Древний Китай. Том 2: Период Чуньцю (VIII-V вв. до н.э.) - Леонид Васильев

Таким образом, версии текстов весьма противоречат одна другой. Тем не менее сам факт мятежа и военных столкновений мятежных кланов с правителем Сун подтверждается обоими источниками. Впрочем, из текста «Цзо-чжуань» от 521 г. до н. э. [114, 21-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 686 и 689] явствует, что миролюбивыми акциями Юань-гуна сунского дело с мятежниками в 522 г. до н. э. не завершилось. Напротив, ситуация обострилась, когда на помощь мятежному клану Хуа пришли его сторонники из царства У, а на помощь Сун — войско из Ци. В сражении вначале победили Сун и Ци, затем взял реванш Хуа с союзниками из У, и сунский гун даже хотел было бежать из столицы. Но его поддержали горожане, а затем подоспели войска из других царств, так что в конечном счете клан Хуа потерпел поражение. Хуа Хай, глава клана, рыдая, называл себя «вторым Луанем», имея в виду неудавшийся мятеж Луань Ина в Цзинь в середине VI в. до н. э. Разгромленные мятежники нашли приют в Чу, а сунский Юань-гун назначил новых министров. Их перечисление (да-сыма, да-сыту, сы-чэн, цзо-ши, ю-ши, да-сыкоу) свидетельствует о том, что едва ли не все важнейшие министры-сановники Сун были вовлечены в мятеж, вследствие чего после его разгрома понадобилось назначать новых [114, 22-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 690 и 692].

Как и Вэй, правитель Сун выступал в защиту луского Чжао-гуна и, как о том упоминалось, умер в 517 г. до н. э. по дороге в Цзинь, куда он направлялся с ходатайством по этому поводу. Представители Сун и Вэй выступили также в защиту луского Чжао-гуна на совещании министров в 515 г. до н. э. — но безрезультатно (напомню, что делу не дал ход, если верить текстам, цзиньский Фань Сянь-цзы, получивший взятку от луского клана Цзи).

Первые годы правления сунского Цзин-гуна были достаточно спокойны. Однако на рубеже V в. до н. э. начался новый этап внутренних разборок в царстве. В хронике «Чуньцю» сообщается о бегстве сановника из клана Юэ, а затем брата правителя с двумя другими сановниками, причем в «Цзо-чжуань» [114, 9-й и 10-й годы Дин-гуна; 212, т. V, с. 771 и 772, 776 и 778] поясняется, что причиной бегства были внутриполитические склоки между влиятельными сановниками. В 499 г. до н. э. беглецы возвратились в Сун и подняли мятеж, обвиняя гуна в фаворитизме в пользу представителя клана Сян — Сян Туя. Но мятеж, судя по тексту «Цзо-чжуань» [114, 11-й год Дин-гуна; 212, т. V, с. 779], был каким-то вялым и ограничился тем, что беглецы поселились в одном из городов царства. Тем временем царство Сун стало союзником Ци, а Чжэн разбило армию Сун в 495 г. до н. э. В 487 г. до н. э. само Сун напало на Цао и аннексировало его, а в следующем году нанесло ответный удар по Чжэн [114, 8-й и 9-й годы Ай-гуна; 212, т. V, с. 815–819]. В эти годы очень влиятельной фигурой при дворе правителя Сун стал Хуань (Сян) Туй. Сыма Цянь сообщает, что он был в должности сы-ма и в 492 г. до н. э. пытался даже убить посетившего Сун Конфуция, вынужденного бежать из Сун в платье простолюдина [103, гл. 38; 71, т. V, с. 136]. Впрочем, вскоре Туй попытался было устроить заговор против сунского гуна в аннексированных сунцами землях Цао, в результате чего его собственный клан Сян осудил его и помог подавить мятеж. Туй бежал сначала в Ци, затем в У, где и умер [114, 14-й год Ай-гуна; 212, т. V, с. 837 и 839–840].

В 469 г. до н. э. [114, 24-й год Ай-гуна; 212, т. V, с. 858 и 859], когда умер сунский Цзин-гун[84], главный министр Да Инь вначале попытался было скрыть его смерть и заставил шестерых сановников из трех кланов (клан Юэ, он же Тай; Хуан и Лин) заключить с ним соглашение, назначив наследником Ци (у Цзин-гуна не было своих сыновей; незадолго перед смертью он приблизил к себе братьев Дэ и Ци, сыновей Гунсунь Чжоу из дома гуна). Дэ был этим недоволен, и в результате заговора против Да Иня, который поддержали все шестеро недовольных им сановников и горожане (го-жэнь), новым правителем стал Дэ, а Да Инь с Ци бежали в Чу.

Царство Чжэн всегда было довольно влиятельным в Чжунго. Правда, чтобы сохранить свою независимость, ему приходилось лавировать между двумя сильными государствами Цзинь и Чу. Как о том уже шла речь, это лавирование доставалось Чжэн весьма дорого. Еще в 551 г. до н. э. Цзы Чань, обращаясь к Цзинь, напоминал о том, сколь тяжко приходится Чжэн: Чжэн тянется к Цзинь, но Чу грозно нависает над ним, а цзиньцы не в состоянии гарантировать безопасность чжэн-цев [114, 22-й год Сян-гуна; 212, т. V, с. 493 и 495]. Эти сетования выглядят особенно серьезно и обоснованно на фоне сообщения «Цзо-чжуань» от 549 г. до н. э. о том, что взносы, которые Цзинь как гегемон и гарант порядка в Поднебесной требует от чжухоу, слишком тяжелы именно для Чжэн [114, 24-й год Сян-гуна; 212, т. V, с. 505 и 507]. Запугивая цзиньского Фань Сюань-цзы тем, что тяжелые поборы неизбежно отдалят чжухоу от Цзинь и это нанесет вред прежде всего самому царству Цзинь, чжэнский Цзы Чань явно заботился не столько о благе гегемона, сколько о тяжелом бремени Чжэн. Сюань-цзы прислушался к этому призыву и облегчил тяжесть подношений. Однако, жалуясь на свою тяжелую долю, Чжэн отнюдь не ощущало себя затравленным сильными соседями царством. Напротив, оно активно вело свою политику. В 549 г. до н. э. Чжэн с благословения Цзинь напало на Чэнь, которое досаждало ему по наущению Чу. Однако перед Цзинь дело было выставлено таким образом, что Чжэн хочет навести порядок от имени Цзинь: ведь царство Чэнь, забыв о своих обязательствах перед Чжоу, склонилось к Чу. Словом, Чжэн заботилось в первую очередь о своих интересах.

Под умелым руководством выдающегося политика и реформатора Цзы Чаня царство Чжэн сумело ловко воспользоваться своим положением и даже извлечь из него выгоду. Речь идет отнюдь не только об уменьшении взносов или о нападении на Чэнь с санкции Цзинь. Гораздо существеннее для самого царства Чжэн было то, что его прифронтовое положение было в какой-то степени гарантией от чрезмерного роста внутренних неурядиц, столь активно проявлявших себя в эти годы в Лу, Вэй, Сун и даже в Цзинь. Быть может, этому способствовала и сила личности, твердость администрации Цзы Чаня, одного из самых выдающихся исторических деятелей периода Чуньцю, которого не раз, если верить ремаркам «Цзо-чжуань», хвалил сам Конфуций.

Цзы Чань был прежде всего умелым и дельным администратором. Вот что он сам говорил об этом: «Искусство администратора подобно труду земледельца: днем и ночью думаешь о делах, размышляешь, с чего начать и чем кончить, чтобы привести задуманное к успешному концу; с утра до вечера работаешь, не выходя за рамки того, что задумал, как земледелец не выходит за пределы своих межей, — тогда ошибки редки» [114, 25-й год Сян-гуна; 212, т. V, с. 513 и 517]. Он не был еще главным министром в середине VI в. до н. э. Решение о раздаче зерна в голодный 544 г. до н. э. принимал, как упоминалось, не он. Но уже в тексте «Цзо-чжуань», за тот же 544 г. до н. э. [114, 29-й год Сян-гуна; 212, т. V, с. 547 и 551] говорится, что Цзы Чань вскоре станет главным министром Чжэн. И это пророчество быстро оправдалось.

В сообщении «Цзо-чжуань» за 543 г. до н. э. [114, 30-й год Сян-гуна; 212, т. V, с. 551–558] рассказано о смуте в Чжэн, о вооруженной борьбе влиятельных кланов, в ходе которой Цзы Чаня спасло от гибели лишь заступничество главного министра Цзы Пи. После подавления мятежных сил Цзы Пи решил назначить Цзы Чаня на свое место, обещая ему поддержку. Согласившись не без сомнений взять в руки бразды правления, Цзы Чань сразу же приступил к реформам. Поставив своей целью максимально гармонизировать отношения в Чжэн, он четко определил городские центры и периферийные территории, форму одежды высших и низших, межи и канавки на полях; он велел разбить деревенское население на пятерки семей, связанных круговой порукой, вознаградить достойных и уволить недостойных чиновников-дафу. В «Цзо-чжуань» приводится мнение населения по поводу нововведений Цзы Чаня: сначала пели песни, выражавшие недовольство реформами, а через три года — совсем иные, прославлявшие Цзы Чаня.

Цзы Чань пользовался уважением не только в Чжэн, но и в царстве Цзинь. Когда в 542 г. до н. э. он прибыл туда с подарками, сопровождая чжэнского Цзянь-гуна (565–530 гг. до н. э.), их поначалу встретили невежливо. Полные обиды и упреков речи Цзы Чаня, в которых он напоминал о ритуале приема гостей и подношений в прошлом, оказали свое воздействие: в конечном счете чжэнцев встретили в соответствии с принятым церемониалом и с уважением взяли их подношения. Согласно «Цзо-чжуань», проезжавшие через Чжэн иностранные визитеры отмечали, что все в этом царстве соответствует правилам, что Цзы Чань умеет отбирать толковых администраторов и использовать их в соответствии с их способностями, что он готов прислушиваться к мнению людей и считаться с ним, даже если это мнение простых деревенских тружеников [114, 31-й год Сян-гуна; 212, т. V, с. 560–561 и 564–566].

Повествуя о мудрости Цзы Чаня, «Цзо-чжуань» приводит такой эпизод. Когда двое видных чиновников поссорились из-за красавицы, которой ее брат предложил самой избрать себе мужа из этих двух претендентов на ее руку, и один из них ранил другого, Цзы Чань рассудил, что ранивший виновен потому, что моложе по чину и возрасту, за что и должен понести наказание. Виновного выслали в царство У [114, 1-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 571 и 578][85].