Мой Ванька. Том второй - Алексей Лухминский

– Ванюха! Ты меня постоянно закладываешь! Дома я точно тебе холку намылю, – шутливо ругаюсь я.

– Прошу для Вани снисхождения! – с улыбкой ходатайствует пациент. – Так, господа! Давайте-ка к столу! Я ведь это сокровище десять с лишним лет таскал!

Сидим за столом втроём.

– Вы угощайтесь, угощайтесь! – Хозяин пододвигает к нам бутылку виски. – Я сам, можете удивляться, почти совсем непьющий. Так что давайте!

– Николай Сергеевич, спасибо, – Ванька мягко улыбается, – мы поддержим вашу трезвую компанию.

– Конечно! Я тоже не любитель, – присоединяюсь я. – Так, изредка…

– Вот и правильно! – жестковато поддерживает Хозяин. – А я как насмотрелся на свою Светку, так и завязал в один прекрасный день.

– А её-то когда будем лечить? Может, я с ней побеседую? Давайте?

– Да спит она! Опять набралась.

За дверью слышен детский плач.

Входит какая-то смазливая девица с Андрюшей на руках. Понимаю, что это та самая нянька, или компаньонка Андрюшиной матери. И сразу же она мне активно не понравилась!

– Николай Сергеевич! Андрюша капризничает! Не спит и всё сюда, к вам просится.

Лицо Хозяина, сначала выражавшее крайнее неудовольствие, после взгляда на внука меняется на благодушное.

– Ладно… Давай его сюда!

– Дядя Аня… – мальчик тянет к Ваньке обе свои ручонки.

– Ну, Ваня… Андрюшенька нашёл себе дружка, – дед ухмыляется и передаёт внука дяде «Ане».

– Ну иди ко мне, Андрейка! – Ванька берёт его на руки, прижимает к себе. – Вот так… Хорошо…

Мальчик сразу обнимает его за шею и кладёт головку на плечо. Действительно, хоть она и стала немножко держаться, но долго держать её ему ещё тяжело.

Компаньонка сразу же испаряется.

– Вот так бы всё время и держал… – Ванька блаженно улыбается и трётся щекой об Андрюшины волосёнки. – Мы с тобой скоро и ходить за пальчики будем…

Украдкой наблюдаю за Хозяином. По-моему, у него сейчас праздник души.

– Вот отец-то будет… – задумчиво произносит он вслух когда-то пришедшую мне в голову мысль.

– Жду не дождусь… – признаётся Ванька.

– Александр Николаевич, вас там какие-то братки спрашивают, – сообщает охранник.

– Братки? – удивляюсь я.

– Ну бритые, в коже…

– Пошли…

Выхожу. С диванчика в приёмном покое мне навстречу поднимаются двое крепких парней.

– Здравствуйте, Александр Николаевич, – весьма почтительно здороваются они.

– Здравствуйте. Что-то случилось?

– Мы шлагбаум привезли. Ну и оборудование для открывания. Сейчас фирмачи приедут. Куда будем устанавливать?

Видно, на лице у меня недоумение.

– Шеф распорядился, – наконец поясняет один из братков.

– Сейчас я позову зама по хозяйству, он всё вам скажет, – набираю Павла. – Паш, подойди, пожалуйста, ко мне в приёмный.

Павел занят с людьми, которые устанавливают шлагбаум, и я могу сосредоточиться на своих пациентах.

– Саша, к тебе сейчас подойдут. Там кое-что решить надо, – сообщает Павел по мобильному.

– Ох-х… Ну ладно… Пусть подходят.

Опять пытаюсь заняться делом.

– Разрешите, Александр Николаевич? – в кабинет входит один из «братков».

– Да. Садитесь.

Садится.

– Александр Николаевич, надо вам посмотреть, где стоянку для машин ваших посетителей делать. Шеф приказал. Недели через две-три он сюда фирму пригонит, чтобы всё разровняли и заасфальтировали.

Ого! Про себя удивляюсь. Похоже, Хозяин нас взял под своё крыло.

– Нам надо подумать. Уж больно неожиданное предложение. Давайте через пару дней. Хорошо?

– Ну тогда, вы сами Хозяину позвоните. А то…

– Понял. Обязательно.

Николай Сергеевич не любит, когда его приказы не исполняются.

– Александр Николаевич! – голос Хозяина в мобильнике напряжён и дрожит. – Светка… умирает…

– Так… Стоп! Николай Сергеевич! Я сейчас буду.

– Умирает…

– Не паникуйте! – прикрикиваю я на него, – Еду!

Ну не умирает, положим… Чувствую, что перепила она, и, видимо, очень сильно. На своей машине привёз медсестру и капельницу для очистки крови.

Всё так и оказалось. Действительно перепила. Сейчас капельница уже поставлена, медсестра сидит около Светланы, а мы с Хозяином в соседней комнате. Его аж трясёт, беднягу. Вот уж… А вроде крепкий мужик… Закалённый… всем…

– Николай Сергеевич, смотрите на меня! – приказываю я. – Так… Всё хорошо… Успокаиваемся… Всё будет хорошо… Это я вам говорю! Я, доктор Елизов!

Ну вот… Кажется, получше стал…

– А теперь к делу! Сейчас я её заберу в нашу VIP-палату. Это даже будет кстати. Там её будем прокапывать ещё. А потом – как мы с вами и договаривались.

Удручённо качает головой. Я сейчас вижу не местного авторитета, а убитого горем отца.

– Никого, никогда и ничего не боялся, – тихо объясняет он, – но… это же моя доченька… Единственная! У меня только она и Андрюшенька…

Ещё одно сплошное одиночество среди знакомых мне людей.

– Николай Сергеевич! Я вам говорю, всё будет в порядке! Верьте!

Вызываю «скорую» для транспортировки Светланы к нам.

Захожу в спецпалату. Третий день Светлана лежит здесь под капельницей.

Ого! Около её кровати сидит та самая компаньонка, или нянька… Навестить пришла.

Тут же понимаю, что она пришла сюда неспроста. Даже точно знаю, что она принесла Светлане! Чувствую я!

– Здравствуйте! – здороваюсь я, как ни в чем не бывало.

– Здравствуйте, Александр Николаевич! – елейно ощеривается девица-компаньонка.

– Навестить пришли?

– Да. А то страдает тут Светочка у вас, – пытается кокетничать она.

– И поэтому вы принесли ей водку, – утверждающе произношу я. – Ну чтобы она не страдала. Так ведь?

– Да я…

Видно, что компаньонка шокирована и не знает, что сказать.

Спокойно, не стесняясь, достаю из её сумки бутылку.

Так хочется её выставить! А с другой стороны, если я её выгоню, то как потом буду выстраивать отношения со Светланой? Она закроется, и мне к ней будет не пробиться.

– Вы же знаете, что Светлане нельзя пить, – я внимательно смотрю ей в глаза. – И всё равно несёте ей водку. А может, она её глотнет и сразу же окочурится? Вы же не знаете, чем мы её тут прокапываем!

– Я… – начинает она.

– Сами-то вы ведь не пьёте? Слушайте, а может, вы хотите таким образом побыстрее сжить Светлану со света белого? – делаю я вид, что вдруг догадался.

Сам понимаю, что несу откровенную чушь, но на скудный ум компаньонки это неплохо действует. Поэтому продолжаю.

– Может быть, вы ей не просто водку принесли? Может, туда чего-нибудь добавили? Ведь как всё хорошо придумали! Её уморили в больнице! А вы тут совсем не при чём.

Светлана вытаращенными глазами смотрит то на меня, то на компаньонку и молчит.

– Ну-ка скажите, а зачем вы хотите уморить Светлану? – задаю я вопрос, а у самого внутри всё аж трясётся от смеха. – Впрочем, мне это не особенно интересно, а вот Николай Сергеевич у вас это узнает сам. Я ему позвоню.

При этих словах девица подскакивает, хватает сумку и вылетает за дверь. Хоть бы не засмеяться!

Светлана продолжает молча смотреть на меня.

– Что вы на меня так смотрите?

– Зачем вы её так?

– Как «так»?

– Напугали…

– Скажите, Светлана… Вы хотите вылечиться?

– А зачем, Александр Николаевич? – и взгляд такой потухший.

Не нахожу, что ей ответить, и в свою очередь молча смотрю на неё.

– Вылечиться, чтобы опять постоянно видеть эти рожи в папином доме? Мне ведь даже и поговорить-то не с кем. Вот только с Любкой и могла… Она хоть и дура, конечно, но всё-таки живой человек…

Да… Вот это поворот…

– После того как муж погиб, я на пятом месяце тогда была, живу у папы, как в клетке. Я, конечно, могу выходить из дома, но друзей у меня нет, пригласить к себе я никого не могу… Я даже на работу пойти не могу!

Понятно…

– Когда родился Андрюша, я думала… – она вздыхает. – А потом… Этот случай в больнице…

Вот они, причины! Всё вместе и толкнуло её.

– Скажите, Света, а вы с отцом про всё это говорили?

– Говорила… – она опять вздыхает, и я понимаю результат.

– Хотите, я с ним как-нибудь поговорю? – осторожно спрашиваю я.

– Попробуйте… – так же безучастно соглашается она. – Он вам единственному доверяет. Особенно после Андрюши…

– Скажите, а почему вы своему сыну назначенные процедуры не стали делать?

– Папа сказал, что моей пьяной роже он не доверяет. Да и вообще он меня не любит. Он, наверное, сына хотел, а родилась я…

– Неправда! Он мне сам говорил, что в его жизни есть только вы, как он сказал – его доченька, и Андрюша. Я сам это слышал. Знаете, как он перепугался, когда вам стало плохо?

– Не может быть… – бормочет она и отворачивается.

– Именно так и было, и так он говорил! Ладно, Светлана, давайте пока прервём нашу беседу. Если захотите, мы продолжим в другой раз.

Она молча кивает.

Сижу у себя в кабинете, тупо уставившись в стол. Вот так… Очередная человеческая трагедия в моей практике. Понимаю, что её надо попытаться разрулить, но не с моими мозгами, как видно… Ничего путного в голову не приходит!