Путешествие рок-дилетанта - Житинский Александр Николаевич

Давайте посмотрим, как обстоят дела с джазом. В нашем представлении он как бы старший брат рок-музыки.

Огромное уважение и популярность среди музыкантов, музыковедов, критиков, любителей джаза завоевал журнал «Квадрат». Он издается с начала 70-х годов и выходит в среднем раз в год.

Что же можно прочесть в «Квадрате»? Интервью с известнейшими и начинающими музыкантами, обзор концертов, фестивалей, пластинок. Статьи о зарождении советского джаза и тех, кто стоял у его истоков, и размышления о путях развития джазовой музыки. Отчеты о всех теоретических семинарах и конференциях и портреты современных исполнителей. Словом, все, чего может пожелать придирчивая душа настоящего джазового фана.

Читать «Квадрат» непросто. Требуются определенный запас знаний, знакомство с теорией и историей музыки — и не только джазовой. Роль более популярного издания выполняет «Джазовая панорама».

Она полностью оправдывает свое название. Охват тем у нее пошире, а раскрытие их — полегче, чем у «Квадрата». Однако эта легкость не поверхностна. Помню, когда в Москве проходила выставка-продажа финских грампластинок, разобраться в джазовых дисках мне помогла обзорная статья «Джаз в Финляндии», опубликованная «Панорамой». Кстати, в свое время там же появилась статья о тбилисском рок-фестивале «Весенние ритмы-80», где АКВАРИУМ произвел сильное впечатление на жюри. Именно из этой статьи многие впервые узнали о существовании АКВАРИУМА. К сожалению, и «Квадрат», и «Панорама» выходят довольно редко и нерегулярно.

Недавно в Москве стал выходить новый джазовый журнал «Дело», сразу завоевавший популярность среди любителей. Его объем невелик —10–15 страниц, ориентирован он преимущественно на авангард, но внимание к нему привлекла, пожалуй, его едкая сатирическая направленность.

В общем, что касается существующих джазовых изданий, это практически всё. В свое время вышел один номер свердловского журнала «Эхо», но, судя по всему, продолжения опыт не имел.

Самодеятельная рок-журналистика появилась в Москве позднее, чем джазовая, — в начале восьмидесятых. Судя по всему, первым был журнал «Зеркало» при клубе Рокуэлла Кента. В «Зеркале» проявились те черты московской самодеятельной журналистики, что сохраняются по сей день. В московских рок-журналах практически всегда отводится место для стихов, прозы, драматургии, публицистики, публикаций из архивов. С отрывком из В. Соловьева может соседствовать безошибочный рецепт знакомства с девушками на улице, а с текстами рок-песен — авангардная пьеса. Кстати, в одном из первых номеров «Зеркала» (1981 г.), которые я перелистывал перед тем, как сесть за это письмо, меня ждал приятный сюрприз. Одна из заметок была посвящена «Авроре», и там журналу давалась очень высокая оценка. В частности, автор особенно отмечал Ваш материал, уважаемый рок-дилетант, — «Три часа с Леонидом Утесовым», опубликованный в мартовском номере 1981 года. Круг замкнулся? Вторая характерная черта московских рок-журналов — это то, что чисто музыкальные страницы лишь наполовину посвящены собственно музыке. Остальное — околомузыкальная жизнь.

И даже не хроника, типа «гитарист А. перешел в группу Б.», а то, что можно назвать светскими сплетнями.

Преемником «Зеркала» стал журнал «Ухо» (то и другое вместе вышло в количестве примерно десятка номеров). Вот, к примеру, содержание «Уха» за 1983 год: статьи о «новой волне», о группах КИНО, ЗООПАРК, ФУТБОЛ, ДК, АКВАРИУМ, ТРЕК, обзор западных рок-фестивалей, статья о рок-музыке в Румынии (!). Там же одно остроумное наблюдение. Характеризуя определенный застой в московском роке, автор одной из статей замечает: «Создается впечатление, будто в Москве после семьдесят девятого года наступил семьдесят десятый, а потом семьдесят одиннадцатый… А восьмидесятые годы так и не наступают».

Сейчас в Москве выходит несколько изданий. Самые известные, очевидно, это: иллюстрированное обозрение «Зомби»; альманах «Бегемот», зачастую публикующий статьи из других изданий — профессиональных и самодеятельных; «Сморчок», олицетворяющий, так сказать, «правое» направление в рок-музыке; и «левый» «Урлайт». Несмотря на разные подходы, структура у них одна — интервью, обзоры, публикации.

Для всех московских журналов характерны попытки найти новый, оригинальный язык статей. Их авторы, как правило, нигде больше не печатаются. Попытки обрести новый слог можно, на мой взгляд, только приветствовать, даже если они не всегда приводят к успеху. Но вот что огорчает. Нормальная полемика между журналами, проистекающая из-за разного подхода, позиции, вкусов авторов, часто перерастает во вражду, не ограниченную даже парламентскими выражениями. У рокеров нет единого, наподобие «Квадрата», рок-журнала, стоящего «над схваткой». А нужда в нем остро ощущается.

И тогда не будет ущемления интересов и недоброй зависти. А энтузиасты, перепечатывающие на машинке свои статьи или заметки друзей о концертах АКВАРИУМА или НАУТИЛУСА, технике игры на классической гитаре и ее отличиях от техники фламенко, не будут чувствовать себя едва ли не преступниками, делающими пусть не совсем дозволенное, но необходимое дело.

С уважением. Андрей Гаврилов.

Александр Старцев — рок-дилетанту

Здравствуйте, рок-дилетант!

Чтобы рассказать о «Рокси», надо начать издалека. Если позволите, я конспективно. Где-то в седьмом классе впервые услышал БИТЛЗ и совершенно обалдел от гармонии, энергии и свежести. Ничего похожего на нашу эстраду тех времен! Дальше — первый магнитофон, приставка «Нота-М». Первые пластинки, их тогда называли «пластами». «Большая пятерка» школьных лет: ЛЕД ЗЕППЕЛИН, ДИП ПЕРПЛ, СЛЭЙД, ЮРАЙЯ ХИП и ПИНК ФЛОЙД.

Жадные поиски информации. В официальной прессе их нет. Значит, добывание журналов на английском, тщательное переписывание составов групп у приятелей. Наверное, тогда у меня впервые зародилась смутная идея о журнале, в котором всякий интересующийся мог бы почерпнуть информацию.

Слухи: «Ты знаешь, что ПРОКОЛ ХАРУМ разбились на самолете?», «Слышал альбом „Фрэнк Заппа — Лайф Ат Баренцево Си“?», «А Фредди Меркюри-то, оказывается, русский по происхождению!». Стоило щегольнуть свежими рок-новостями — и твое реноме в определенных кругах резко возрастало. Но где их взять, эти рок-новости?!

Наши отечественные газеты и журналы… В одном под фотографией неизвестно кого подпись: «Ринго Старр». В другом СЛЭЙД назван рок-оркестром. Постепенно от охаивания БИТЛЗ переходят к разговорам о «простых рабочих парнях из Ливерпуля». А ты уже читал Хантера Дэвиса и интервью с Ленноном и знаешь немного больше… И ругань, ругань… А ты уже знаешь, что рок в США в 1956 году объявили «коммунистической диверсией», и тебе смешно все это слушать и читать.

С середины семидесятых появляются люди, которые приходят на концерты наших первых русскоязычных групп и записывают их на магнитофон. На концерте зачастую слов не было слышно, приходилось расшифровывать с записей. Революционную роль здесь сыграла МАШИНА ВРЕМЕНИ.

Ситуация качественно изменилась. В привычную уже целому поколению форму было вложено свое, совершенно понятное содержание. Рок стал полноценным. Он требовал своего осмысления.

И вот тут-то возникла закавыка. Человек, истративший пленку не на очередной НАЗАРЕТ, а на запись, пусть плохую, МАШИНЫ, РОССИЯН, АКВАРИУМА, ВОСКРЕСЕНЬЯ или МИФОВ, начинал испытывать некоторый дискомфорт. Он не мог любовно украсить коробку перечнем песен, списком музыкантов и для полного счастья — фотографией. Все это было просто негде взять. Что касается Запада, то можно было списать это с пластинки, с великим трудом, но достать все же Роллинг Стоун или Нью Мьюзикл Экспресс, чтобы прочитать о группе и переснять фотографию. Прочитать же критическую статью о МАШИНЕ ВРЕМЕНИ или узнать, что думает по тому или иному вопросу Володя Козлов, руководитель СОЮЗА ЛЮБИТЕЛЕЙ МУЗЫКИ РОК в 1976 году, было невозможно. А в 1977 году такая возможность для некоторых появилась. Надо было пойти к знакомым и попросить у них почитать машинописный журнал под названием «Рокси».