Начало пути - Василий Баранов

— Даня, я так сразу… Я… Я, может быть, завтра…скажу.

— Ага. Очень похоже. — Данька полон мудрости.

— На что похоже?

— На что? На меня. Я темноты боялся и говорил себе — завтра не стану включать свет. Так и откладывал. Хватит, Аркадий Аркадьевич, бояться. Иди и скажи ей. Ну!

— Даня, так сразу? — Аркадий робел.

— Вот так, сразу! Иди, Аркадий Аркадьевич. — Вам бы, молодой человек, армии в бой бросать. Приказать не сложно.

Аркадий все же поднялся. Подошел к кухне. Сделал решительный шаг. Минут через пятнадцать он вернулся с матерью. Мария Петровна нервно теребила руками край фартука. Данька посмотрел на эту парочку:

— Ну что? Аркадий Аркадьевич, ты все сказал? — Генерал ждал рапорта.

— Да, сказал. — Аркадий еще приходил в себя. Не каждый день приходится пройти через такое испытание. Слава богу, все позади.

— Мам, а ты как? Тебе нравится Аркадий Аркадьевич? — Юный садист. Как им удается лезть не свое дело.

— Да, Даня. Я думаю…

— Что тут думать! Когда поженитесь? — Этот ребенок не уймется.

Двое взрослых мялись, словно юнцы. На самотек оставлять нельзя. Без должного руководства дело погибнет. В умелых руках все спорится.

— Нечего откладывать, — заявил Даня. — Есть мы будем сегодня?

— Конечно, Даня. Пойдем, я собрала на стол.

Что откладывать не стоит не ясно. Промедление смерти подобно. Сытый желудок — путь к верным решениям. За ужином мать спросила:

— Как у тебя, Данечка, на Тортуге? Они хоть заботятся о тебе?

— Ой, мам. Заботятся, еще как. Особенно, капитан. — Дэн окинул всех взглядом. Пусть посмеются. О такой потехе следует рассказать. — Приказал меня повесить. Рей пустует. Дядя Аркадий, болтаться елочной игрушкой. Лихо?

— Что?! Повесить? Да я его… Это что за порядки?! Варвар! — Ну, он дождется. Она не посмотрит, что капитан. Хоть генерал! Управа найдется.

— Как повесить тебя? Ты его спас! — возмущался Аркадий Аркадьевич. Шутка у Дани не удалась.

— Он не знает, что я его прикрыл. Я не сказал и говорить не буду.

— Будешь ждать, когда он тебя повесит? — Какое легкомыслие. Его собираются повесить, а он в благородство играет.

— Нет. Никто меня не повесил. Я же живой. Оштрафовали на пять монет. Еще капитан оплеуху отвесил, что б не лез куда не следует.

— Вот, правильно и сделал. — Решила Мария Петровна. — Повесить — это он негодяй. Я бы его своими руками повесила. Ударил? Вот, чужой человек и то понимает. Правильно, что ударил. Я бы тебя сама, Даня. — Мать погрозила кулаком, — Подзатыльник бы отвесила.

Данька насупился.

— Вам бы только всем меня бить. А я — раненный. — Мужчины любят прятаться от гнева женщин за настоящие и мнимые болячки. Иногда обожают, что б их жалели.

— Ну, ладно, Данечка, — мать прижала к себе сына. Данька решил сменить тему разговора:

— Слушайте, молодожены, свадьбу, где будете играть?

— Мы не думали, — начал Аркадий.

— Ресторан-то вы выбрали? — Теперь главное не сбавлять темпа. Противник в растерянности. Напор — ключ к успеху.

— Нет еще. Выберем. Денег у нас хватит. У меня есть. Кольца купим. — Аркадий, как ученый все любил распланировать.

— Кольца-то зачем? — заявил Даня, — не нужны вам кольца из магазина. У меня этого барахла полно. Выберу, что получше и притащу вам.

— Может тебе самому, — начала мать.

— Кольца мне не нужны. Еще рано. Мне не с кем обручаться. А блистючек этих я вам принесу. Как приданое, что ли. Не только кольца, а и всякие камешки и безделушки.

— А зачем нам? — спросил Аркадий.

— Может, новую машину купите. Или гараж. Найдете куда истратить деньги. Вам нужнее.

Часть 13

Как говорится, была ночь, и было утро. Прошло несколько дней. Данька чувствовал себя в форме. Великолепно чувствовал себя. Можно было снова броситься в бой. Все возвращалось на круги своя. Жизнь была замечательной. Так оно бывает. Когда у кого-то все идет хорошо, у кого-то все рушится. Если у Даньки все было отлично, у Славки все наоборот. Жизнь стремительно шла под откос. Славка — одноклассник Даньки. Сидел на парте позади него. Сейчас он думал о том, что все в его жизни идет не правильно. Все не так как надо идет у него, у Славки. Ему никогда особенно не везло. Обычно, наоборот. Нет, конечно, учился он очень хорошо. У него чудесная семья. Мать и отец были врачами, работали в больнице. Отец прекрасный хирург. Только у его сына жизнь отчего-то не ладилась. Родители узнают о проблемах детей позже всех. Славка был замкнутый, скромный парнишка. Может быть, в этом была причина. Часто ребята звонили ему домой, просили, что бы продиктовал решение какой-нибудь задачи. Подчас на перемене они переписывали с его тетради домашнее задание. И только. Друзей у него не было. Он был один, он был одинок, ни кому не нужен. Родители заняты делами, пациентами. Они и дома оставались врачами. Как прошла операция, какие лекарства назначить. Он не оставался без их внимания, но как пациент. Больной жив, накормлен, температура нормальная. Славка и не жаловался. Он почти привык к тому. Чудилось, так и надо жить. И вот тут удача, вроде, улыбнулась ему. В прошлом учебном году уже после нового года. Он вышел в коридор, как обычно, постоять у окна на перемене. Их школа разместилась в старом здании. Высокие потолки, огромные окна. Стены до самого потолка окрашены мрачной синей краской. Жизнь Славки то же была покрашена этой синей краской. Он стоял у окна, стараясь не на кого не смотреть, как услышал:

— Эй, ну ты! Ты! — Славка осматривался, пытаясь понять, кого зовут.

— Славка, иди сюда, — его звали двое парней из соседнего класса. Сильные, крутые ребята. Обычно к таким парням Савка не походил. Он их побаивался, а тут они окликнули именно его. Он подошел к ним, не ожидая ничего хорошего от этой встречи. Но тот парень, что покруче, Гришка, сказал:

— Славка, хочешь с нами дружить?

— Дружить? Дружить, конечно, хочу. — Откликнулся Славка.

— Так вот, после уроков пойдем ко мне. Поможешь нам сделать домашнее задание.

— Конечно, помогу, — Славка обрадовался. У него появились друзья. Помочь им сделать домашнее задание не в тягость.

После уроков они отправились к Грише. Пришли к нему домой, и Петя с Гришей указали задачи, которые надо решить. Сами парни занялись своими делами, а он, Славик, усердно делал за них домашнюю работу. Когда он закончил с этим, парни переписали все, что он решил, Гришка сказал:

— Ладно, Слава, свободен. Можешь идти домой.

Славка шел домой радостный и счастливый. У него есть друзья. Так продолжалась какое-то время. Славик делал за этих парней домашнее задание. Он полагал, что так и положено. Это же дружба. Гришка с Петькой стали посылать его в какой-нибудь киоск: иди, принеси чипсы, жвачку принеси. Они давали ему мелкие монеты, и Славка бегал, что бы принести то, что ему велят. Он делал это по — дружбе, он делал это ради друзей. Он искренне полагал, что именно в этом состоит дружба. Как-то постепенно все стало меняться. Если он отказывался что-либо сделать или мешкал, парни обещали наградить его тумаками. Потом и в самом деле начали прикладывать к нему кулаки. Славка не жаловался. Он не ябеда. А потом, это же его друзья. Это все по дружески. Вот так ему виделась дружба. В конце концов, он надоел Гришке и Петьке.

— Никчемный раб. Пора его вышвырнуть. — Мысль была высказана. Надоедливый парнишка сам сбежит, стоит только прессануть его.

Не нужен он им, совсем не нужен. Таких много. В минувшие выходные они предложили Славке пойти к парашютной вышке. Эту вышку недавно построили в новом районе города. В пешеходной зоне. Они пришли туда, часок погуляли возле вышки, потом решили забраться наверх. Поднялись туда, на вершину, и Гришка сказал:

— Что, будем прыгать? — Сам Гриша и не думал прыгать. Пусть жалкий раб прыгнет. Хозяин позабавится.

— Нет, — Славка посмотрел вниз. Больно высоко. — Я боюсь. Вы прыгайте, а я не буду.

— Как не будешь? Ты чего? Мы из тебя сделаем настоящего мужика. Сейчас ты у нас прыгать будешь. — Сказал Гриша.

А Петька:

— Сейчас прыгнешь! Твоего желания и не спрашивают.

Они схватили Славку, обвязали стропами парашюта. Слава сопротивлялся. Инструктор пытался вмешаться, но позже присоединился к забаве. В последний момент молоденький инструктор все же сказал:

— Не хочет прыгать, то и не надо.

— Мы из него настоящего мужика сделаем, брат. Пусть храбрости набирается, — заявил Петька.

Парень на вышке больше не возражал. Ему было наплевать. Технике безопасности не противоречит обучение смелости. И деньги уплачены. Пацан надежно прикреплен к парашюту. В добрый путь. Славка брыкался, не хотел прыгать. Его мучителей это забавляло, еще больше распаляло. Гришка подопнул живую игрушку в спину. Славка полетел вниз. От страха он визжал. Летел, закрыв глаза. Сердце готово выпрыгнуть из груди. На вершине вышки стояли Гришка и Петька. Смеялись.