Воспитание чувств - Хейер Джорджетт

Она всегда смотрела на него с обожанием, что называется, снизу вверх, и хотя он принимал это как должное, но никогда не упускал из виду, поэтому по мере сил старался быть добрым к ней. Шерри изумился, но при этом был тронут, когда понял, что наибольшую радость Геро доставляет возможность сопровождать его, куда бы он ни направлялся. Виконт полагал, что наступит время, и его жена перерастет эту детскую привязанность. Он забыл о том, что, когда она проявила желание выйти в свет в сопровождении лорда Ротема, инстинкт собственника повелел ему запретить ей подобную практику раз и навсегда.

Посему его светлость радовал свою жену и собственных доброжелателей, с поразительной регулярностью появляясь на Ассамблеях, и это заставило даже таких завзятых оптимистов, как леди Сефтон, уверовать, что женитьба сделает из него настоящего мужчину.

Еще одним джентльменом, который стал посещать собрания Ассамблеи чаще обыкновенного, оказался всеобщий дамский любимец, сэр Монтегю Ревесби. Да, собратья-мужчины прокатили его на выборах в члены «Вотьерза», но, несмотря на всю свою исключительность, патронессы «Олмакса» не смогли устоять перед внешностью, манерами и непринужденной легкостью, отличавшей сэра Монтегю. Будь он плебеем по рождению, то, разумеется, никакая внешность или умение вести себя не помогли бы ему изменить их августейшие воззрения, но, к счастью для него, происхождение этого молодого человека было безупречным. Критические же замечания в его адрес, отпускаемые мистером Фейкенхемом и ему подобными, обычно приписывались ревности и по большей части игнорировались. Лишь пожилые и наиболее здравомыслящие представительницы слабого пола с неодобрением взирали на все более настойчивые ухаживания сэра Монтегю за мисс Милбурн.

Ведь уже ни у кого не оставалось сомнений в том, что внезапно обнаружившаяся предрасположенность сэра Монтегю к танцам проистекала из его преклонения перед Несравненной. До тех пор, пока он не пополнил собой список ее поклонников, знающие люди считали лорда Ротема наиболее серьезным соперником герцога Северна. Но Ротему никогда не удавалось увести мисс Милбурн из-под самого носа его сиятельства, а сэр Монтегю проделал это с необычайной легкостью.

Быть может, Красавице пришлась не по душе самоуверенность, с которой Северн рассчитывал заполучить ее руку для немецкого вальса, быть может, намеренное легкомыслие сэра Монтегю стало для нее желанным отдохновением после страстной искренности ее более молодых воздыхателей, но очевидным было только одно – она вручила ему свою руку, оставив его сиятельство переживать горькое разочарование. Однако самомнение Северна было слишком велико, чтобы он мог позволить себе последовать примеру Джорджа: скрестить руки на груди, привалиться к стене и провожать горящим взглядом мисс Милбурн, скользящую в танце по бальной зале. Он пригласил на тур вальса другую даму, но его маневры, целью которых было держать в поле зрения мисс Милбурн, чрезвычайно позабавили некоторых людей, украдкой наблюдавших за этой маленькой комедией, среди которых оказался и милорд Шерингем. Он, коротко рассмеявшись, порекомендовал супруге, с которой танцевал, взглянуть на то, как Монти уделал Северна с Несравненной!

Его сиятельство был слишком высокопарен и напыщен, чтобы пользоваться любовью у большей части своих современников, и мысль утереть ему нос, пришлась Шерри по душе. Он поспорил со своим кузеном Ферди на то, что сделает это, поставив на кон весьма приличную сумму и условие, что не станет пытаться увести мисс Милбурн до тех пор, пока Северн вновь не начнет домогаться ее руки в танце. Виконт, благополучно передав Геро под опеку мистеру Рингвуду, который пожаловал в «Олмакс» вместе с ними, атаковал Изабеллу в тот самый момент, когда герцог склонился перед ней в чопорном поклоне.

– Могу я надеяться, мадам…

– Добрый вечер, Северн! – жизнерадостно прервал его виконт. – Кажется, сейчас мой танец, Белла!

Герцог окинул его ледяным взглядом.

– Я как раз собирался умолять мисс Милбурн оказать мне честь и подать мне свою руку, – сообщил он. – Мадам…

В глазах Шерри заплясали лукавые огоньки, и мисс Милбурн ответила ему тем же.

– О, в списке кандидатов я стою выше вас! – с неподражаемым апломбом заявил виконт. – Белла, моя сладкая, ты же не откажешь старому другу детства?

– Шерри, как можно? – подрагивающим от сдерживаемого смеха голосом сказала она, но тем не менее протянула ему руку и позволила вывести себя на середину залы. – Ты ведешь себя беспардонно! – сообщила Изабелла виконту, когда они закружились в вихре танца. – Я уже и не помню, когда в последний раз танцевала с тобой вальс!

– Это было слишком давно, клянусь честью! – не замедлил с ответом его светлость. – Ах, Белла, ты не должна была отказывать мне! Какой парой мы бы с тобой были!

Она, рассмеявшись, заявила:

– Ты стал мне нравиться только после того, как отказался жениться на мне, Шерри!

– Я? Боже милосердный, разве ты не видишь, как кровоточит мое разбитое сердце?

– В таком случае тебе удается превосходно скрывать это! Обманщик! Твоего траура не хватило даже на один день!

В ответ он лишь крепче обхватил Изабеллу за талию и улыбнулся, глядя в ее глаза.

– Если бы за нами не наблюдало столько людей, знаешь, что бы я сделал, Белла? Поцеловал тебя! Будь я проклят, но еще никогда не видел тебя такой красивой!

– Постыдись, Шерри! Не забывай, теперь ты – остепенившийся женатый мужчина!

– Истинно так! – Он обвел взглядом комнату. – Что случилось с Котенком? Я оставил ее с Джилом и готов был выложить двадцать пять фунтов, чтобы посмотреть, как он танцует! Но нет, богом клянусь, он сбежал! Она танцует с Джорджем.

– Да, – ответила мисс Милбурн, и ее хорошее настроение тут же куда-то улетучилось. – Как они все-таки подходят друг другу! Я рада видеть Джорджа в таком прекрасном настроении.

– Котенок всегда умудряется каким-то образом развеселить бедного малого, – беззаботно откликнулся его светлость.

А бедный малый в это самое время говорил:

– Черт возьми, я бы очень хотел знать, что задумал Шерри и отчего Изабелла так весело смеется! Да, а мгновением раньше она зарделась! Я сам видел!

– Не смотрите на них! – сказала Геро. – На вашем месте я бы постаралась не показывать Изабелле, что вам небезразлично, с кем она танцует, Джордж!

– А мне действительно небезразлично, – подтвердил он, хотя в том не было решительно никакой нужды. – Кроме того, я не понимаю, что нашло на Шерри, если он вздумал пофлиртовать с ней, будучи женатым на вас! А ведь именно этим он и занимается, Котенок! И от этой правды никуда не деться!

– Знаете, а я не возражаю, как не должны и вы, в чем я совершенно уверена.

Взгляд его блестящих темных глаз встретился с ее взором.

– А вы действительно не возражаете? – спросил он напрямик.

Она, едва слышно вздохнув, ответила:

– Разве что совсем немного, Джордж. Если мы перейдем в соседнюю комнату, то не будем видеть. Вы сможете принести мне бокал оршада, и нам станет вполне удобно. Что скажете?

Он увел Геро с танцевальной площадки.

– Нет. Утешения и комфорта не будет никому из нас! – со сдержанной страстью сказал Ротем.

Однако же в гостиной с прохладительными напитками некоторое отдохновение им все-таки удалось обрести, поскольку они встретили там мистера Рингвуда и Ферди, а последний рассказал им о проигранном пари. Геро весело рассмеялась, и даже чело Джорджа на мгновение прояснилось. Но вскоре оно опять затуманилось, когда он вспомнил, как в начале вечера предпринял такую же попытку, что и Шерри, и как она не увенчалась успехом.

Стоило виконту привести мисс Милбурн в гостиную в поисках лимонада со льдом, Джордж немедленно атаковал ее и, не обращая внимания на Шерри, стал умолять Красавицу станцевать с ним следующий тур вальса. Она отклонила его просьбу и наверняка присоединилась бы к группе гостей, окруживших Геро, если бы он не загородил ей дорогу.

– Вы не можете просто взять вот так и отмахнуться от меня! – срывающимся голосом заявил он. – Почему вы отказываете мне в одном-единственном туре вальса? Неужели я оскорбил вас? Ответьте мне, Изабелла!