Два Феникса (СИ) - Мидлевская Лиза

Яна смеялась, что это наши первые старческие развлечения. И наши прогулки называла променадом пенсионеров.

Она просто не знала тогда, что это жизнь дает нам шикарную возможность насладиться обществом друг друга, отдохнуть и набраться сил перед длительным и интенсивным забегом по детским площадкам, горкам и каруселям с арбузами и мороженым наперевес.

Глава 46

ЯНА.

Год спустя

«Две полоски — это задница». Так в детском саду мы с другими детьми неуверенно пытались запомнить как правильно надевать колготки. Прошло без малого сорок лет, а я по-прежнему не уверена — две полоски это задница? Или все же нет?

Пока кручу в руках тест на беременность в ванную обеспокоенный моим длительным отсутствием, заглядывает Демид.

— Ян, все в порядке? Ты долго, хотя вода не включена, — говорит он, но тут же обрывает себя увидев тонкую пластиковую полоску в моей руке. Подходит ближе, забирает из рук тест, несколько секунд рассматривает его. Потом поднимает на меня глаза. В них удивление, радость и множество маленьких чертят, танцующих свой бесячий танец. Мы молча смотрим друг на друга какое-то время. В моих глазах он, наверное, заметил некоторые сомнения и растерянность. И мне немного совестно за это, ведь в его я вижу только счастье. Хотя нет, на несколько секунд мне показалось, что я увидела в этой черной бездне страх, но мой муж мгновенно справился с этим. Он очень хорошо научился прорабатывать страхи и изгонять их из своего сознания. Затем он подхватил меня на руки и закружил. Потом аккуратно поставил на пол и нежно поцеловал в кончик носа.

— Яна, это же просто невероятно! Как ты себя чувствуешь? Поехали отвезу тебя к врачу! Какой срок? Что надо вообще делать? Что тебе можно? Что нельзя? Господи, это же ошеломительная новость!

Конечно же, мои сомнения не касались того, сохранить беременность или нет. Сомнения были в себе: смогу ли я? Ведь уже возраст. И последствия травмы. Как они скажутся? Но видя такую реакцию Ворона, все мои сомнения развеялись сизой дымкой и я с удовольствием погрузилась в свой новый статус, мечтая и представляя себе нашего маленького вороненка.

Конечно, беременность мою легкой назвать нельзя было, но и то, что она была совсем тяжелой тоже не скажешь. Был и токсикоз (в первую беременность это «счастье» меня минуло), были скачки гормонов, а следом и настроения, дикие пристрастия в еде и капризы. Но самое тяжелое было — удушающая опека Демида В какой-то момент мне казалось, что я больше не выдержу, все брошу и уеду к себе. Но как-то во время очередного припадка независимости я вдруг остановилась и заглянула в его глаза. Не мельком и впопыхах, а долго и внимательно. И там — глубоко, далеко, как будто бы под стеклом, увидела в них фрагменты давней аварии: увидела боль чувство вины, что не уберег. Увидела бездну. Но на самой ее поверхности я увидела много любви, заботы и нежности. Меня как переключило в тот момент. Я перестала упрямиться и отвоевывать свою независимость. Сосредоточилась на новой жизни внутри меня и своих ощущениях. А внешнее полностью отдала в ведение Демида.

Нравится ему следить за моим расписанием и везде меня возить, подстраивая свой график под мой? Да пожалуйста!

Хочется ему подолгу выбирать лучшие экопродукты, составлять сбалансированный рацион и кормить меня полезной едой? Не вопрос!

Считает он, что надо слушать музыку, читать, гулять ежедневно? С удовольствием!

Нравится ему заботиться о моей одежде, изучать прогноз и следить, чтобы у меня все было для соответствующей погоды? Милости прошу — читай, выбирай, советуй что надеть!

И это я уже не говорю про визиты к врачу, сдачу анализов и изучение потом результатов! Но если ему от этого легче, пусть. Потом, надеюсь, его внимание переключится на ребенка. А я, возможно, буду с тоской вспоминать времена, когда он принадлежал всецело только мне одной.

Конечно, все не стало идеально. Мы иногда ссорились, доказывая друг другу свою точку зрения (все-таки характеры у обоих), но роль главного я отдала ему совершенно сознательно. Он долгие годы был лишен возможности заботиться о ком-то. Его мучило чувство вины и меня сразу предупредили, что будет непросто. Что гиперопеки не избежать. Но надо просто выдержать, терпеливо пройти с ним этот этап. Дальше его отпустит и все нормализуется. Ведь мы оба совершенно адекватные люди. Когда не беременны (да-да, именно во множественном числе).

Еще больший градус напряжения добавила новость о том, что у нас будет двойня.

— Мать, в тебя что, какая-то особая программа встроена? — смеялась Светка.

— Да, заводские настройки, — в тон ей отвечала я. — Только в этот раз сбились немного. Будет два мальчика.

Новость о двойне Демид воспринял спокойно. Конечно, он же не мальчик неуверенный, что сможет прокормить и вырастить сразу двоих. Но заботу усилил. Появились дополнительные консультации с врачами по поводу моего состояния: не вредно ли, не опасно ли. Как и сколько лучше двигаться, питаться, спать… И масса литературы о двойняшках и близнецах: особенности ухода, организации быта, воспитания. Как сохранить индивидуальность личности каждого. Мой неугомонный Ворон. Ему во всем надо было добраться до самой сути. А еще он охранял меня в нашем гнезде и заботился о нашем потомстве похлеще самых опасных хищников..

И знаете что? Как я и предполагала, это был один из лучших периодов в моей жизни! Я в принципе не была обделена любовью и вниманием близких. Но забота о тебе, как о любимой женщине, матери твоих детей — это такой особый вид заботы, любви и обожания, который просто невозможно сравнить ни с чем другим. Я все эти месяцы (после того, как отпустила ситуацию) купалась в любви и восхищении. И каждые день благодарила судьбу за то, что она позволила мне прожить такие эмоции еще раз…

Глава 47

ДЕМИД

Возможно, я перебарщивал. Не стану отрицать. Но это было сильнее меня. Я лишь надеялся на мудрость Яны, которая поймет и позволит заботиться и оберегать ее так, как этого требовала моя изломанная и жизнью побитая психика.

Сначала мне просто очень хотелось поддержать ее. Чтобы ни грамма сомнений не было в том, что наш ребенок желанный и это самое счастливое событие из всех, которые произошли с нами за последний год.

Потом начался токсикоз. Яне было сложно. Она не могла есть, не могла пить. Похудела за месяц на 5 килограмм, что для ее комплекции становилось критичным. Врачи забили тревогу. Но моя девочка стойко держалась. А я просто всегда был рядом и поддерживал ее как мог: приносил ей завтрак в постель, чтобы она съела что-нибудь еще лежа в кровати. Так посоветовала одна из пожилых акушерок на приеме у врача. И это помогало. Кормил ее мелкими порциями. Из солидарности исключил из своего рациона все продукты, которые вызывали у нее особое отвращение. А это почти все… Задерживались в ней только небольшие порции жареной картошки и магазинных пельменей (что странно, так как в обычной жизни Яна эти продукты практически не ест). Заменили мятную зубную пасту на фруктовую, купили гипоаллергенный гель для душа без запаха и многое-многое другое.

Токсикоз закончился также внезапно, как и начался. В один день. Но начались причуды беременных. Честное слово, я думал, что это все анекдоты. Но нет. С Яной мы пережили все это наяву. Странные пристрастия в еде: чипсы вприкуску с пломбиром, соленый огурец с нутеллой, копченая скумбрия непременно среди ночи и много-много яблок постоянно в любое время суток в сочетании с самыми неожиданными продуктами. Неожиданные желания: остановиться подышать воздухом возле асфальтоукладчика в процессе его работы, погрызть мел, полизать каменную соль. Перепады настроения. Капризы, плаксивость. У Яны был очень большой живот и на последних сроках она стала совсем неповоротливая. И когда однажды я по привычке назвал ее мелкой, она залилась слезами и устроила самую настоящую истерику, считая, что я издеваюсь на ней, подчеркивая какая она стала огромная. Пришлось долго успокаивать и переубеждать. И мелкой называть прекратить. Пережить этот период было непросто. Но я держался, потому что знал, что все пройдет и ко мне вернется моя прежняя Яна.