Воздушные десанты Второй мировой войны - Владислав Львович Гончаров

не подлежало никакому сомнению. Весь мир с тревогой ожидал, что немцы предпримут высадку новых десантов на Ближнем Востоке. Немецкие парашютисты стали для противника страшным призраком, который мог появиться внезапно и в любом месте.

Англичане и американцы в свою очередь начали с лихорадочной поспешностью создавать у себя воздушно-десантные части[94]. Теперь, когда огромное значение этого рода войск было окончательно признано, они хотели быстрее наверстать упущенное. Генерал-полковник Штудент высказал по этому поводу следующее: «Для наших противников Крит явился толчком, давшим ход идее воздушно-десантных операций. Они извлекли из него правильные уроки и приступили со свойственной им методичностью и широким размахом к созданию сильных воздушно-десантных войск, которые доставили нам в течение двух последних лет войны очень много неприятностей. Мы были побиты нашим же собственным и притом самым острым оружием».

Немецкому верховному командованию следовало учесть опыт Критской операции и, исходя из него, отвести воздушно-десантным войскам должное место в стратегическом планировании. Но, несмотря на то что операция получила должное признание, выводы сделаны не были. Таким образом, инструмент, который лучше всякого другого был приспособлен для проведения операций на широких пространствах, так как он позволял перебрасывать войска в самые сжатые сроки с одного театра военных действий на другой, остался без внимания. Между тем возможность организовать преследование с одновременной выброской десантов в тыл отступающему противнику и осуществлять широкие охваты, применяя воздушные десанты, могла бы придать начавшимся боевым действиям на Востоке совершенно иной ход. Однако ничего подобного не случилось!

В чем же причина? По этому поводу известный английский военный историк Лиддел Гарт писал:

«Старые кадровые немецкие генералы, вышедшие из Академии Генерального штаба, наглядно доказали свои большие военные способности, но им не хватало чувства нового. Их превосходные знания военного дела были уже в самом существе своем ограниченными. В отличие от полководцев предшествовавших столетий, они были склонны рассматривать войну не как искусство, а как простую шахматную партию. Эти генералы враждебно относились к тем из своих товарищей, которые следовали новым идеям, и открыто пренебрегали новыми идеями, которые исходили не от «старых» специалистов. Большинство из них за пределами своей чисто военной специальности были весьма ограниченными людьми».

Эта оценка не требует никаких комментариев. Она достаточно хорошо вскрывает причины, которые определили дальнейшую судьбу немецких воздушно-десантных войск.

А духовными наследниками Штудента стали противники Германии.

Немецкое верховное командование забыло о победе, одержанной на Крите, и помнило лишь о потерях. Большое количество потерянных и поврежденных транспортных самолетов вызвало у ответственных за эти средства лиц из министерства авиации, по выражению Штудента, «стоны и жалобы».

После Крита в министерстве авиации стали бояться за участь новеньких «Юнкерсов» и поэтому оказывали Штуденту и его планам молчаливое, но упорное сопротивление. Люди, сидевшие там, не понимали, что преимущество, которое давало Германии новое оружие, могло быть решающим в ходе войны только в том случае, если бы его начали использовать целиком и полностью там, где этого настоятельно требовала война.

Противники воздушно-десантных операций получали поддержку как раз оттуда, откуда ее можно было ожидать менее всего. Присутствуя 19 июля 1941 года на приеме, который Гитлер устроил в своей штаб-квартире в честь участников Критской операции, награжденных «рыцарским крестом», Штудент не поверил своим ушам, услышав, как Гитлер, обращаясь к нему, заметил: «Крит доказал, что время парашютно-десантных войск прошло. Эти войска являются средством внезапности, а после Крита фактор внезапности полностью себя исчерпал». Штудент вначале подумал, что это сказано в шутку. Он и не подозревал, что, находясь под сильным впечатлением потерь на Крите, Гитлер пришел к такому выводу вполне серьезно, а его военные советники только укрепляли в нем это слишком поспешно сложившееся мнение.

После Крита Гитлер, который обычно всегда поощрял новые виды оружия и различные усовершенствования, почти совсем исключил парашютно-десантные войска из своих планов и идей. Совершенно неразрешимой загадкой Второй мировой войны остается то, как могло произойти, что Гитлер, умевший интуитивно угадывать новые возможности в войне, здесь, боясь риска, упустил эти возможности и не пожелал извлечь уроков из Критской операции, предоставив это своим противникам.

Другое дело Штудент; для него Крит явился горьким и тяжелым уроком, свидетельствующим о том, что воздушно-десантное наступление на хорошо подготовленные к обороне аэродромы нельзя проводить старыми методами. Просматривая английскую «Памятку по борьбе с воздушно-десантными войсками», он, к своему удивлению, обнаружил, что англичане, использовав попавшие в их руки немецкие приказы на проведение операции в Голландии, проделали у себя на основании этих данных большую работу. Впоследствии Штудент говорил, что если бы он узнал об этом раньше, то организовал бы высадку посадочного десанта на удобных для этого пологих возвышенностях и только после этого при поддержке авиации начал бы осуществлять наступление на аэродромы.

Но он этого не знал, а данные разведки и аэрофотосъемки, а также материалы, взятые из сообщений противника, не давали ему повода коренным образом менять свою тактику. Так был создан план операции, который, как выяснилось впоследствии, несмотря на все недостатки, оказался все же приемлемым.

* * *

Точка зрения Гитлера, высказанная им в июле 1941 года, явилась жестоким ударом не только для немецких парашютно-десантных войск, но, и в первую очередь для их создателя. Окрыленный успехами на Крите, Штудент вынашивал самые смелые планы дальнейшего развития этого рода войск. Тем не менее он не упал духом и продолжал неустанно трудиться над совершенствованием нового оружия, которое было бы незаменимо для нанесения решающих ударов в начавшейся к тому времени войне против России. Но в ходе войны на Востоке парашютно-десантная операция была проведена всего один раз и то в самые первые дни войны.

25 июня 1941 года один взвод полка «Бранденбург»[95] выбросился на парашютах в районе станции Богданово, имея задачу овладеть железнодорожными мостами через Западную Двину[96] на линии Лида—Молодечно, находящимися недалеко от этой станции. Указанные мосты имели большое значение для быстрого продвижения немецких войск в Прибалтике, а также для последующего их снабжения. Взводу удалось уничтожить охрану мостов и удерживать их в своих руках до подхода немецких передовых частей. Десантирование прошло успешно, несмотря на возникшие во время высадки непредвиденные трудности. По плану предусматривалось, что высадка десанта произойдет примерно за час до подхода немецких танков. Воздушная разведка сообщила, что мосты охраняются сторожевой командой и, по всей вероятности, подготовлены к взрыву. Когда 25 июня первый «Юнкере» на высоте 55 м приблизился к месту высадки, его встретил ураганный огонь противника. Пилот и бортрадист были тяжело ранены, один мотор вышел из строя. Командир взвода лейтенант