Марго и Великий Портал - О. Палёк

– Я поняла. Но куда я попаду?

– Как я уже сказал, в какие-то критические для тебя точки прошлого, которые ты хотела бы изменить.

– Я поняла, что менять их нельзя, только наблюдать.

– Этого недостаточно. Воздействовать все равно придется.

– Ничего не поняла. Думаю, что не пойму больше, так что пошла. Спасибо, Хроносом.

– Не за что. Удачи.

Ирреальность 1

– Мама, можно я пойду на улицу погулять?

– Можно, но сначала доешь кашу.

– Ну мама, я же съела почти всю тарелку.

– Ну вот и съешь всю, тогда пойдешь.

Марго поняла, что она в своем детстве, ей одиннадцать лет и этот день чем-то особенный. Она как будто управляла этой девочкой и при этом наблюдала за ней со стороны.

Маргарита, воровато оглядевшись, взяла тарелку, подошла к раковине и вывалила туда остатки. Затем вернулась за стол и сказала:

– Я все съела!

На кухню зашла мама. Сердце Марго болезненно сжалось – ее мама была молода и жизнерадостна. Она вдруг поняла, что сегодня – последний день, когда видит ее такой. Но почему? Она не могла вспомнить. Облачко беспокойства пробежало по лицу Маргариты. Мама нахмурилась, потрогала лоб дочери:

– С тобой все в порядке, доченька?

– Конечно! Я побежала, а? Меня Таня и Катя ждут.

– Иди. Не задерживайся на обед.

Маргарита вышла из кухни и прошла мимо кабинета отца. Дверь закрыта – значит он работает. Марго вдруг поняла, что никогда больше его не увидит. Почему? Снова не помнит. Девочка вышла в прихожую, обулась и выбежала на улицу.

Поздняя весна. Яркое солнце. Детская площадка. Во двор въезжает фургон с надписью «UPS». Из него выходят люди. Маргарита скользит по ним взглядом и бежит к подругам. Для нее это неважно. Но важно для Марго – она почему-то знает, что эти люди круто изменят ее судьбу. Убийцы! Они идут убивать ее родителей. Может ли она что-то изменить?

Маргарита не добегает до детской площадки. Она нехотя разворачивается и бежит назад. Лифт, площадка. Дверь квартиры почему-то открыта. Девочка входит и слышит шум в кабинете. Она останавливается. Марго понимает, что сейчас может изменить свою судьбу. Несколько вооруженных людей – неразрешимая проблема для Маргариты, но пустяковое дело для Марго. Один шаг – и она не будет больше сиротой, у нее будут мама и папа – как у всех детей – счастливое детство. Только один шаг. Но она вспоминает Ли Вонга, Айрин, Слаша, Свонга – их в измененной реальности не будет. Не будет и тех людей, кому она помогала, не будет ее поступков, изменивших мир. Да и сама альтернативная реальность долго не продержится. Иллюзия счастливой жизни рассеется, а она навсегда останется в иллюзорном мире. Если выживет.

Маргарита залезла в кладовку и спряталась за грудой старой одежды. Она услышала женский голос с кухни.

– Что у вас там?

Следом два мужских:

– Без проблем.

– Оба мертвы.

И снова женский:

– Девчонку нашли?

– Нет, наверное на улице.

– Уходим. С ней разберемся позже.

Маргарита выглядывает в щель кладовой. Высокая, красивая женщина в спортивном комбинезоне, с хищным оскалом на лице. Почему-то она знает ее имя: Мина.

Топот в прихожей, стук двери. Они ушли. Маргарита осторожно выходит и идет в кабинет. Она уже знает, что там увидит: ее родители мертвы. Девочка ничего не могла с этим сделать, но Марго – могла. Неужели ей и дальше придется смотреть воспоминания своего детства, не имея возможности вмешаться? Это что – экзамен или пытка?

Девочка в ужасе выбегает из квартиры. Марго знает, что будет дальше: улица, детдом, Свонг, Мина, Айрин, новые родители. Новая жизнь. Все так, как она помнит, ничего не изменилось. Хотя… нет. Изменения есть. Девочка запомнила лицо Мины. Достаточно ли это, чтобы создать альтернативную реальность или она в старом потоке? Ответа нет…

Ирреальность 2

– Эй, Чуча, ты чо, сегодня не убиралась?

– Да нет, я все убрала, Таня.

– Для тебя я Кобла! Поняла? – Кто-то хватает Маргариту за шиворот и встряхивает.

Марго понимает, что она – в детдоме, девяностые годы. Таня-«Кобла» – главная в их блоке. А у Маргариты кличка «Чуча». Вечер, она провинилась, за что – не помнит, да и неважно. Здесь младшие виноваты всегда и за все. Рядом с Таней – Маринка, десятилетняя девочка-куколка, «дочка» Тани, которой уже пятнадцать. Маринке достаются все сладкие куски от «мамы». А кусков в детдоме хватает. Снабжается он неплохо, но только все продукты уходят «налево» через «воспов» – воспитателей, детям достаются крохи. Хотя старшие получают кое-что с барского стола, потому что младших надо держать в узде.

Маргарита закрывает голову руками, потому что знает, что Таня сейчас ударит. Не сильно, чтобы синяков не оставить, но больно. В самом деле, Кобла вытаскивает короткую деревянную палку и бьет Маргариту по голове. Говорят, эту палку она использует не только для битья.

– Еще туалет уберешь! – приказывает Таня.

– Я его уже убирала, – оправдывается Маргарита.

– Уберешь еще раз! Собралась от нас уйти? Посмотрим, как у тебя это получится.

Сегодня в детдом приходили приемные родители. «Воспы» построили ребят, семейная пара – немцы – осмотрели их. Хотя чего смотреть – все в одинаковой мешковатой поношенной одежде, стриженные наголо, не отличишь девочку от мальчика. Но чем-то им приглянулась Маргарита. Сказали, что оформят бумаги и вернуться. Действительно, бумаг приходилось делать кипу – государство неохотно расставалась со своими заключенными.

– Пошли. – Кобла взяла под руку Маринку и пошла в «сушилку». В этой комнате собирались старшие девочки, чтобы обсудить свои дела, съесть продукты, которые удалось достать, выпить, покурить. Иногда туда ходили мальчики.

Маргарита выжала старую тряпку, сделанную из старого одеяла и отложила ее сторону. Вымыла руки прямо в ведре с грязной водой. Подошла к батарее отопления, вытащила спрятанный хлеб и сунула в рот. Есть хотелось всегда. Кормили одним и тем же: щи, макароны, кисель, хлеб. Когда были проверки из РОНО, на столе появлялось масло, мясо, овощи – то, чем снабжался детдом, но всегда уходило в карманы ненасытного руководства.

Пару раз Маргарита убегала. Жила в заброшенных домах, теплотрассе. Подрабатывала, случалось – воровала. Рано или поздно ловили, через «распределилки» снова оказывалась в детдоме. Чаще всего – в другом, но они почти все одинаковые.

У входа в блок послышался детский гомон – ребята возвращались с уборки территории.

– Слышь, Марга, хлеб есть? – это спросила Блашка, ее подруга. Как ее звали на самом деле, Маргарита не знала. Она же звала ее не «Чучей», как другие, а «Маргой».

– Съела, – ответила Маргарита. – Но ты пошукай по батареям, может, осталось.