Зодчие Москвы XV - XIX вв. - сборник

Гостиный двор занимает целый городской квартал и расположен на участке неправильной четырехугольной формы. Углы здания скруглены, и все оно снаружи и со стороны двора было окружено галереями в два, а частично в три этажа. С галерей шли входы в лавки; каждая из них была наглухо изолирована от соседней толстыми капитальными стенами. Галереи раскрывались на фасады арками. На уличных фасадах мерный ритм аркад усилен колоннами большого коринфского ордера. Со стороны двора вместо колонн применены пилястры ионического ордера.

Опоясанный колоннами гигантский четырехугольник Гостиного двора мощно возвышался над малоэтажной застройкой окружающих кварталов и создавал величественное впечатление. Это был главный торговый центр Москвы. Но постепенно все изменилось. Владельцы отдельных лавок по своему желанию предпринимали их беспорядочную перестройку. Позднее наружные аркады и большинство внутренних были заложены. К концу прошлого столетия все здание было закрыто множеством вывесок, и от величественной строгости первоначального облика Гостиного двора, от мерного ритма его торжественных аркад остались лишь фрагменты. Восстановление первоначального облика Старого гостиного двора увеличит ценность архитектурного ландшафта этой части города.

Канцлер Екатерины II Безбородко поручил Кваренги перестроить дом, построенный в Москве в середине XVIII века для канцлера Рюмина. Кваренги разработал детальный проект, и с 1790 по 1794 г. здание было полностью перестроено и отделано с исключительной роскошью. Этот дом в Немецкой слободе был затем подарен Безбородко Павлу I, который приказал М. Ф. Казакову заново переделать здание. Оно вошло в историю архитектуры под названием Слободского дворца (ныне в нем Московское высшее техническое училище имени Н. Э. Баумана). Слободской дворец пострадал в пожаре 1812 г. и был еще раз перестроен по проекту Д. И. Жилярди при участии А. Г. Григорьева в конце 1820-х годов. Практически от этой работы Кваренги не осталось никаких следов, кроме свидетельства современника, считавшего, что "во всей Европе не найдет другого подобного ему в пышности и убранстве".

От второй работы Кваренги, выполненной по заказу Безбородко, сохранилась серия чертежей. Проект этот не был осуществлен. Летом 1798 г. неподалеку от берега Яузы был заложен фундамент дворца, но внезапная смерть заказчика прервала начатое строительство. Это здание могло бы стать одним из лучших произведений Кваренги, так как проект вобрал в себя все предыдущие достижения зодчего.

В начале 1797 г. Кваренги приехал в Москву для участия в проектировании праздничного оформления коронационных торжеств по случаю вступления на трон Павла I. Еще до переезда в Россию Кваренги был широко известен как замечательный рисовальщик. Во время пребывания в Москве в 1797 г. он создал серию рисунков, запечатлевших древнюю столицу. В Государственном научно-исследовательском музее архитектуры (Москва) и Государственном Эрмитаже (Ленинград) хранятся восемь листов из этой серии. Авторское повторение двух из этих рисунков — в Государственной Третьяков ской галерее. Можно предполагать, что в итальянских коллекциях хранится еще несколько рисунков. Серию московских видов Кваренги оформил как единое целое. Все рисунки выполнены на листах одного размера, исключение составляют лишь два панорамных изображения. Кваренги применил своеобразный прием оформления пояснительных надписей, которые введены им в само изображение.

Быстрота, с которой Кваренги проник в дух русской архитектуры, в ее национальное своеобразие и благодаря этому стал одним из ведущих представителей русской архитектурной школы, во многом зависела от любовной внимательности, с которой он изучал произведения этой школы, изучал с карандашом и кистью в руках. При этом он не бездумно фиксировал все, что видел, а отбирал самое характерное, виртуозно передавая общую композицию, мастерски наме-пая даже отдельные понравившиеся ему детали, но решительно отбрасывая и даже переделывая то, что не соответствовало его пониманию прекрасного.

Серия московских рисунков 1797 г. замечательна не только тем, что исполнена великолепным мастером, очень характерно, живо и точно передавшим конкретный архитектурный ландшафт тех лет. Эти документально точные, художественно исполненные листы являются также драгоценными свидетельствами, уникальными источниками при изучении архитектурных памятников Москвы.

Из произведений великого архитектора в Москве осталось немногое, однако творчество Кваренги оказало существенное влияние на развитие московского зодчества конца XVIII — начала XIX века, и в этом отношении мастер оставил значительный след в архитектуре древней столицы.

3. К. Покровская

О. ВОВЕ

(1784–1834)

Московские зрители, присутствовавшие на первом спектакле Большого театра, выразили "одобрение и признательность к трудам и талантам строителя сего прекрасного здания, делающие честь русскому таланту… единодушным требованием Бове, который тотчас же представился в директорской ложе, а потом громким и продолжительным ему рукоплесканием". Так писали московские газеты об открытии 6 января 1825 г. нового здания Большого (бывш. Петровского) театра в Москве.

Творчество архитектора Осипа Ивановича Бове связано с блестящей страницей в истории русской архитектуры — восстановлением и строительством Москвы после Отечественной войны 1812 г.

О. И. Бове родился в 1784 г. в Петербурге, в семье живописца Винченцо Джованни Бова. Осип был старшим сыном, два младших брата — Михаил и Александр — впоследствии тоже стали архитекторами и его ближайшими помощниками.

Еще в детстве семья О. И. Бове переехала в Москву. Здесь прошли годы учения, а затем и вся деятельность будущего мастера. С Москвой было связано все творчество Бове.

В 1802 г. Бове поступает в архитектурную школу при Экспедиции Кремлевского строения, которую возглавлял в те годы И. В. Еготов. В 1809–1812 гг. Бове уже значится в числе архитекторских помощников экспедиции, участвует в работах но реставрации Кремля, ремонту зданий, благоустройству города. Знание древней архитектуры, глубокое почитание национальных традиций помогли Бове в дальнейшей творческой деятельности, которая развернулась после Отечественной войны 1812 г.

Подъем во всех областях культуры с особой силой проявился в росстановлении сожженной и разрушенной Москвы. Была организована специальная Комиссия для строения Москвы. В ее компетенцию входила помощь населению в строительстве жилых домов, в обеспечении их стройматериалами и проектами, наблюдение за качеством построек и их соответствием плану, а позже — работы по реконструкции и благоустройству города. Москва была поделена на четыре участка, каждый из которых возглавлял архитектор с помощниками.

В сентябре 1813 г. на должность архитектора четвертого участка вступает вернувшийся из народного ополчения О. И. Бове. С этого времени все творчество О. И. Бове связано с деятельностью Комиссии для строения. В ведении Бове находились наиболее значительные, центральные районы города — Городская, Тверская, Арбатская, Пресненская и Новинская части. Бове со своими помощниками составляет проекты для строительства жилых домов, участвует в их закладке и следит за их "производством в точности по прожектированным линиям, также выдаваемым планам и фасадам". Он проектирует торговые лавки в различных частях города. Особое одобрение получили его проекты лавок для торгового центра на Красной площади и вокруг стен Китай-города, между Никольскими, Ильинскими и Варварскими воротами. Их постройке Комиссия для строения придавала большое значение.

Комиссия считала, что общественные и административные здания требуют особого внимания и "приличия в фасадах", и предлагала наблюдение за строительством этих зданий поручить "достойнейшему и способнейшему" из архитекторов комиссии.

В мае 1814 г. эта обязанность была возложена на О. И. Бове "с тем, чтобы он за всеми казенными, публичными и общественными строениями, строящимися или приводящимися в прежнее или лучшее состояние, имел непосредственный надзор"; ему было поручено также "заведовать и часть фасадическую за всеми обывательскими строениями, наипаче составляющими значительный капитал". С этого времени через руки Бове проходят проекты всех значительных общественных и частных зданий города. Как главный архитектор по "фасадической части" Бове оказывает большое влияние на характер застройки посленожарной Москвы, подчиняет творческие усилия отдельных архитекторов общей градостроительной и идейно-художественной задаче застройки города в целом. Вместе с ним в комиссии работали архитекторы Ф. Соколов, И. Жуков, В. Балашов, А. Элькинский, Матвеев и другие. Помощниками О. И. Бове по "фасадической части" были и его братья — Михаил и Александр.