Мужчина внутри - Лора Ли

Спасение, наконец, пришло к человеку и к животному внутри, с которым он каждый день боролся. С ней он наконец обрел покой.

Глава 35

Аарон Лоуренс по-прежнему сидел, замерев на месте, его глаза были прикованы к экрану телевизора, изображение било его с силой приливной волны. Слова, пробивающиеся через шум голосов, почти не имели смысла. Он видел только ее лицо. Лицо, которое он и не мечтал никогда больше увидеть.

Вероника Эндрюс. Дочь Реджинальда и Маргарет Эндрюс. Его душа кричала в знак протеста. Она не дочь этого ублюдка-предателя. Она его. Его дитя. В прошлом у него была связь с женщиной, вырвавшей из него душу. С женщиной, которая бежала в ужасе от преступлений, которые, как она верила, он совершил.

Его дочь. Он пытался сдержать свои слезы, свое горе. Она была так похожа на свою мать. Такой же нежный изгиб бровей, темно-голубые глаза, пухлость щек. Страх, заставивший ее лицо побелеть…

Репортеры были как звери, они гнались за ней. Срывали с нее одежду. Кричали на нее. Он глядел на экран, ярость клокотала в его груди.

— Мне нужны их имена. — Он не смотрел на сына. Сет сможет позаботиться обо всем. Он знает, что делать.

Челюсти Аарона сжались, он пытался справиться с яростью в душе. Метка на ее шее была мерзостью. Неестественной. Несмотря на нейтральную позицию Сета в отношении Пород, Аарон несколько месяцев назад перевел деньги для организации, которая хотела их уничтожить. Но теперь, когда он знал, в чем дело, когда Сет показал ему интервью — после скромной церемонии бракосочетания между его дочерью и ее зверем — он устало признал, что смысла уничтожать этих животных нет. Ведь она была счастлива.

Он нахмурился. А что, если не была? Что, если каким-то образом ее заставили это сделать?

Если так, он мог привезти ее домой. Он мог бы ухаживать за ней. Дать ей все, чего не дал ей за всю ее жизнь. Он мог бы быть ее отцом.

Да, так было бы хорошо, — подумал он. Надежда снова проклюнулась в нем. Сет мог бы сделать это. Конечно, Аарон понимал, что сначала придется убедить своего сына, что так нужно. Сет был слишком прямой, слишком честный. Были дни, когда Аарон даже думал, что у мальчика другой отец, но Сет был чертовски сильно похож на него.

Те же темно-каштановые волосы и стальные серые глаза. Те же благородные черты. Когда он смотрел на своего сына, он словно видел себя. Но Сет был хорошим мальчиком, напомнил себе Аарон. Сильным. Жестким. Он был достаточно взрослый и достаточно умный, чтобы получить то, что он хочет, и тогда, когда он этого хочет. Он не должен обманывать.

Не то что его отец.

— Ты не можешь ей сказать. — Аарон повернулся к Сету, лицо которого отображало решимость. — Обещай мне, Сет. Я клянусь, если ты не скажешь ей правду, я больше никогда не буду тебя обманывать.

Циничная улыбка пересекла лицо Сета, хотя он даже не посмотрел на отца. Он смотрел в телевизор. Еще одно из редких интервью с Прайдом.

— Ты всегда будешь мне врать, Аарон. — Сет передернул широкими плечами в знак отрицания.

Аарон поморщился. Юноша не называл его отцом так долго, что Аарон забыл, как это звучит.

— Ты не можешь сказать ей, Сет.

Горечь пронзила его сердце. Если Сет скажет ей правду, она никогда не простит его. Никогда не назовет его папой.

Сет глубоко вздохнул.

— Я не скажу ей.

— Мы должны быть осторожными, — предупредил Аарон. — Сначала нам нужно разузнать, что почем. Пусть твои парни хорошо все изучат. Очень хорошо. Убедитесь, что она счастлива.

Сет посмотрел на него, потом задумчиво прищурился.

— Мы можем остаться в этом городе. — Аарон махнул рукой в сторону телевизора. — Пусть твои парни все проверят…

— Я могу получить ответы…

— Пожалуйста, Сет. — Аарон вложил в свою мольбу всю свою душу. — Я клянусь, я не буду ничего делать. Просто позволь мне удостовериться. Только в этот раз. Дайте мне веру.

Сет внимательно наблюдал за ним. Аарон был более чем в курсе того, что он видит. Старик, сломленный, прикованный к инвалидному креслу, медленно умирающий.

И он умирал. Он платил за свои грехи худшим из возможных способов. Это была медленная, мучительная смерть. Аарон знал это, и знал, что жалости ждать было не от кого. И он не понимал, откуда в Сете взялась эта проклятая жестокость.

Сет устало вытер рукой лицо.

— Посмотрим, Аарон. Посмотрим.

Он вроде бы смягчился.

Аарон сидел, откинувшись в своем кресле, повернувшись к телевизору, его сердце сжималось. Прекрасная Вероника. Его дочь. Его милая, чудесная маленькая девочка. Она скоро придет домой, пообещал он себе. Очень, очень скоро.

Эпилог

Шерра задумчиво посмотрела на Кейна, не в состоянии отвести от него взгляда, не в силах продолжать отрицать то, что происходило с ее телом в течение нескольких последних месяцев. У нее начинается лихорадка спаривания. Она чувствовала, как крошечные пальцы похоти терзают ее плоть, требуя, чтобы она отдалась тяге к размножению. Требуя, чтобы она отдалась человеку, который сделал ее своей женщиной, который сделал ее своей парой еще десятилетие назад.

Боже, это действительно было так давно? Одиннадцать лет. Одиннадцать долгих, мучительных лет она страдала от последствий той единственной ночи, от последствий предательства брата, рожденного в лаборатории — но рожденного таким же фанатичным и сумасшедшим, как и его создатели. Страдала за человека, который никогда не любил ее. Никогда по-настоящему не нуждался в ней. Ведь если бы он ее любил, то, возможно, просто возможно, так много других вещей никогда бы с ней не случилось.

Шерра. Детка. Да. Ах черт, да, детка, позволь же мне войти в тебя… эти слова были как нож, они резали ее душу. И чем больше она боролась с воспоминаниями, тем более яркими они становились.

Кейн Тайлер. Высокий, сильный. От одного его вида она просто теряла способность дышать, а желание становилось настолько сильным, что едва не ломало ее. Его прикосновения обжигали, его поцелуй… она всхлипнула. Она не помнит поцелуй. Не помнит, как ее сердце трепетало, пока он ласкал ее рот своим языком.

Дрожь пробежала по телу, она вскочила на ноги, заставив себя отойти от окна, подальше от взгляда Кейна, который уверенно и высокомерно двигался через двор.

Сколько еще Меринас будет держать все в секрете? Шерра провела пальцами по длинным упавшим на лицо волосам. Когда сестра решится рассказать брату о ребенке, которого он потерял много лет назад? Ребенке, который был убит еще в ее утробе?

Ее рука переместилась на живот, погладила его, словно защищая того, кого там не было. Как же часто ей хотелось все вернуть.