Три жизни Тани (СИ) - Елисеева Валентина

Благословляя Тьерра, частенько гонявшего её по пересечённой местности и приучившего чуять каждую кочку и ямку под лапами, Таня вторично за день улепётывала от преследующего её убийцы. Волки были маневренней Клисса, но зато не могли уничтожить её с расстояния, а этот гад мог и палил, не жалея зарядов.

Всё глубже они уходили в лес, всё более разнообразные запахи атаковали Танин нос, предупреждая о том, что негодяй с бластером - не единственный, кого следует опасаться в этом лесу. Частокол деревьев стал гуще, но за ним, как назло, виднелось прояснение, и прояснение большое - похоже, Таня двигалась в сторону широкой поляны. Клисс тоже заметил просвет и довольно крикнул, петляя среди деревьев, как сёрфингист на волне:

- Тебе конец, девчонка!

Впереди и справа Таню поджидало предательское открытое пространство. Выбежать из леса - обречь себя на смерть через пару минут. Сзади Клисс и он не даст ей ни проскочить мимо, ни напасть на него - мигом испепелит. Оставался вариант уйти налево: там просвет был небольшим, там узкая лощина опять сменялась лесом и лесом дремучим - это подтверждали густые запахи хвойных деревьев и тенелюбивых растений. Проблема была в том, что из лощины доносились не только ароматы флоры, но и запах свирепых представителей фауны: в лощине засела целая семья тех самых «медведей», которых уже доводилось видеть Тане. Только эти зверюги точно не были заперты в магическую клетку!

Таня оказалась между молотом и наковальней. Куда ни подайся - поджидает смерть. Выбор был только между мгновенной смертью от бластера и мучительной - от когтей зверей.

В ситуации унылой безысходности, Таня отчаянно рванула к зверям. В далёком детстве она читала рассказы о животных, в которых описывалось, как дикие звери иногда приходят друг другу на выручку - и в этот момент смутные воспоминания о тех рассказах побудили её бежать влево.

Огромные зверюги мирно отдыхали после удачной охоты и обильного обеда. Шум погони в лесу их не взволновал: они были слишком сыты, чтобы бежать на перехват чужой добычи, и слишком сонливы, чтобы проявлять праздное любопытство. Угрозу для столь большой группы хищников никакие лесные жители представлять не могли, люди тоже давным-давно не охотились на них с оружием в руках, и мохнатые монстры местных лесов привыкли к своему неприкосновенному статусу. Они желали отдыхать и отдыхали, точно зная, что никто не решится близко к ним подойти.

Однако из каждого правила случаются исключения. Группа зверюг, в количестве четырёх взрослых особей и пятерых представителей подрастающего поколения, ошарашено воззрилась на рыжую собаку, внезапно вылетевшую перед их носами из густых зарослей малинника. Собака молчаливой молнией пронеслась, лавируя, мимо их вальяжно растянувшихся на травке тел и нырнула в лес на другой стороне узкой поляны.

Это была беспримерная наглость!

Самцы вскочили и гневно зарычали, самки визгливо скликали к себе детёнышей. Вожак группы - самый здоровенный и мохнатый зверь - в боевом порыве поднялся на задние лапы и прорычал вослед нахальной собаке обещание скорой расправы. Но он не успел метнуться вслед за ней в стремлении растерзать на месте: в голову зверюги влетел разогнавшийся антиграв, который перепуганный Клисс не успел отвернуть в сторону! Он облетал малинник поверху, и лишь пикируя к земле в конце кустов, услышал рёв разбуженных зверей. Клисс инстинктивно выстрелил при виде опасности, заряд прошёл над плечом вставшего зверя и спалил куст на краю лощины, но участь охотника на Таню была предрешена...

Опомниться, уйти ввысь или сделать второй выстрел убийце не дали. Старший самец впал в беспредельную ярость, что его покой нарушили столь бесцеремонным образом какие-то мелкие тварюшки! Зверь размахнулся широкой лапой и сбил человека на землю. Собака была позабыта - группа зверей сосредоточилась на другом возмутителе спокойствия. Беспилотный антиграв отлетел в кусты, где позже его отыскали, обнюхали и изгрызли молодые, любопытные медведи, которым после сытного обеда так удачно и внезапно перепал неплохой десерт.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Смертельно напуганной рёвом зверей Тане мерещилось, что они погнались вслед за ней, и она неслась, как безумная, из последних сил. Её нос уловил запах воды - где-то невдалеке протекала та самая петляющая речка, что огибала дворцовый парк. Таня напрягла уставшие мускулы и ворвалась в тёплые воды, поднимая веер брызг.

«Лисы уходили от нашей собачьей стаи, многократно пересекая реку и таким образом сбивая след», - лихорадочно припомнила Таня и принялась повторять лисьи хитрости. Она переплыла на тот берег, пробежала под прикрытием кустов метров двести и вновь бросилась в воду. Опять бежала и плыла, плыла и бежала, много раз пересекла реку и наконец окончательно выбилась из сил.

Погони не было ни слышно, ни видно. Запахи леса не несли в себе угрожающих ноток, но просто лечь на берегу реки Тане не позволил звериный инстинкт. Она побрела по лесу, принюхиваясь и выискивая местечко, где можно было бы безопасно отдохнуть, прежде чем искать обратный путь домой. На её пути встретилась заброшенная нора местного, страшно вонючего зверька наподобие земного скунса, только гораздо больше его размером. Возле норы до сих пор стояло в воздухе жуткое амбре, но Тане то было на руку: никто из диких зверей не учует её запаха на таком ярком фоне, а она потерпит. Забившись подальше в нору и понемногу привыкнув к вони, Таня заснула с мыслью: «Всего часок полежу и побегу обратно. Тьерр меня не бросит, он меня дождётся!»

Проснулась Таня на заре следующего дня и выползла из норы под весёлый птичий гомон. Её никто не потревожил в заброшенной норе, и отдохнувшая Таня довольно прищурилась на солнце.

«Пора возвращаться домой», - сказала она себе, принюхалась к ветру в поиске собственных вчерашних следов, идущих от реки, и... испуганно приникла к траве.

Она лишилась своего уникального, чуткого собачьего обоняния! Она не ощущала ни запаха своих следов, ни аромата цветов, ни влаги близкой реки. За безопасность норы, как и за всё на свете, пришлось заплатить!

Человек, зашедший в полутёмное помещение с яркого света, временно перестаёт видеть, привыкая к рассеянному освещению. Собака, чей нос длительно подвергался воздействию сильных ароматов, временно теряет нюх. И если для человека потеря обоняния не критична, хоть и неприятна, то в собачьем теле Таня ощущала себя так, словно внезапно ослепла. Она настолько привыкла ориентироваться на чутьё, что не была уверена, найдёт ли теперь обратную дорогу к реке, полагаясь на зрительную память! Все звери недаром далёким кругом обходили эту чёртову нору, а она посчитала себя умней других и теперь расплачивается за самоуверенность.

Запретив себе паниковать и отойдя подальше от источника сильного запаха, Таня сосредоточилась на своём человеческом опыте существования.

«Я вижу и слышу, этого достаточно!» - заверила она себя.

Увы, самовнушение помогало слабо. Таня чувствовала себя в лесу, как слепец на оживлённой улице, старающийся добраться до места назначения, рассчитывая лишь на слух и осязание.

Шорох в кустах - сигнал опасности или нет? То птица вспорхнула или хищник приготовился к атаке?! Нюх ни подтверждал, ни опровергал её страхов, а разглядеть, что творится за зелёной порослью, было невозможно.

В каком направлении река? Плеска волн Таня не слышала, с какой стороны вчера приковыляла на поляну - не помнила! Не улавливая запаха влаги, она рисковала пойти не в ту сторону.

«Вчера я пришла сюда вечером и солнце всю дорогу светило мне прямо в лицо - я это помню, - сосредоточилась Таня. Она мелко дрожала, припав к земле, и боялась высунуть морду из травы. - Сейчас утро, следовательно - солнце должно находиться на противоположной стороне небосвода. Итак, я шла вчера с востока на запад, и солнце было на западе. Сейчас мне надо идти с запада на восток, а поскольку наступило утро, то солнце опять должно светить мне в лицо».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Закончив рассуждать, она заставила себя подняться и быстро потрусила вперёд, ежесекундно оглядываясь, прислушиваясь и проклиная впитавшийся в шерсть мерзкий запах. К счастью, разум не подвел несчастную человеко-собаку, и вскоре перед ней засверкала река. Таня с разбега плюхнулась в волны, потом покаталась по прибрежному песку и вновь кинулась в воду, смывая с себя запах норы. Вспомнила, в каком направлении бежала река перед дворцом, сориентировалась и пошла вниз по течению реки, пробираясь по кустам и под нависшими ветвями деревьев - выходить на открытое пространство она опасалась.