Молли и я. Невероятная история о втором шансе, или Как собака и ее хозяин стали настоящим детективным дуэтом - Колин Бутчер

– Отек на груди – это определенно реакция на яд, но я хочу сделать ей рентген. Я больше обеспокоен тем, что она упала на землю и могла получить травму в области, где соединяется плечевая кость и лопатка.

– Перелом?

– Может быть. И я должен предупредить, Колин, что если этот перелом слишком серьезен, то оперировать его будет невозможно.

Увидев мое испуганное выражение лица, Грэм успокаивающе положил руку мне на плечо и сказал:

– Мой тебе совет, друг мой, ступай позавтракай и возвращайся часа через два. Нет смысла сидеть тут и волноваться в приемной.

– Ладно, может, вы и правы, но пообещайте мне все время держать меня в курсе.

– Конечно, Колин, – он улыбнулся, когда Молли подняла голову и печально посмотрела на меня, – она в хороших руках.

∗ ∗ ∗

В кафе «Пятнистая курица» за углом от клиники я взял полный английский завтрак, выпил, наверное, галлон кофе и ответил на смски обеспокоенных родных. Весь персонал кафе обожал Молли, и они были потрясены, когда узнали о случившемся. Все это только усилило грызущее меня чувство вины.

Грэм позвонил только в 10 утра.

– Молли просыпается после наркоза, и, похоже, все будет хорошо. А ты возвращайся, и я все тебе расскажу.

И Грэму было что мне рассказать. Слава богу, у Молли не было переломов и никакая операция не потребовалась. Он рассказал, что для исследования ему пришлось побрить Молли голову и грудь, и он выяснил, что гадюка укусила ее дважды, но Молли очень повезло. Один из укусов лишь чудом не попал в сонную артерию. Если бы это произошло, все могло кончиться очень плохо. Если бы яд попал прямо ей в сердце, объяснил он, она могла умереть почти мгновенно. Но попав в мышечную ткань, токсин проникал в кровь медленнее, и молодая здоровая собака вполне могла выжить.

Я вздохнул с облегчением.

– Но мы все равно должны быть внимательны, – продолжил он, – хотя можно сказать, что по прошествии этого времени уже ясно, что Молли наверняка поправится. Наверняка, но не точно. Я не могу не сказать вам о той опасности, которая все же существует… Змеиные зубы могут являться переносчиком опасных бактерий, и они могут вызвать инфекцию. Иногда такая инфекция может оказаться смертельной. Но ваша собака – крепкий орешек, и я надеюсь, что она выкарабкается.

– Боже мой, Грэм, надеюсь, вы правы…

– Словом, план такой: я отпущу вас обоих домой, Молли я пропишу курс сильных антибиотиков, которые, надеюсь, помогут победить возможную инфекцию. Еще следите за тем, чтобы она побольше пила и отдыхала.

После того как Молли полностью проснулась от наркоза, я забрал ее из клиники и отвез домой в Крэнли. Дома я покормил ее с ложки, она поела совсем немного, потом я искупал ее, и она устроилась в своей лежанке. А я сел рядом и попросил ее немного поспать, будто говорил со своим сыном, когда он был совсем маленьким. Я рассказал ей длинную историю о том, как одна умная собака нашла в лесу пропавшую кошку и как я гордился ею. Должно быть, я сам задремал, потому что Сара тихонько тронула меня за плечо и прошептала:

– Иди спать, Колин. Молли тоже задремала, а тебе не меньше, чем ей, нужен хороший сон.

∗ ∗ ∗

Ухаживать за Молли в течение первых нескольких дней было непросто, я не отходил от нее и следил за каждым движением и переменами настроения, с тем чтобы не упустить малейшие признаки ухудшения, если они появятся. Я забыл о работе, в это время меня заменили Сэм и Стефан. Должен сказать, что справлялись они блестяще, и наши текущие дела шли прекрасно. А я, чтобы сэкономить время, распределил входящие письма по категориям и сделал рассылку для каждой, чтобы не писать всякий раз новое сообщение. Нужно это было потому, что я получил сотни одинаковых писем, в которых спрашивалось о здоровье Молли: от родственников, коллег, друзей, знакомых ветеринаров. Было так трогательно видеть их заботу о нас.

В первые сутки дома Молли набиралась сил, она лишь осторожно передвигалась по комнате, но даже от такого напряжения ее дыхание сбивалось. На второй день ей стало хуже. Температура поднялась, дыхание стало частым и трудным, а сил стало меньше. Я запаниковал и почувствовал, что опасения Грэма насчет инфекции начинают оправдываться. Конечно, я сразу же связался с ним.

– Она явно борется с этой инфекцией, Колин. Мы повысим дозу антибиотика, и давайте ей побольше жидкости.

Я сделал все, как он велел. И следующие двое суток не отходил от Молли. Постепенно ей становилось лучше, а на утро четвертого дня она влетела в мою спальню, запрыгнула на кровать, лизала мне лицо и звала играть, как будто и не было никакой болезни. Кризис был преодолен. В тот же день после обеда я отвез Молли к Грэму. Он подтвердил, что инфекцию она победила и опасности нет. Я спросил его, чем объясняется то, что у нее появилась заметная хромота справа.

– Вы правы, у нее явная хромота на переднюю правую лапу, – сказал Грэм, осматривая ее. – Это компенсаторное, просто боль от укуса была более сильной слева, и, соответственно, большая нагрузка пришлась на правую сторону. Чтобы исправить эту проблему, я предлагаю курс аквареабилитации [15], все упражнения выполняются в воде, это снижает боль и нагрузку, постепенно она отвыкнет от боли и перестанет хромать. В конце концов она почти забудет, что хромает. Очень рекомендую эту терапию, – закончил он.

Я послушался его совета и записался на несколько таких занятий в специальном центре по соседству. Со стороны было очень трогательно видеть, как Молли гребет, подталкиваемая тренером. Тренер по плаванию оказался прекрасным: сначала он подтолкнул Молли к бассейну, потом, прежде чем она доплывала до противоположной стороны, подталкивал ее обратно. Молли выглядела озадаченной, было видно, что она не понимает, чего от нее хотят.

К моему большому удовольствию, эта терапия начала давать результаты – когда мы возобновили наши пешие прогулки, Молли почти не хромала. Почти, но все же хромота не прошла окончательно, и часто она прекращалась, стоило нам вернуться домой. И вдруг Сара сделала предположение, что, возможно, Молли просто немного хитрит, когда ей что-то нужно, например, когда она хочет спать, а мы все еще смотрим телевизор, она хромает, но стоит тебе выйти из комнаты – хромота исчезает.

– Не думаю, что это возможно, – ответил я сухо, немного рассердившись на Сару за ее версию.

Я