Каменный пояс, 1984 - Борис Бурлак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
…26 июня 1941 года. Шел пятый день Великой Отечественной войны. Они стали героями этого трудного дня. В 10 часов 30 минут командир краснозвездного бомбардировщика Николай Гастелло и его экипаж — штурман Анатолий Бурденюк, бортмеханик Григорий Скоробогатый, стрелок-радист Анатолий Калинин поднялись в раскаленное от зенитных выстрелов небо. На одном из шоссе обнаружили колонну вражеских танков и автомашин, направляющихся к линии фронта. Не пустить их к передовой — таков приказ командования! Но зенитный снаряд попал в бомбардировщик, машина загорелась. Прыгать с парашютом — наверняка попасть к фашистам в плен. И тогда капитан Гастелло вместе с экипажем решили направить горящий самолет на скопление вражеской техники. Так вместе с боевыми друзьями погибли воспитанник Ворошиловградского училища летчиков имени Пролетариата Донбасса Николай Гастелло и его штурман, выпускник Челябинского военного авиационного училища Анатолий Бурденюк. Их объединило Бессмертие…
На второй день уральцы выехали в Краснодон.
Невольно вспомнилось, что в 32-м ПТУ Челябинска, где они выступали с концертом, им показывали любительскую фотографию, на которой запечатлена мать Любы Шевцовой — Ефросинья Мироновна — во время встречи с учащимися. Фотографии этой лет пятнадцать, не меньше. Уже нет Ефросиньи Мироновны, но те, кто слушал в 32-м училище ее волнующий до слез рассказ о дочери, до сих пор помнят о ней.
В музее «Молодой гвардии» — тишина. Здесь фотографии юных героев, их похвальные листы, аттестаты зрелости, комсомольские билеты, личные вещи. Здесь листовки, которые они печатали тайно от гитлеровцев на гектографе, пистолеты и гранаты, с которыми ходили на боевые задания. И — фотокопии надписей, оставленных подпольщиками в краснодонской тюрьме.
«Мама, тебя сейчас вспомнила. Люба». Это последнее обращение Любы Шевцовой к самому любимому человеку на земле.
— За Краснодон сражались и мои земляки — бойцы башкирской стрелковой дивизии, которую сформировали из уральцев в Уфе, — задумчиво сказал Урал Сафиуллин.
А потом челябинцы побывали в другом шахтерском городе — Ровеньки, с которым так же тесно связана судьба молодогвардейцев. Здесь, вблизи станции Картушино, в январе сорок третьего гитлеровцы арестовали Олега Кошевого. Сюда же для дальнейших допросов привезли из Краснодона Любу Шевцову, Дмитрия Огурцова, Виктора Субботина, Семена Остапенко.
Сырой мрачный подвал городской больницы. В 1942—1943 годах тут находилось фашистское гестапо. Как ни изощрялись гитлеровские палачи в своих допросах и пытках, они не смогли сломить волю юных патриотов. Свидетельство тому — надписи, оставленные ими на неоштукатуренных стенах:
«Умираю за Родину, но как чертовски хочется жить».
«Живые, отомстите за нас».
«Лучше умереть стоя, чем жить на коленях».
А в самом центре Ровеньков — могила расстрелянных комсомольцев. На ней воздвигнут скромный обелиск. У подножия его — цветы. Здесь уральцы возложили и свои…
В обеденный перерыв на 7-й ордена Трудового Красного Знамени шахте имени М. В. Фрунзе капелла выступила с концертом. После всего увиденного и пережитого как-то особенно мужественно и волнующе звучали голоса участников хора. Это свое выступление они посвятили памяти бессмертных героев-молодогвардейцев.
«Наш паровоз, вперед лети!..» Каждое утро с этой знакомой мелодии Ворошиловградское радио начинает свои передачи. А на современной эмблеме города изображен устремившийся вдаль тепловоз. Это не случайно. Ведь тепловозостроительный завод имени Октябрьской революции — крупнейший не только в нашей стране, но и в Европе.
Уральцы побывали в корпусе сборки и сами видели, как рабочие умело, даже виртуозно собирают краснобоких красавцев для Сирии, Кубы, мощные локомотивы для строителей БАМа. Каждый из этих «бамовцев» состоит из трех-четырех секций. Мощность — 8—12 тысяч лошадиных сил!
— Скажите, а челябинский металл вы получаете? — поинтересовался прокатчик Валерий Гейман.
— Конечно, — ответил начальник корпуса. — Мы получаем детали, узлы и заготовки с трех тысяч предприятий, в том числе и с вашего. Должен сказать, на вас, уральцев, не обижаемся. Ваш металл надежно служит в локомотивах!..
В перерыв капелла выступила перед рабочими сталелитейного цеха. Народу в красном уголке было немало. Сталелитейщики пришли послушать песни о России, о далеком горном Урале.
— Мы любим песни, — говорили рабочие после концерта. — У нас частенько выступает заводская капелла. А сегодня приехали вы. Ваши уральские песни нам очень понравились!
А вечером еще один концерт — во Дворце культуры имени В. И. Ленина, на вечере трудовой славы, посвященном 70-летию чугунолитейного цеха. В огромном зале звонко и вдохновенно звучали песни рабочего Урала. И снова — букеты ярко-огненных роз.
Перед возвращением на Урал участников капеллы приняли в облсовпрофе.
— Дружба ворошиловградцев и челябинцев родилась всего несколько лет назад, но у нас уже прочные экономические связи, — сказала в своем выступлении секретарь облсовпрофа Валентина Григорьевна Кривошапко. — Сейчас устанавливаются связи культурные, творческие. В гостях друг у друга побывали донецкие и уральские писатели, они выпустили прекрасный поэтический сборник «Рабочее созвездие». Символическое название! А теперь вот обменялись визитами дружбы хоровые капеллы. Мы желаем этой дружбе крепнуть и процветать!..
— Наверное, трудно найти коллектив сплоченнее, монолитнее, чем хор, — заметил на этой встрече Валерий Дмитриевич Стрельцов. — И не случайно одними из первых подружились два наших хоровых коллектива. Значит, нашей дружбе, действительно крепнуть, во имя нашего же творческого роста. Когда у нас побывала с концертами ваша капелла, мы полюбили задорные и певучие украинские песни, некоторые из них включили в программу. В свою очередь, мы привезли вам замечательные песни Урала. Мы дарим их партитуры и надеемся, что они обогатят ваш репертуар…
Расставались большими друзьями.
И когда воздушный лайнер поднялся в густо-синий прозрачный проем неба, кто-то вдруг предложил:
— Давайте, хлопцы, споем!
— А можно тут петь? — засомневался хормейстер.
— Вам можно! — весело ответила стюардесса, красивая, черноглазая дивчина.
И в обоих салонах «ТУ-134» приглушенно, вполголоса зазвучала «Песня о Магнитке», которую еще накануне, во время прогулки на катере по Северному Донцу, челябинцы пели вместе с ворошиловградцами. И там, над неширокой степной рекой, и здесь, высоко в небе, словно эхо, неслась полюбившаяся песня:
В сердце я навек сохранюИскреннюю преданность вам,Братья по судьбе,Братья по огню,Братья по горячим делам!
Возможно, в эти мгновения кому-то вспомнились ворошиловградский летчик Николай Гастелло и его штурман из Челябинска Анатолий Бурденюк, направившие объятый пламенем бомбардировщик в колонну вражеских танков… А здесь, на борту самолета, эту песню с каким-то особым подъемом пели челябинские металлурги Валерий Гейман и Евгений Савилов, которые уже не первый год на мощном блюминге катают для ворошиловградцев раскаленные слитки металла… И слова крылатой песни, звучавшей в эти минуты, приобретали для всех особый смысл, становились еще ближе и дороже:
Братья по судьбе,Братья по огню,Братья по горячим делам!..
Примечания
1
Речь идет об одной из четырех присланных Лазаревским фоторепродукций шевченковского автопортрета.
2
ГБЛ, ф. 99, п. 4, ед. хр. 35.
3
Здесь и далее, до следующей оговорки, рассматриваются материалы фонда Г. С. Батенькова (ГБЛ, Бат., к. 11, ед. хр. 15).
4
ГАГО, ф. 27, оп. 638, ед. хр. 2613.
5
Перевод А. Суркова. Цитируется по пятитомному изданию ГИХЛ (том второй).
6
Перевод Г. Островского.
7
«Русский художественный листок», издаваемый Тиммом, СПб, 1860, № 36. — Художественная летопись, стр. 152.
8
ПД, ф. 606, ед. хр. 8, письмо от 17 февраля 1862 г.
9
«Щукинский сборник». Выпуск десятый. М., 1912, стр. 186.
10
«Сказка о царе-Колчаке и его приспешниках» была записана А. Черепановым в г. Пласте от участника блюхеровского партизанского похода пенсионера Т. Б. Швалева.
11
Впервые сообщено в кн. А. Шмакова «Письма из Лозанны». Челябинск: Южно-Уральское кн. изд-во, 1980, с. 6—19.
