Я тебя предупреждал (СИ) - Елена Скиба

было настроения для подобного, а для притворства сил не осталось.

В машине я тоже молчала, а брат, поняв, что лезть ко мне сейчас не стоит, не наседал и не начинал диалог. Разве что у самих ворот института произнес:

— Ты все равно будешь жить с Максом. В ваши отношения я не лезу, но просто ставлю перед фактом: в общежитие ты не вернешься.

— Ты еще добавь, что я сама во всем виновата, — невесело усмехнулась я.

— Что правда, то правда, — пожал плечами Костя. Он тоже выглядел подавленным, хотя и пытался скрыть истинные эмоции под маской привычной беззаботности. — И, Малая, прошлое не изменить. От того, что ты будешь нас отталкивать, оно не поменяется.

Я прикусила губу.

— Скажи, — отважилась задать вопрос я, — а ты не жалеешь о содеянном?

Брат долго не давал ответ, и я уже собиралась вылезти из машины, как он медленно, выговаривая и взвешивая каждое слова, сказал:

— Нет. Почему я должен был проявить сострадание к тем, кто не пожалел ни нас с тобой, ни маму? Они решили, что имеют право забирать жизнь, а я их за это наказал.

Тоже забрав жизни?

Я не стала спорить и просто ушла.

На парах сосредоточиться на учебе не выходило. В голове, как оголодавшие звери, скребли длинными когтями-крюками мысли, дергали за нити нерв, натягивая их до предела.

К тому же, выйдя из кабинета после последнего урока, наткнулась на Макса. Тот стоял, подперев стенку плечом и, естественно, ожидал меня. Его взгляд — раздраженный, усталый, сразу же вперился в меня, но за секунду потеплел.

— Макс… — только сумела проронить я, когда он одним плавным движением натиг меня и, схватив за запястье, затащил в какую-то нишу. Быстро. Мягко. Решительно.

— Что ты…

Прижал к какой-то двери, заблокировав мне выход своими руками.

— Отпусти! — я положила ладони на его грудь, чтобы оттолкнуть, но замерла, едва почувствовала его пульс. Больше ничего предпринять не успела — его губы накрыли мои злым поцелуем, отнимающим кислород, подчиняющим волю и убивающим сопротивление напрочь.

— Не пущу, Кэти, — жаркий шепот обжег шею, когда он, оставив в покое мой рот, переместился с поцелуями на шею. — Ты просила взять себя, протягивала на блюдечке, из года в год подначивала меня, а когда я сорвался и нарушил все обещания, данные себе, хочешь, чтобы просто отпустил? Черта с два, Малая. Ты желала — ты получила.

И вот она, очередная горькая правда. Я желала. Мечтала. И получила… До сих пор не насытилась, до сих пор желаю, но… Как забыть его суть? Как не видеть на его руках, обнимающих меня, кровь?

— Я готов дать тебе время, но только не свободу. Ты моя, и это был твой выбор, Кэти.

Еще один жаркий, не оставляющий сил на противостояние, поцелуй. Глубокий, откровенный, со сладостью нашей близости, но горечью того непонимания, что между нами. Картер каждым движением языка словно доказывает мне, насколько я принадлежу ему, а судорожными прикосновениями, которые расходятся по моему телу электрическим током, — то, как я его хочу.

— Черт. Соскучился. Безумно по тебе соскучился, Малая… Все, едем домой.

— Нет, — без раздумий произнесла я.

— Кэти, не зли меня…

Зря он дал мне возможность ответить. Очень зря, потому что мои следующие слова стали внезапностью даже для меня:

— А то что? Ты меня заставишь? Хотя чему я удивляюсь? Тебе и подобным тебе не важны чужие желания. Зачем? Есть ваше мнение и ваши решения. Можно скомкать человека, словно использованную салфетку, и выбросить, растоптать без сожаления и жалости, если есть выгода.

Я не знаю, откуда они пришли, продиктовала ли их злость и обида, или фразы давно вертелась у меня в голове. Не знаю, но удар получился в точку. Макс напрягся, а глаза, что пылали, покрылись холодом.

Оказывается, и я могу бить словом. Его школа. Картер, сам того не ведая, научил.

— И чего же ты хочешь? — спустя несколько секунд, что прошли будто вечность, он отпустил меня, и я сразу же принялась поправлять одежду.

Да ладно! У меня поинтересовались, чего Я хочу! Отлично просто, надо отметить в календаре и праздновать каждый год.

— Сейчас или вообще? — я остервенело застегивала пуговицы на блузке.

— Сейчас, — его голос был холодный, безразличный… злой?

— Хочу в кафе с Соней. Хочу с ней пообщаться. Наедине. Хочу немного спокойствия.

Парень, спрятав ладони в карманах, пристально следил за моими движениями ледяным взглядом. Моя рука дернулась, чтобы коснуться его, но я вовремя отдернула себя.

Мне надо подумать и принять… Если смогу, то что-то будет, если нет… Я не знаю. Я потерялась в огромном лабиринте по имени "жизнь".

Макс кивнул.

— Хорошо. Я тебя подвезу…

— Мы с Соней сами доберемся, здесь недалеко, — перебила я.

— Ладно, — уже явно теряя терпение, раздраженно согласился. — Но вечером заберу тебя я. И это не обсуждается.

Ткнув пальцем в стакан, я рассеянно стёрла с него каплю. Не понимала, зачем здесь нахожусь, и что дальше буду делать, когда настанет время искать ночлег. Возвращаться к Картеру в квартиру я не желала, но если не останется иного выбора…

Соня молча смотрела на мою раскисшую физиономию и тихо бубнила что-то себе под нос. С такой мной даже поговорить не о чем.

— Может, не всё так плохо? — наконец, громко спросила она. — Если мистер Ледышка…

Я подняла на неё взгляд и окатила раздражением.

— Не говори о нём. Я не хочу вспоминать об этом человеке. Не хочу думать!

Подруга примирительно подняла руки, но промолчала даже о том, что не хотела меня обижать. Разговор не клеился. Я слишком подавлена для общения.

Душа словно была объята чёрным пламенем, а в моменты, когда я вспоминала причину её состояния, она стенала в груди ещё громче, призывая унять страдания. Да только я не могла. Казалось, самые близкие люди меня предали и факт давности сейчас роли не играл.

— Кстати, сегодня узнала, что Тарзана и Леру в сауну отправляли не бандитов ублажать, а полы драить, — усмехнулась девушка. — Там же они умудрились подраться и повыдирать друг другу волосы.

Я снова посмотрела на Соню, но та будто и не поняла намёка.

— Теперь у девушек новые прозвища. Технички. В общем, не так страшен зверь, как его малюют, — хмыкнула она, видимо, пытаясь сказать, что Картер не был с ними слишком жесток.

Мне нисколько не было интересно, но признаюсь, что от мысли будто их заставляли спать с кем-то против воли, мне становилось плохо.

Мы даже не успели допить свои безалкогольные