Цвета Ее Тайны - Пирс Энтони

В памятных всем покоях Годивы они перекусили (разумеется, без настраивающей на легкомысленный лад шипучки) и гоблинша ввела дочь и ее друзей в курс дела.

– Когда умер мой муж, поднялась суматоха, – сказала она. – Видимо, в этой неразберихе Горбачу удалось прошмыгнуть в отцовскую спальню. Он хотел что-нибудь своровать, но на нашу беду под руку ему подвернулось драконье ухо.

– Вот те на! – ахнул Че.

– Вижу, ты понимаешь, – кивнула Годива. – Драконье ухо, если его правильно приложить, дает его обладателю волшебный слух. Правда, в зависимости от формы уха и породы дракона, слышать он может самые различные вещи, но сведения на сей счет обрывочные и неточные. Драконы неохотно расстаются со своими ушами. Говорят, будто некоторые уши слышат все, что говорится об их владельцах, а другие настраиваются на определенные темы и определенных личностей. Ухо, принадлежавшее покойному Грыже, имело ограниченные возможности: оно позволяло слышать все разговоры, которые велись в Гоблиновом Горбу на определенную тему.

– Какую именно?

– Ту, которая больше всего интересовала владельца.

А моего мужа больше всего интересовали возможные заговоры и козни против него. Только теперь мне стало понятно, как он, не отличаясь особым умом, ухитрялся раскрывать самые хитроумные злоумышления. Я презирала его, но поддерживала, исходя из интересов дочери, а он, оказывается, знал это и не мешал. Мои планы ничуть не угрожали его власти. Грыжа даже допускал меня к делам правления, высвобождая таким образом время для забав с другими гоблиншами. Ну так вот… – Годива собралась с духом и перешла к самому неприятному. – Горбач владел ухом всего час, как только пропажу обнаружили, ухо у него отобрали. Но этого времени вполне хватило: гадкий мальчишка услышал то, что интересовало его больше всего.

– Тайна Заговора взрослых! – воскликнула Гвенни.

– Вот именно. Конечно, по-настоящему взрослым за час не станешь, и во все тонкости Горбач наверняка не вник, но успел узнать запрещенные слова.

Умолкнув, она обвела слушателей взглядом.

– Вы все, насколько я понимаю, уже присоединились к Заговору.

– На этом настоял Добрый Волшебник, – ответила Гвенни. – Правда, запрещенных слов мы не слышали, но зато узнали самую суть.

– Слова.., слова – зная суть, вы поймете их значение сразу, как только услышите. Суть они отражают лишь постольку-поскольку, но для лиц, скажем так, определенного склада, чрезвычайно важны. В них заключена определенная сила, злоупотреблять которой не следует. Естественно, что мужчины частенько ею злоупотребляют.

– Естественно, – не без иронии согласилась Гвенни.

– Ну так вот. Горбач затвердил эти слова назубок и теперь грозится прокричать их всем детям Гоблинова Горба. А это недопустимо, ибо подорвет сам Заговор, на котором, можно сказать, зиждется общественное устройство Ксанфа.

– Да, это недопустимо, – повторила за матерью побледневшая Гвенни.

– Но что мы можем поделать? – спросила Дженни.

– Есть у меня задумка, – сказала Годива, – но претворить ее в жизнь можешь только ты, дочка. Потому что согласно обычаю ты можешь претендовать на определенную власть над Горбачом. Ты его старшая сестра: сам он может смотреть на это как угодно, но мужчины Гоблинова Горба не дерзнут отрицать столь очевидный факт. Конечно, мне страшно поручать тебе такое дело, но другого выхода я не вижу.

– Я готова на все, – сказала Гвенни, хотя на самом деле от таких слов ей стало не по себе. – Но в чем заключается твой план?

– Ты должна взять волшебную палочку, пользоваться которой умели только я и твоя бабушка Голди. Как с ней обращаться, я тебе покажу. Палочка способна поднять любое существо или предмет в воздух и перемещать его.

Это даст тебе возможность физического воздействия на Горбача.

– Но он может выкрикнуть запретные слова и болтаясь на весу, – сказала Гвенни. – На выборы вождя соберутся все гоблины, включая детей. Что толку, если он будет парить перед ними в воздухе: рот ему этим не заткнешь.

– Ты права, дорогая. Но палочка – это только первый шаг. Тебе придется отправиться в самую глубь самых мрачных подземелий. Здесь, под Горбом, протекает один из рукавов угрюмой реки, которая называется Лета.

– Река забвения! – воскликнул Че.

– Вижу, ты поддерживашь славу кентавров как самого образованного народа Ксанфа, – одобрительно промолвила Годива. – Да, речь идет о той самой реке. Она очень опасна, ибо даже пригубивший ее воды позабудет дорогу домой. А выпив побольше, может вообще лишиться памяти. Но если использовать воду забвения как нужно, она может вызвать избирательную забывчивость. Что нам и требуется.

– Следует сделать так, чтобы Горбач забыл запретные слова! – догадалась Гвенни.

– Вот именно. Ты должна доставить его туда, побрызгать на него речной водой – нескольких капель будет более чем достаточно – и произнести слова, которые ему следует забыть. Этим ты его обезвредишь.

– А почему бы не окунуть его в реку с головой, чтобы он забыл даже о своем желании стать вождем? – спросила Дженни.

– Так делать нельзя, – покачала головой Годива. – Он паршивый мальчишка, но тем не менее член племени и сын вождя, пусть и незаконный… Гвендолин не может начинать правление с нарушения обычаев. Власть дается вождю, чтобы защищать сородичей, а не причинять им вред. Однако если она заставит его забыть то, что ему знать не положено, это пойдет Горбачу только на пользу. Такую процедуру можно рассматривать как лечение.

– Но как я найду эту реку? – покачала головой Гвенни.

– Сэмми найдет ее без труда, – сказала Дженни. – Только вот…

– Только ему не найти обратной дороги, – промолвил Че. – Но беда невелика, у меня прекрасная память, и путь я запомню.

– Но я не могу просить вас идти со мной, – возразила Гвенни. – Это огромный риск. Мне следует сделать все самой.

– Я твой спутник, – сказал Че, – и не покину тебя в час нужды.

– А я спутница Че, – заявила Дженни. – А Сэмми мой спутник. Мы останемся с тобой, Гвенни, во всяком случае до той поры, пока ты не станешь гоблинатором. Ну а что потом – там видно будет. Мне, например, надо будет вернуться в замок Доброго Волшебника.

– Я и без того обязана вам очень многим, – пыталась стоять на своем Гвенни. – У меня нет права просить вас рисковать жизнью.

– Так ты нас и не просила, – заметил Че – Мы сами решили.

Дженни кивнула в знак согласия.

– Ты лучший из спутников, Че, – промолвила Годива, глядя на юного кентавра с благодарностью. – Благодаря тебе моя дочурка получила возможность прожить два года на поверхности, что было ей в радость и расширило ее кругозор. А благодаря тебе, Дженни, она добыла волшебные линзы, а теперь имеет возможность найти путь к Лете. У меня пока не было возможности отблагодарить вас обоих как следует, но я это непременно сделаю.