В мозг - Михаил Эм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
[[– Помилуйте, генезис заболевания не известен. Это вообще не похоже на заболевание, не по моему ведомству, – пытается оправдаться реципиент.]]
[[Голос у реципиента знакомый: тот самый, который только что зачитывал телевизионное обращение. Впрочем, его личность была ясна с самого начала: это министр здравоохранения, собственной персоной.]]
[[– Я те покажу генезис! – орет грозный визави.]]
[[Я нахожусь в прошлом министра, поэтому прекрасно вижу, что сам министр к ММ приобщен. Между разноцветных синаптических нитей в его голове виднеются ссылки – множество ссылок, свидетельствующих о том, что министр посещает, с известными целями, ММ других людей.]]
[[Среди прочих ссылок в ММ министра я вижу ссылку, соответствующую текущему собеседнику. При желании могу перейти в собеседника, установив его личность. Всего второй переход, а таких переходов я могу совершить шесть. Теоретически, я в состоянии перейти сейчас в ММ собеседника, затем прокрутить ленту реальности в прошлое или будущее, затем совершить третий переход и так далее, вплоть до шестого. При очень большом желании могу продвинуться еще дальше. Для этого нужно пройти по ссылкам как можно глубже, затем сделать метку – то есть записать ссылку на последнего реципиента, – затем возвратиться в свое ММ. После чего переход по метке окажется первым, и путешествие можно будет продолжить. Но сейчас у меня другие цели.]]
[[Несколько последующих секунд я с удовольствием наблюдаю, как человек в синем костюме еще раз называет министра мудаком, после чего…]]
[…возвращаюсь в собственное ММ.]
[Я в таком восторге, что копирую просмотренную метку и посылаю нескольким сослуживцам. Пусть пользуются, мне не жалко!]
[Узнать бы, кто прислал метку. Но установить это невозможно – ММ не позволяет.]
Я недоучел взаимной зависимости реала и ММ – со всеми случается, вот и со мной случилось. Хочу сказать: по просмотре сценки с министром, что заняло совсем немного времени, меня разобрал невыносимый смех. Рухнув головой на клавиатуру, я отдался естественной потребности отсмеяться, при этом мое сознание лихорадочно искало анекдот, на который следовало сослаться при неизбежных вопросах.
Вопросов не последовало. Несколько из окружавших меня сотрудников подхихикивали – в основном, это были сотрудники женского пола, – другие в голос смеялись, большинство истерически рыдали. Со стороны веселье выглядело так, будто мы рыдаем над обращением министра здравоохранения. На самом деле мы рыдали над роликом, который каждый из нас прокручивал в своем ММ.
35. В пирамиде
Они с Гальего оказались внутри космической пирамиды.
Юрий Петрович ожидал, что увидит тянущийся вперед коридор либо залу с несколькими дверьми или проходами, в которых находятся ранее вошедшие добровольцы, но все было иначе. Никакого коридора или залы: точнее, коридоры имелись, но более они напоминали прокопанные в произвольных направлениях кротовые лазы. И добровольцы отсутствовали: вероятно, ушли вперед, не оставив никого на входе. Хотя вход был надежно заблокирован со стороны поляны.
Юрий Петрович и Гальего на инвалидной коляске находились на крохотном пятачке в полости округлой формы – практически внутри шара. По поверхности шара протягивались узкие фосфоресцирующие полосы – явно для освещения. Помимо люка, в помещении имелись еще пять или шесть отверстий, расположенных произвольно по его внутренней поверхности. Очевидно, отверстия были коридорами, но каким образом забираться в такой коридор, оставалось неясным: для этого требовалось вскарабкаться по гладкой, с обратным наклоном, стене.
От нахождения в зале непривычной формы закружилась голова. Юрий Петрович рефлекторно оперся на ручку инвалидной коляски. Коляска неожиданно легко подалась вперед и закатилась в горку, то есть на округлую стену, при этом впечатление было такое, что она не собирается оттуда скатываться. Юрий Петрович разжал руки, и инвалидная коляска действительно не скатилась, оставшись на стене в наклонном положении.
– Это не вы удерживаете коляску, Гальего? – спросил Юрий Петрович.
– В каком смысле? – проскрежетал Гальего и тут же осекся, потому что Юрий Петрович продемонстрировал разжатые руки.
Гальего развернул свою коляску на 180° и с изумлением уставился на живот Юрия Петровича. Коляска располагалась где-то под углом в 40° от плоскости, на которой находился Юрий Петрович.
– Почему вы не падаете? – поинтересовался Гальего.
– Нет, это почему вы не падаете? Взгляните на люк.
Действительно, люк, через который они проникли в космическую пирамиду, располагался за спиной Юрия Петровича, на одном с ним уровне.
– Возможно, пирамида накренилась? – предположил Гальего.
– Не говорите глупостей. Я же нормально стою.
– А я сижу!
Юрий Петрович оперся ногой на возвышенность – практически стену, хотя не отвесную, – как если бы он попытался шагнуть, и попробовал перенести тяжесть на эту ногу. К его немалому удивлению, это удалось. В голове что-то неуловимо переместилось – центр тяжести, что ли, а может настройки вестибулярного аппарата, – и Юрий Петрович оказался на одном уровне с инвалидной коляской. Теперь люк, в который они с Гальего зашли, находился по отношению к ним на вогнутой плоскости, под тем же наклоном в 40°.
– По-моему, искусственная гравитация, – сообщил Юрий Петрович.
– Без сомнений, – подтвердил Гальего. – Отодвиньтесь, пожалуйста, от моей коляски, я хочу попробовать.
Юрий Петрович сделал осторожный шаг в сторону. Гальего надавил на колеса, и инвалидная коляска сделала первое неуверенное движение, затем еще одно движение, и еще. Через несколько секунд инвалидная коляска с находящимся в ней Гальего оказалась над головой Юрия Петровича.
У Юрия Петровича возникло стойкое ощущение, что сейчас Гальего вывалится из коляски и ударится об пол – инвалид не был пристегнут. Тем не менее ничего не происходило – не падало даже ружье, которое Гальего держал на коленях.
– У вас голова не кружится? – спросил Юрий Петрович.
– А у вас?
– У меня кружится, когда я на вас смотрю.
– Знаете, что это такое?
– Начинаю догадываться. Локальная гравитация с изменяемым вектором. Вектор меняется в зависимости от того, где субъект находится, то есть в каком месте соприкасается с поверхностью.
– Согласен. Я всегда знал, что вы вменяемый старикан, Юрий. В отличие от Даммера.
– Мне кажется, у нас не та ситуация, чтобы обсуждать коллег по Всемирному Правительству.
– Вы правы, Юрий. Вы правы!
Гальего сделал несколько кругов по внутренней окружности, причем разгонял коляску одной рукой, тогда как другой ухитрялся держать ружье. Для этого ему
