Путь воина - Дэйв Дункан

— Нет, рапиры не нужны, — сказал Уолли. — Тебе все равно надо привыкать к этому мечу. Ну-ка, четвертая позиция. Сделай выпад.

Нанджи подчинился. Некоторое время оба молчали.

— Ужасно, — сказал наконец наставник. — Нога смотрит внутрь, большой палец — наружу, запястье расслаблено, а локоть… О боги! Так нападает дождевой червяк, — он показал на зеркало. — Попробуй теперь тут. Ну — как тебя учили? У тебя же изумительная память!

Нанджи сделал выпад перед зеркалом, потом правильно поставил ногу, повернул руку, опять проделал все движения и в тревоге повернул голову.

— Ты убит, ученик, — спокойно сказал Уолли. — Там в оружейной уже продают твой меч. Жаль, хороший был малыш.

Нанджи сделал с десяток выпадов и каждый раз неправильно. Уолли приказал ему сосредоточиться на запястье, но ведь надо думать и о том, как правильно поставить ногу, а стоит подумать об этом, и рука опять начинает дрожать. За полчаса он не продвинулся ни на шаг. Уолли и Шонсу были совершенно озадачены. Уолли встал и сжал левую руку Нанджи.

— Я помогу, — сказал он. — Теперь попробуй очень, очень медленно.

Как в замедленном кино, Нанджи повернул руку, поднял правую ногу, дюйм за дюймом преодолел все движения выпада. Уолли не отпускал его до тех пор, пока правая нога опять не стала на место. То и дело поправляясь, Нанджи удалось продемонстрировать что-то похожее на выпад. Они повторяли так несколько раз, но едва только Нанджи начинал двигаться чуть быстрее, как все шло насмарку.

— Все твоя чертова память! — бушевал Уолли. — Неужели не можешь забыть?

Было ясно, что забыть он не мог, хотя совсем выдохся от усталости и отчаяния. Дурные привычки впитались в его память, как сутры. Они попробовали с левой руки, но ничего не получилось, и пришлось от этой идеи отказаться.

Они пробовали с рапирой. Они пробовали со старым мечом. Они пробовали с закрытыми глазами. Если бы горе Нанджи не было таким неподдельным, Уолли решил бы, что он притворяется и делает все это специально.

— Ну что же, давай тогда посмотрим на твою хваленую защиту, — сказал Уолли со вздохом. Из тяжелого, обшитого железом ящика они достали рапиры и маски.

Защита у Нанджи была великолепна и совершенно не соответствовала его нападению.

Уолли стянул маску, опустился в кресло и сложил на груди руки. Нанджи стоял перед ним в полном отчаянии.

— Ничего не понимаю, — сказал Уолли. — У тебя отличный рефлекс, твоя защита — на голову выше, чем у любого Второго, которых мы только что видели. Я полагаю, это уровень по крайней мере Третьего. У тебя хорошая координация движений, потому что каждый раз ты делаешь одни и те же ошибки. У тебя не получается только выпад — а это половина всего воинского искусства. У тебя мозговая блокировка.

Но вместо «мозговой блокировки» получилось «проклятие», и Нанджи выпучил глаза. Уолли невесело рассмеялся и предложил послать за Святыми Матерями.

Потом он указал на обтянутый ситцем стул и сказал:

— Сядь и отдохни минуту, я должен все обдумать.

Нанджи сел. Он просто провалился в мягкое сиденье, но совсем не расслабился. Уолли взял седьмой меч и сделал вид, что внимательно его рассматривает.

— Тебя удивила цена твоего меча? — спросил он тихим голосом. — Как ты думаешь, какова цена этого?

— Не знаю, мой повелитель, — еле слышно пробормотал Нанджи.

— Священный Хонакура говорит, что такой меч не имеет цены. Судя по его словам, за него дадут все, что попросишь, сколько можешь унести. А я слышал, что у переправы хозяйничают разбойники.

Уолли не спускал взгляда с клинка.

— Да, мой повелитель, — сказал Нанджи какое-то время спуск Теперь его голос звучал более заинтересованно.

— Меня беспокоит наше путешествие, — продолжал Уолли, по-прежнему обращаясь к мечу. — Нас трое — ты, я и Джа. Мне придется попросить достопочтенного Тарру дать нам охрану.

Хотелось бы ему сейчас взглянуть на своего вассала, увидеть, какие чувства проносятся по его лицу. Удивление? Беспокойство? Стыд? Сообразит ли Нанджи, что Седьмой не должен быть столь наивным? Ответ последовал чуть быстрее, чем Уолли того ожидал.

— Ведь я поклялся умереть рядом с вами, мой повелитель.

Теперь Уолли мог поднять голову и улыбнуться. На лице Нанджи застыло удивление и печальное смущение.

— Как ты думаешь, кого он выберет?

— Не знаю, мой повелитель. Мне они не доверяли.

— Боюсь, что это говорит в твою пользу. Но я-то точно не доверяю достопочтенному Тарру. Есть здесь какой-нибудь другой путь?

— Нет, мой повелитель.

— А что будет, если мы переплывем Реку? — Уолли махнул рукой в сторону храма.

— Переплывем Реку? — в ужасе повторил Нанджи.

— Ну да, если получится, — ответил Уолли, слегка озадаченный. Река это Богиня, может быть, есть какие-то табу? Да, случаются водовороты, и ширина здесь немалая, но трое сильных молодых людей вполне могут перебраться на другой берег, даже с ребенком. — А что на том берегу?

— Там только лес, мой повелитель. И утес…

Да, утес — это плохо. Ну что ж, он сам разведает путь.

— А если мы сами выберем себе охрану? Кого бы ты взял? Я знаю, ты скажешь, что все здесь — люди чести, но все же кто из них самый честный?

— Я не знаю, мой повелитель! — Нанджи пытался уйти от ответа. — Я старался ничего не знать об их делах! — Не везет ему сегодня — сначала такое позорное фехтование, теперь — вот это; но Уолли не мог позволить себе быть милосердным.

Скосив глаза на клинок, он размышлял. Проблема Нанджи в том, что он очень честный. Будь в его душе чуть-чуть обычной человеческой греховности, и Уолли без труда разглядел бы, куда тянутся нити, управляющие местными марионетками.

— А если выбрать кого-то одного и попросить, чтобы он организовал для нас охрану? Кого тогда?

— Бриу, — сказал Нанджи и покраснел, встретив удивленный взгляд. — Он сегодня вручил мне мой меч, повелитель.

— Надо же! — удивился Уолли. — Неплохо. Ты молодец, что попросил! Что ж, особой любви к нему у меня нет, но я думаю, попробовать можно.

Нанджи опять поежился.

— Его наставник — господин Трасингджи, мой повелитель.

Это было самое большое обвинение, или предостережение, на которое Нанджи способен. Даже на Бриу нельзя полагаться.

— Я этого не знал, — простонал Уолли. — Как же нам выбраться? Нанджи, мне нужен твой совет. Помнишь, что сказал Фарранулу?

Нанджи усмехнулся.

Суть

Если это не противоречит законам чести, мудрый воин всегда сам выбирает поле боя. Один ли он, с войском ли, но он всегда знает по крайней мере два пути отступления, и в большинстве случаев у него заранее готово место, где можно укрыться.