Западный фронт РСФСР 1918-1920. Борьба между Россией и Польшей за Белоруссию - Анатолий Грицкевич

Итак, линия госграницы начиналась на западе южнее польского Августова, проходила в 30 километрах южнее Гродно и оттуда шла на восток по реке Неман до впадения в нее притока Березины (небольшой реки севернее Новогрудка; не путать с большой рекой Березина к востоку от Минска). Затем граница поворачивала на север и проходила в 60–70 км западне Минска, оставляя на российской стороне местечко Воложин (1 км от границы), города Молодечно (линия границы прошла возле западной окраины тогдашнего города) и Вилейка (граница в 11 км западнее города). На литовской стороне оставались озеро Нарочь, города Поставы и Браслав. Далее граница выходила возле местечка Друя (на российской стороне) к реке Западная Двина, а там уже была Латвия{145}.

Таким образом, по этому договору Литве доставались города Гродно, Лида, Вильня, Ошмяны и Браслав. А латвийско-литовская граница значительно удлинялась по реке Западная Двина. (В настоящее время упомянутые районы составляют большую часть Гродненской, значительную часть Витебской и даже часть Минской области Республики Беларусь).

Статья 2 имела важное для командования Красной Армии добавление:

«Принимая во внимание факт войны между Россией и Польшей и оккупацию последнею части территории, согласно настоящего мирного договора являющейся территорией Литвы, и ввиду невозможности для Российских армий приостанавливать военные действия против Польши на литовской границе, нижеподписавшиеся от имени Правительства Литовской Демократической Республики заявляют, что оно ни в коем случае не сочтет за нарушение настоящего договора и недружелюбный в отношении Литвы акт — факт перехода Российскими войсками литовской границы и занятие ими части территорий, по настоящему договору составляющих территорию Литовского Государства, с тем, однако, условием, чтобы по миновании военно-стратегической надобности Российские войска были выведены из означенных территорий»{146}.

Правда, конвенция о совместных военных действиях между командованием Западного фронта и командованием Литовской армии не была заключена. Литовское правительство не желало связывать себя какими-нибудь конкретными обязательствами, а тем более подчинять свою армию командованию Западного фронта, пусть только в оперативном отношении.

После заключения этого договора литовские войска в середине июля 1920 года начали выдвигаться к линии новой границы, прежде всего на северном участке, вблизи Западной Двины. Но действовали они самостоятельно, не согласуя свое продвижение с командованием Западного фронта. Тем не менее, большевистское руководство обрадовалось. 21 июля нарком Чичерин передал министру иностранных дел Литвы Ю. Пурицкису приветствие в связи с «совместными действиями литовских и российских войск против польских империалистов». Он также отметил, что оккупация российскими войсками литовской территории (указанной в московском договоре) является временной и не угрожает независимости Литвы{147}.

ГЛАВА 9.

МАЙСКАЯ ОПЕРАЦИЯ ЗАПАДНОГО ФРОНТА

Ситуация на Западном фронте в начале 1920 года

В сентябре 1919 года активные военные операции на Западном фронте прекратились. Заняв оборону, войска обеих сторон пополняли личный состав, вооружение, боеприпасы… А тем временем штаб Западного фронта готовил планы будущего наступления.

Советская Россия добилась успехов на фронтах гражданской войны. В начале 1920 года была завершена борьба на Северном фронте: в феврале взят Архангельск, в марте — Мурманск.

На Восточном фронте большевики одержали решающие победы над армиями Колчака. 6 января 1920 года они взяли Красноярск и продолжили наступление в Восточную Сибирь. Впрочем, вскоре они его прекратили, ибо руководство РСФСР хотело избежать прямого конфликта с Японией. С этой целью оно 6 апреля учредило «буферную» Дальневосточную республику со столицей в Верхнеудинске (ныне Улан-Удэ).[37] Значительные силы Красной Армии постепенно перебрасывались из Сибири на другие фронты.

Глава государства и верховный главнокомандующий Пилсудский тоже сделал свой выбор. По его мнению, Польше следовало поддержать независимость Украинской Народной Республики, чтобы совместно с ней противостоять агрессии России в западном направлении. Следовательно, устремления Польши и России по отношению к Украине являлись противоположными. Большевики, как и белые генералы, не были склонны к компромиссам.

Одновременно Пилсудскому и его группировке приходилось учитывать двойственную позицию стран Антанты. С одной стороны, они поддерживали Польшу в ее борьбе против «красной» России, так как эта борьба помогала белогвардейцам одолеть большевизм, что осенью 1919 года казалось вполне реальным. С другой стороны, правительства Англии и Франции беспокоились о том, чтобы польские войска не оккупировали слишком большую территорию в Белоруссии и Украине, так как это нанесло бы ущерб возрожденной России. Тем более, что Деникин соглашался установить границу с Польшей только по Западному Бугу, надеясь вернуть под российское управление и Украину и Белоруссию, и Литву, и Латвию.

В этом стремлении его и других предводителей «белого движения» поддержали страны Антанты. Специальная комиссия по польским делам, созданная Парижской мирной конференцией в 1919 году, определила восточную границу Польши с Россией (разумеется, «белой»). При этом комиссия руководствовалась указанием делегаций США, Англии, Франции, Италии и Японии, считавших необходимым включить в состав Польского государства только те восточные земли, где преобладало польское население. Верховный совет Антанты утвердил линию границы, начертанную комиссией, своей декларацией от 8 декабря 1919. Эта линия в основном совпадала с западной границей Российской империи после 3-го раздела Речи Посполитой в 1795 году.

Вот почему слабая «красная» Россия была предпочтительнее для Пилсудского, чем «белая». С ней можно было договориться о разделе территорий Украины, Белоруссии и Литвы. Именно поэтому Пилсудский осенью 1919 года прекратил дальнейшее наступление польских войск на восток и спас этим большевиков от неминуемого разгрома совместными ударами белогвардейских и польских армий.

Внутреннее положение Польши за 1919 год стабилизировалось. Численность армии увеличилась; она лучше была снабжена оружием, боеприпасами и продовольствием. В ответ на мирные предложения советского правительства польская сторона сообщила, что желает обеспечить безопасность своей восточной границы и потребовала для населения восточной части давней Речи Посполитой, т. е. Белоруссии и Украины, права свободы выбора его государственной принадлежности.

Поляки предложили вести мирные переговоры в прифронтовом Борисове, занятом летом 1919 года польскими войсками и прекратить военные действия в этом районе на время переговоров. Советская сторона от ведения переговоров в Борисове отказалась, предложив вместо него Москву, Варшаву или город нейтральной страны, например Эстонии. Переговоры о начале переговоров явно затягивались.

Между тем, Пилсудский еще в январе 1920 года получил информацию разведки о том, что главное командование Красной Армии перебрасывает на польский фронт освободившиеся после разгрома армии Деникина дивизии с Северного Кавказа и с Дона. А в районе Борисова происходит концентрация батарей тяжелой артиллерии, что указывает на планируемое место прорыва фронта. Именно поэтому советская сторона упорно отказывается вести переговоры в Борисове с одновременным фактическим перемирием на этом участке фронта: тогда срывается наступление в этом месте. Скрыть же концентрацию войск здесь невозможно.

Возложив ответственность за затягивание начала мирных переговоров на Совнарком РСФСР, польское правительство в ноте от 7 апреля 1920 года снова предложило вести их в Борисове, на том основании, что сюда одинаково удобно добираться по железной дороге из Москвы и Варшавы, и что здесь легко можно связываться по телеграфу и радио с русской и польской столицами.

Наркоминдел РСФСР Чичерин в своей ответной ноте, адресованной Станиславу Патеку и переданной по радио на следующий день, не только снова отверг Борисов в качестве места переговоров, но и обвинил польское правительство в том, что оно «создает непреодолимое препятствие для мирных действий, к которым приступили обе страны». Одновременно Чичерин обратился по радио к министрам иностранных дел Англии, Франции, Италии и США, упрекая их за то, что они не хотят «склонить польское правительство занять менее неуступчивую позицию по этому вопросу»{148}.

После этого обмена посланиями Пилсудский пришел к окончательному выводу, что Ленин и Троцкий намеренно откладывают переговоры с целью выигрыша времени для подготовки наступления на Польшу.