Возмездие - Сюзанна Бэк

Не дав ей договорить, я притянула её к себе и поцеловала в гладкую щёку. Затем, отпустив её, я встала. 

- Ты собираешься идти домой? 

- Я недолго. Сегодня хорошая ночь. Я думаю, что ещё понаблюдаю за водой и поразмышляю кое о чём. 

- Хорошо. Спокойной ночи, Корина. 

- Спокойной ночи, сладкий Ангел. Приятных снов. 

- Тебе того же. 

*****

По пути домой, я услышала лёгкую, успокаивающую музыку вылетающую из проигрывателя, колонки которого Айс выставила в окно. В противовес этой музыке странно звучали звуки плоти, бьющейся о парусину, и натужно скрипящей цепи.  

Выглянув из-за угла, я увидела Айс, вымещающую весь негатив на тяжёлом мешке, который висел под крышей.

На ней были серые шорты, болтающиеся на её теле как вторая кожа у змеи, и такая же трикотажная рубашка, обрезанная на животе и плечах, открывая её совершенное тело моему благодарному взору. 

Её движения были напряжёнными, точными, правильными, к тому же она почти танцевала, дико и свободно летая; она была немного похожа на большую кошку, преследующую потенциальную жертву. 

Она молниеносно дважды ударила ногой мешок, сначала внизу, затем на невероятной высоте, после чего быстро нанесла удар кулаком, затем локтем ударила в середину мешка, от чего он с дикой силой закачался на цепи. 

Снова удар ногой, а далее последовал целый ряд ударов, слишком быстрых и слишком многочисленных, чтобы их можно было посчитать, и в конце нанесла решительный удар ногой, который чуть не снёс каюту, после чего стала абсолютно неподвижна, её прекрасное тело блестело от пота, но её лёгкие нисколько не ускорили свою работу. Открыв глаза, она увидела меня и улыбнулась, затем наклонилась и схватила полотенце, которое валялось у моих ног, и вытерла им лицо и шею. 

- Корина в порядке? 

- Да, - ответила я, подходя ближе и чувствуя энергию, исходящую от неё. - Она всё ещё немного расстроена и, возможно, даже смущена, но она намного спокойнее, чем раньше. Она почти в порядке. 

- Приятно слышать, - она бросила полотенце, опустилась на землю и отвернулась от дома, закрыв свои глаза и наклонив голову, позволяя нежному бризу высушить её тело от пота. 

Я села рядом с ней, так близко, что наши плечи касались друг друга, и стала наслаждаться тихим весенним вечером. 

- Айс? 

- Ммм? 

- Я могу задать тебе вопрос? 

- Конечно. 

- Ты действительно счастлива? 

Голубые глаза открылись, и она повернула ко мне голову с удивлением, написанном на всём её лице. 

- С чего такой вопрос? 

- Я не знаю, правда. Я давно собиралась спросить, но столько всего происходило, и это постоянно отходило на второй план. Но я хочу знать. Ты... - я сглотнула, - я хочу сказать, ты счастлива? 

Снова откинув свою голову назад, она долгое время молчала перед тем, как начать говорить. 

- Много лет я говорила тебе, что даже не знала, что означает это слово, Ангел. 

- Даже тогда, когда ты была юной? Со своими родителями? 

- Да, когда я была юна, я помню, я была счастлива. Но эти воспоминания почти стёрлись; как будто то счастье принадлежало абсолютно другому человеку и я просто когда-то слышала о нём. А затем, после тех убийств и моего лишения свободы, я вообще ничего не чувствовала. 

- И даже после тюрьмы? Когда у тебя снова появилась семья? 

- Бриаччи были очень добры ко мне. Это правда, они обращались со мной как с членом их семьи. Но в то время, учитывая всё то, что случилось со мной прежде, любые мысли о счастье были просто-напросто невозможны для меня. О, тогда я ещё могла что-то чувствовать. Удовлетворённость, главным образом. Я гордилась своей работой и своими способностями. Ещё злость. Ярость. 

- А как же твои любовники? - я не могла сдержать улыбку, хотя знала, что она меня не видит. - Ты говорила, что у тебя их было несколько. 

Она легонько засмеялась. 

- О, у меня их было больше, чем несколько, Ангел. Но я не была с ними счастлива. Физиологическая потребность, да. Но не счастье. 

- Даже с Донитой? 

- Да. Хотя с ней я была дольше, чем с остальными. Но мы были слишком разными, наша совместная жизнь была основана на лжи. Она никогда не знала до конца, чем я зарабатывала себе на жизнь. И когда она узнала правду, это стало большой травмой для неё. 

- Но все же она продолжала тебя любить, раз собралась защищать тебя на суде. 

Айс медленно кивнула, её глаза были всё ещё закрыты. 

- Да. И я тоже продолжала, потому и не позволила ей этого.  

Я знала, что Айс очень беспокоилась за неё. Моё мнение об этом прекрасном адвокате, и без того невероятно высокое, повысилось ещё на несколько пунктов. 

- А что было после? - спросила я и удивилась звучности своего голоса. 

Она сдержанно улыбнулась, словно улыбка боролась за право занять место на её губах. 

- Я встретила тебя, - сказала она просто. - И всё изменилось. 

- Как изменилось? - спросила я с искренним любопытством. Мы действительно никогда не говорили об этом. Я знала, что чувствовала Айс, знала, что её любовь ко мне очень глубока. Но как эта любовь появилась, я не имела ни малейшего понятия. По крайней мере, ни одно моё предположение не было доказано. Или опровергнуто. 

- Трудно объяснить словами, - ответила она через некоторое время. Её глаза были всё ещё закрыты, а лицо выдавало то, что сейчас она где-то далеко отсюда, и по нему было ещё тяжелей читать её мысли, чем когда оно было в нормальном состоянии. - Мне казалось, что, глядя на тебя, я смотрю в окно, открывающее мне нечто, о котором я даже не думала, но в котором нуждалась больше всего на свете. Совершенство. Невинность. Своего рода сила, которая приходит от того, что даешь, а не берешь. Я чувствовала, как сильно это меня притягивает, даже при том, что где-то глубоко внутри я не хотела этого. Преодолеть эту часть себя, которая отчаянно пыталась оставить всё как есть, было самым трудным испытанием для меня из всех, с которыми я сталкивалась за свою жизнь, - она вздохнула. - Я всё ещё борюсь с этим. Каждый день. Но я знаю это.. 

Открыв глаза, она обернулась ко мне, её глаза напряжённо вглядывались в меня, проникая в самую глубь моей души. 

- Теперь, когда я обрела эти чувства, нашла тебя, я знаю, что не хочу лишиться этих чувств. Я хочу состариться с тобой, Ангел. Я хочу чувствовать твоё тело в своих руках, чувствовать твой вкус на своих губах, быть рядом с тобой, когда буду умирать. И если это счастье, Ангел, то да, я счастлива. Я очень, очень счастлива. 

Затем я оказалась в крепких объятиях, в мой нос ударил аромат чистого пота и экзотических специй, я позволила ему унести меня в совершенно другое место, туда, откуда приходит в этот мир всё хорошее. 

*****

Несколько недель прошло без каких бы то ни было событий. Открытие нового туристического сезона нового года прошло с обычной фанфарой и по большей части в атмосфере доброжелательности. Из-за большого количества незнакомых людей, въезжавших и выезжавших из города, было трудно следить за Миллисент и её друзьями, но зато, хотя бы в течение некоторого времени, наш эффективный телеграф работал просто прекрасно. 

Однажды, где-то в середине сезона, Айс пришла домой позавтракать, что было для неё несколько необычно.

Обычно у неё не хватало времени на завтрак, потому что у Попа было очень много работы, и она ограничивалась чашкой чаю на заправке. Я ругалась на неё за это раз десять, но она всегда отвечала одно и то же, насмешливо хмурилась и отмахивалась, и я наконец смирилась с тем фактом, что никогда не смогу изменить эту ее привычку. 

Да мне, собственное, особо и не хотелось. Из всех вещей, из-за которых мы ссорились, завтрак был, пожалуй, самым неприметным событием. 

Но это, конечно, не помешало мне всучить ей огромный сэндвич, который я приготовила для себя, приправив его поцелуем. Она с благодарностью приняла оба подарка, хотя отломила половинку бутерброда и отдала ее мне обратно, тоже поцеловав меня. 

Я сразу передумала сердиться. 

Правда, на пару минут я забыла как дышать, но ничего. 

- Так, - начала я, как только почувствовала, что ко мне вернулся дар речи, - чему я обязана этим неожиданным, но приятным визитом? 

Перед тем, как ответить на мой вопрос, она закончила есть, вытерла рот салфеткой, которую я принесла, и выбросила её в корзину для мусора. 

- Невестка Попа умерла. 

- О Боже, мне так жаль. Он в порядке? 

- Да, он в норме. Это она заболела тогда, когда те панки пришли выбивать из него дерьмо. Она поправилась, но её смерть всё равно не была так уж неожиданна. По крайней мере, не для него, - она окончательно повернулась ко мне. - Он попросил меня сопровождать его на похоронах. 

Я несколько встревожилась. 

- Что-то может случиться? 

Почувствовав мою тревогу, она взяла своей тёплой рукой мою руку. 

- Нет, ничего такого не будет. Просто его рука все еще не пришла в норму, и поэтому он не может вести машину шесть или семь часов подряд.