно намерений девушек, но он не стал высказывать их вслух. Выразительно посмотрев на Мерри, он спросил:

– Позаботишься о нем как следует? – Девушка сверкнула белозубой улыбкой:

– Конечно, Себ. Мы позаботимся о нем. Он в хороших руках.

– И больше не заставляйте его объезжать лошадей! – бросил Джеремая через плечо, направляясь к коляске.

– Больше никаких лошадей! – крикнула вслед одна из девушек.

Посмеиваясь про себя, Себ сел в коляску, мысленно готовясь к долгому пути в город.

Люси невольно поеживалась под пристальным взглядом Мэри Лиз. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем женщина произнесла:

– Так, значит, именно в этой голове рождались столь мудрые комментарии и остроумные советы?

Люси смутилась:

– Ах, видите ли, я… Я просто пишу. – Мэри Лиз рассмеялась и сказала:

– Не смущайтесь, моя дорогая. Ваша колонка – просто бесподобна. Где вы учились и каков ваш опыт работы в журналистике?

– В журналистике?

– В каком колледже вы получили диплом? В каких еще газетах сотрудничаете? Наверняка колонка появляется и в других изданиях.

Люси еще больше смутилась. Ей вдруг почудилось, что она превратилась в школьницу, забывшую задание по арифметике.

– Я не ходила в колледж и не получила никакого диплома. И я не работаю в других газетах. Я просто пишу для Хейзел.

Знаменитая дама в задумчивости постукивала пальцами по столу. Наконец сказала:

– Что ж, замечательно… Необразованная молодая женщина, обладающая смекалкой и сообразительностью, хочет чего-то добиться в жизни. Как вам известно, я тоже самоучка – без степеней и дипломов, которые имеются, например, у Элизабет Коул. Но это не значит, что я не разбираюсь в уголовном и гражданском праве.