Михаэль Шумахер – номер один - эксперт F1 Джеймс Аллен

В прессе широко освещалась история о том, что в то время президент Ferrari позвонил Шумахеру домой, но его маленькая дочь Джина-Мария сказала, что папа не может подойти к телефону, так как надевает свои футбольные бутсы. Складывалось впечатление, что Шумахер дурачил Ferrari, уклоняясь от своих обязанностей.

В действительности же ситуация была вполне объяснима. Шумахер вряд ли пришел в восторг, когда понял, что должен помочь Ирвайну выиграть титул – титул, за который он сам сражался на протяжении четырех лет и за который ему платили в пять раз больше. Это поставило бы под угрозу весь проект, в который он так вложился, — и все для того, чтобы плоды его труда пожинал товарищ по команде? Некоторые говорили, что Михаэль держался в стороне, чтобы не попасть в такое положение. Но даже если бы он так и не вышел на трассу, Ирвайн мог бы выиграть титул, если бы Хаккине-на подвела машина в последних гонках.

В контексте спортивных состязаний – это важная «сфи-да» (вызов), как говорят итальянцы, и слухи о том, что Шумахер даже не попытается ничего сделать, были малопонятны. СМИ в Италии считали, что он должен сделать над собой усилие и принять вызов. McLaren опережал Ferrari в Кубке конструкторов всего лишь на 8 очков, а в последних двух гонках должны были разыграть 32. Ferrari могла бы выиграть кубок, будь у нее два сильных пилота. Негативные отзывы в прессе об отказе Шумахера сыпались как стрелы.

Спустя четыре дня Шумахер снова сел за руль во Фьорано. потом встретился за обедом с Тодтом и Лукой ди Монтедземоло. Сразу после этого он объявил, что изменил решение. Он сядет за руль в последних двух гонках сезона и поможет Ferrari. Что заставило его передумать, какой на него оказали нажим? Шумахер признал, что Лука ди Монтедземоло «действительно настаивал каждый день, каждый час» на его возвращении. «Иногда лучше передумать, чем совершить ошибку».

Немец сказал, что его первой реакцией на заявление Ferrari о том, что он достаточно здоров, было защитить себя – отсюда и его отказ, но теперь он просит прощения за то, что «его суждения были слишком поспешными». Относительно первостепенного вопроса – а именно будет ли он помогать Ирвайну стать чемпионом, Шумахер вполне ясно выразился, да так, что хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это не сон. «Я возвращаюсь, чтобы помочь команде и Ирвайну, — сказал Михаэль. — Думаю, что на протяжении дистанции у меня могут возникнуть проблемы, но для Ferrari очень важно мое участие. Надеюсь, что смогу помочь команде и Ирвайну, но не обещаю сотворить чудо».

Во время тестовых сессий Ferrari испытывала новые аэродинамические модификации, которые сделали машину значительно быстрее, отсюда и рекорды круга, которые смог установить Шумахер. На гонке в Малайзии внимание было сфокусировано на дефлекторах за передними колесами, которые оказались неверного размера, и в результате обе Ferrari были дисквалифицированы. Правда, позднее, на слушании дела по апелляции в Париже, это решение отменили. Но соперники предположили, что изменено и днище машины, чем, скорее всего, и вызвано внезапное улучшение в скорости. Шумахер занял поул, на 1,2 секунды опередив McLaren.

«Я вздохнул с облегчением, когда он появился, — говорит Ирвайн. — Перед последними двумя гонками мы сделали огромный шаг вперед в аэродинамическом плане, не знаю, легально это было или нет, но в любом случае машина поехала быстрее. И тут возвращается Михаэль, и все: «Михаэль вернулся, только посмотрите на разницу!» Я подумал: «Обалдеть».

В самой гонке Шумахер совершил то, чего от него никто не ожидал. Он дважды выпускал Ирвайна вперед, а затем сфокусировался на том, чтобы сдержать Хаккинена, идущего третьим. Все было брутально, не совсем спортивно, но в рамках существующих правил. Ferrari попала со своей тактикой в самую точку и реализовала свое преимущество над болидами McLaren. Хаккинен вынужден был признать себя проигравшим. «Самая сложная гонка в моей жизни, — сказал финн. — Я гнал на полной скорости на протяжении всей дистанции, но у Ferrari была блистательная тактика, и я не виню их. Я провел большую часть гонки за Михаэлем, но так и не смог его пройти. Не хотел стать жертвой его водительских приемчиков. Он поднимал ногу [с педали газа] в скоростных поворотах, и его темп был очень нестабильным. Мне приходилось быть крайне осторожным, чтобы не въехать в него».

Ирвайн выиграл гонку, Шумахер финишировал вторым, а Хаккинен третьим. Это означало, что Ирвайн приедет на последнее Гран-при сезона с преимуществом в четыре очка над Хаккиненом, a Ferrari – с таким же преимуществом над McLaren в Кубке конструкторов. Несмотря на заявления Шумахера о плохой физической форме, на подиуме он выглядел наименее уставшим из всех троих.

Когда стюарды объявили о дисквалификации Ferrari, Росс Браун поднял руки, признавая, что машины не соответствуют регламенту. Команда допустила небольшую погрешность в измерениях, что не давало преимущества в скорости, но тем не менее противоречило правилам. Я присутствовал в командном штабе Ferrari тем вечером, когда за окнами уже начинало темнеть. Браун взял дефлектор и при помощи линейки проиллюстрировал ошибки в измерениях. Команда использовала те же самые дефлекторы, что и на предыдущей гонке в Германии, но, так как Ирвайн финишировал там седьмым, никто не обратил на это внимания.

По возвращении в Маранелло Тодт пришел к Луке ди Монтедземоло с намерением подать в отставку, но тот отклонил ее и попросил его сконцентрироваться на том, чтобы повернуть ситуацию в свою пользу. Невероятно, но, несмотря на то, что Браун и Тодт после гонки признали, что машина действительно не соответствует правилам, команда смогла выиграть апелляцию. Если измерять дефлектор определенным образом, тот выступал всего лишь на пять миллиметров, а это было в пределах допустимых правилами отклонений. Ferrari выиграла дело и сохранила за собой очки, приехав на последний Гран-при с преимуществом над соперником.

Несмотря на все опасения, для Шумахера последняя гонка сложилась просто превосходно. Ferrari выиграла Кубок конструкторов, впервые с 1983 года, что стало в какой-то мере вознаграждением за тяжелый труд, но титул чемпиона ушел к Хаккинену. У Шумахера снова появилась возможность быть первым, кто вернет команде чемпионство.

Если бы Михаэль выиграл гонку, чемпионом бы стал Ирвайн, но, стартовав с поула, немец оказался не в состоянии опередить Хаккинена – он выпустил финна вперед и шел в его тени до самого финиша. Хаккинен выиграл гонку, а вместе с ней и титул чемпиона мира, тогда как Ирвайн прикатил в минуте от Михаэля на третье место. Шумахер не был обязан выпускать Эдди на второе место, потому как, если даже ирландец и финн набрали бы в общем зачете равное количество очков, Хаккинен бы стал чемпионом по числу побед. Медленный темп Ирвайна в Судзуке, на трассе, которую он знал как свои пять пальцев, на которой так много лет выступал в Формуле-3000 и всегда преуспевал, был поразительным. «Я не мог входить в повороты, не мог проходить повороты и не мог выходить из поворотов так же быстро, как Михаэль. В этой гонке я отстал от него почти на круг. И квалифицировался в 1,6 секунды позади него. В следующем году на Jaguar я оказался всего в 0,7 секунды позади него. Но я не скажу, что дело в Ferrari…»

Шумахер совершил триумфальное возвращение, но после гонки не мог удержаться от пререканий. Михаэль догнал McLaren Култхарда, чтобы пройти его на круг, но тот сдерживал его на протяжении трех поворотов, в результате чего Михаэль потерял три секунды. После гонки, вместо того чтобы праздновать победу Ferrari (публично) и провал Ирвайна (про себя), Шумахер напустился на шотландца и на пресс-конференции обвинил его в том, что тот его блокировал. Он также напомнил об инциденте в Спа в предыдущем году. «Я теперь не уверен, действительно ли случившееся в Спа в прошлом году было случайностью. Его поведение сегодня стоило мне около десяти секунд».

Эти слова были не только неточными, но также ненужными и недостойными чемпиона. Култхард был вне себя от ярости. «Если он не извинится, я подам на него в суд! Я крайне разочарован его комментариями. Он поставил под сомнение мою честность в Спа! Я никогда не пытался подвергнуть опасности другого гонщика на трассе».

Босс McLaren Рон Деннис обвинил Шумахера в лицемерии: «После того, через что он заставил пройти Мику в Малайзии, я не хочу слышать ни слова о том, что его сдерживали. Он должен посмотреть прежде всего на себя и подумать о том, как сам поступает».

Шумахер мог наконец расслабиться после того, что сделал в гонке, но нет же – задира внутри него должен задать всем жару, восстановить справедливость и иерархию в паддоке! Култхард был для Михаэля легкой мишенью, потому что шотландец сам часто жаловался на Шумахера. Кроме того, в большинстве случаев немцу не приходилось иметь с ним очных дуэлей на трассе. Критики всегда пытались выставить Шумахера лицемерным и циничным, и этот эпизод дал им массу оснований для осуждения.