Агник (СИ) - Савен Весна

— Познать истину через боль, вернувшись в конец, найдя начало, — подхватил он. — До конца еще очень далеко.

— Ну, тогда чего же мы ждем?

Окрыленно расправив плечи, мужчина с легкостью поднялся на ноги, и перегнулся через пропасть.

— Мы еще успеваем на праздник осеннего прощания. За мной!

Не сумев ничего вымолвить в ответ, Лили успев лишь уловить мелькнувшие глаза Броука перед самым носом, потеряла того в пучине густого тумана под ногами.

— Ну, вот, снова! — Зажмурив глаза что было сил, она мысленно досчитала до четырех, после чего, посильнее сжав руки в кулаки, сделала скованный шаг в сторону безызвестности, и стремглав полетела вниз.

«А-а-а, о чем я только думала-а-а?..» Увидев быстро приближающуюся замёрзшую реку, девушка уже приготовилась попрощаться со своим существованием, как вдруг резко остановилась буквально в паре сантиметров над ледяной гладью, оставаясь парить в воздухе.

— Расслабься, — прозвучал спокойный мужской голос над головой, — иначе так и будешь парить.

Последовав совету, Лили плавно опустилась на поверхность, и поднялась на ноги.

— В следующий раз предупреждай! — Решив толкнуть спутника в плечо, она снова напоролась на свои грабли, но в этот раз умудрилась устоять на ногах, удержав равновесие. — Осеннее прощание?

— Да, в этот день мы провожаем сущностей в мир живых в их последний раз.

— Кто это — мы?

— Народ Гнеопа. Пойдем, нам сюда.

Просочившись сквозь голубовато-кремовую дымку возвышающейся расселины, девушка очутилась посреди запорошенной толстым слоем снега железнодорожной платформы, стоя под тусклым сиянием обледенелого фонаря.

Глава 18. Олакрез

Глава 18

Олакрез

— Где это мы? — взволнованно прошептала Лили, всматриваясь в бескрайнюю пустоту ночи. — Броук… Броук… — «Куда он уже успел подеваться?!» Помявшись на месте еще некоторое время, путница услышала отдаленный звук идущего по рельсам поезда, перебиваемый какофонией женских голосов. «Что ж, быть может, он уже там».

Развернувшись на пятках, девушка последовала в направлении загудевшего с невероятной силой тяжеловоза, на ходу зажимая ладонями уши.

— Далеко собралась? — прозвучал за спиной мужской голос.

Немедленно развернувшись, она уже готова была встретиться взглядом со своим спутником, но увидела лишь давящую пустоту.

— Ах, совсем забыл! Видимо, нужно дать еще немного времени телу.

— Для чего?

— Чтобы ты могла видеть меня… Следуй на мой голос, — заключил он, и попытался коснуться ладони спутницы. В результате Лили лишь поежилась от холода, ничего не ощутив.

Всю дорогу девушка то и дело рассказывала обо всех тех событиях, что успели с ней приключиться с момента их последней встречи, умолчав о предательстве Мавэла.

— Хм, видимо, тебе удалось увидеть лишь часть из того, что произошло в Темраке, и…

— Что еще за Темрак? — непонимающе помотав головой, обратилась она в пустоту.

— Пещера, в которой вершился суд. Я, как и ты, был там и… Скажем так, им не удалось расщепить ее сущность окончательно.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ливелья все еще здесь, в Агнике, и не успокоится до тех пор, пока… О, вот мы и пришли!

Путники вошли в погруженное в теплое ламповое свечение здание железнодорожного вокзала, услышав раздирающий перепонки гудок. Пройдя помещение насквозь и вновь оказавшись на улице, Лили увидела бесчисленное количество растянувшихся по всей длине платформы женщин, что без устали тянули молящие руки в стороны вагонов, выкрикивая различные имена.

— Мисс, прошу, помогите мне… Мой сын, мой сын, — слезно умоляла незнакомка, облаченная в пальто бурого цвета и такую же шляпку. Вцепившись в Лили мертвой хваткой, она принялась трясти ее за плечи.

— Что… что случилось? — пытаясь стянуть ее руки, испуганно отозвалась девушка.

— Они забрали его у меня! Не пускают меня к нему!

— Кто не пускает? Как я могу помочь?

— Он там, да-да, я знаю. Мой малыш там! Я чувствую его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Так давайте сходим за ним, — с недоумением ответила Лили, потянув за собой странную собеседницу в сторону поезда.

— Нет, нет… не заставляйте меня! — нервно продолжала незнакомка, с силой пятясь обратно — Мне нельзя туда!

— Но тогда как я смогу помочь?

— Вон, смотрите, — прошептала она, указав в сторону другой особы в пышном лиловом платье из бархата. Не слушая предупреждений толпившихся рядом барышень, женщина с опаской поднялась на первую ступень, и уже через секунду превратилась в горстку пепла.

— Добро пожаловать, — с усмешкой прозвучало за спиной, явив еле различимый силуэт Броука.

— По-твоему, это смешно? — Осуждающе скрестив руки на груди, Лили ощутила, как сквозь нее просочилось нечто чужеродное, и наполнило ее эфирное тело необыкновенной и необъяснимой легкостью. — Ведь там их дети, их плоть и кровь! Они не могут приблизиться к ним, не говоря уже о возможности просто взглянуть на них…

— Не все, но большинство. Ошибок нет, есть лишь решения, что приводят к ним!

— О чем ты?! — непонимающе тряся головой, возмутилась Лили.

— Прошу простить меня, что вмешиваюсь в ваш разговор, — басовито вмешался в разговор мужчина средних лет, сняв фуражку в качестве приветствия. Облаченный в двубортный, подпоясанный тугим ремнем с пряжкой мундир до колен, шаровары из сукна и сапоги, незнакомец нервно подкрутил закрученные вверх густые седые усы, осторожно приблизившись на шаг.

— Я согласен с вами, мисс …?

— Лили, вернее, Лимья, — представилась она, интуитивно протянув свою ладонь в качестве приветствия. На что незнакомец лишь повел бровью, и коротко поклонился.

— Мистер Блэк, машинист этого поезда, к вашим услугам, — произнес он. — И позвольте мне начать свою главную мысль, собственно, ради которой я и позволил себе вольность, прервав ваш разговор. Но усмешка вашего друга здесь действительно неуместна. Хотя он, каким бы это ни казалось странным и нелепым, абсолютно прав.

— В чем прав? — задумчиво тряхнув головой, поинтересовалась Лили, и уловила краем глаза поднимающегося по ступеням Броука. — Извините, что-то я совсем запуталась.

— Позвольте мне все объяснить. Я не отниму у вас много времени.

— Да, конечно. И давайте все-таки перейдем на «ты», а то у меня такое ощущение, словно мне уже сто лет…

— Не уверен, что это хорошая затея, и дело здесь не в возрасте. — Напряженно сомкнув руки за спиной, мистер Блэк начал задумчиво переминаться с ноги на ногу, скользя взглядом по рассредоточившейся в хаотичном порядке толпе. — Все эти женщины, которых вы видите, никогда больше не смогут встретиться с ними, и отсюда следует, что двери этого поезда навсегда будут закрыты для них.

— Что вы хотите этим сказать?

— Они никогда не смогут увидеть или услышать их ввиду того, что в момент их человеческой жизни абсолютно все присутствующие здесь сущности не видели своих малышей. По разным причинам эти дети просто не были рождены живыми.

— Ох! Только не это…

— Именно оно. Ну а что до этой горстки пепла, — спокойно продолжал машинист, указав в сторону ступени, — то, как правильно выразился ваш спутник, теперь та сущность нашла покой в мире Гнеопа.

«Покой в Гнеопе, хм, звучит странно, что бы это ни значило». Уже собравшись задать свой следующий вопрос, Лили ощутила, как на лоб приземлилось нечто мокрое, заставляя поднять глаза. Пушистые хлопья снега, что плавно кружились в непринужденном танце, неспешно спускались вниз, искрясь в ярком свечении нависающих фонарей.

— А-а-ах, — тяжело протянул мужчина, уставившись в ночное небо. — Опасность, что скрывается за завесой прекрасного и чарующего.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Звезды здесь действительно прекрасны…

— Снег — единственное, что напоминает мне о жизни… и об ошибке, что я совершил. Я все бы отдал, все… чтобы снова вернуться и увидеть его всегда улыбающиеся глаза. И этот снег, этот чертов снег — мое проклятие, не дающее мне никак забыть событие той ночи, — продолжая все так же смотреть в небо с закрытыми глазами, шептал мужчина. Пытаясь унять подступающую к губам дрожь, и посильнее сжав кулаки, он сощурил налившиеся слезами глаза, и позволил тонким, переливающимся на свету струйкам устремиться к ушам.