Судьба братьев - Константин Дадов

Из деревни стали возвращаться гвардейцы, некоторые из них не отличались от Дениса, и только сила воли не давала им последовать примеру "героя", остальные же еще не поняли всего произошедшего, и смеясь делились историями о том, как легко они разбирались со "свирепыми" людоедами.

На обратном пути больше молчали, молодые воины так и не поняли, что им противостояли не настоящие воины, а старики женщины и дети, причем при расспросах, никто не мог сказать, что видел человеческие кости, или мясо, которое принадлежало бы, не домашнему скоту.

Отряд разделился на две группы, в одной из них шли оживленные беседы, слышались шутки и военные песни, в другой царила тишина, которую нарушал только топот копыт да фырканье лошадей. все уже успели справиться с первым шоком, и теперь внешне выглядели спокойно, но на душе каждого из них, тяжким грозом повисла вина за содееное. Ведь одно дело убивать бандитов, или сражаться на войне, и совсем другое, вырезать целую деревню беззащитных жителей, чья вина лишь в том, что они родились не той расы. Конечно, можно себя утешать тем, что людоеды могли быть именно теми жестокими монстрами, о которых рассказывают сказки, но даже те люди, у которых спрашивали гвардейцы, не могли вспомнить ни одного случая, когда людоеды нападали на деревню и утаскивали убитых. Да и убитых было всего трое или четверо.

- кхм. - неуверенно нарушил тишину Вили, привлекая к себе внимание. Они ехали той же четверкой, что и раньше, в плотном кольце стражи. - я хочу попросить, что бы никто не рассказывал о том, что произошло в деревне людоедов, это должно остаться только между нами.

Все окружающие молча кивнули, и только один гвардеец спросил, покосившись на веселящихся товарищей.

- а если они расскажут?

- они рассказут о том, как мы сражались я яростными монстрами, у которых было по четыре руки а рост превышал три метра, так что после их историй, нас будут восхвалять как героев. - ответил Вили, выдавая свои эмоции только судорожным вздохом.

Перед тем, как покинуть деревню, гвардейцы стащили все тела в один из домов, после чего подожгли его, навсегда скрывая следы своего позора. Так что теперь, если кто то вдруг заедит в деревню, все что он найдет, это груду обгорелых костей, среди обгорелых останков дома.

В поселении, в котором осталась ждать возвращения отряда Лена, устроили целый праздник в честь избавления от людоедов. Люди зажарили аж двух быков, достали из погребов домашнее вино, на главной улице развели огромный костер, а трактирщик обеспечил крепкие напитки.

Принц произнес пец, поднимая первый бокал, затем было благодарственное обращение от лица жителей селения, ав самый разгар празднования, начались танцы.

Денис с друзьями покинули веселящихся раньше всех, они захватили несколько кувшинов вина, и засели в самой отдаленной комнате трактира.

- выпьем за то, что бы больше не приходилось искать оправдания нашим поступкам. - произнес Том, подняв первую кружку.

Денису хотелось напиться, что бы забыть обо всем, об убитых его рукой, о пропавшем брате, да и о том, что он застрял в диком и жестоком мире, в котором положено сначала рубить голову, а уже затем задавать вопросы. Конечно это был не выход, и проблемы вернутся вместе с головной болью, но так хотелось верить, что очередная чаша вина облегчит боль.

Шум праздника доносился даже сквозь наглухо закрытые ставни, а единственная всеча, которая освещала комнату, наталкивала на воспоминания о сектантах и революционерах, которые так же предпочитали сидеть вдали от солнечного света.

Денст потряс головой, мысли становились все более дикими и безумными, видимо алкоголь уже начал свое действие.

Когда был открыт третий кувшин, в комнату вошел Вили, который принес еще два сосуда, за принцем последовали два гвардейца, и выпивка потекла рекой.

Спустя какое то время, начались рассказы о различных приключениях, начали вспоминаться смешные случаи, и вот уже пьянка набрала полные обороты...

Пробуждение было тяжелым.

Денис открыл глаза, обвел комнату тупым непонимающим взглядом, и снова закрыл глаза. около десяти минут он не мог вспомнить, где находится. Он лежал в маленькой комнатке, укрытый белоснежным покрывалом, а в лицо светило яркое солнце, пробивающееся через зановески.

Постепенно сквозь пелену пробились воспоминания, вплоть до момента, когда работники трактира стали растаскивать гостей по отдельным номерам. Последним воспоминанием был негодующий крик Кота, который требовал продолжения заседания экстренного совещания, и также требовал присутствия на заседании девушек.

Улыбнувшись Денис попытался сесть, но тут же обратно рухнул на кровать, в голово зазвинело, перед глазами все плыло, а желодук грозил выскочить через горло.

Вторую попытку он предпринял только через четверть часа, она оказалась более удачной, и следующие десят минут Денис провел в сидячем положении. Еще через пол часа, умывшись в стоящем на низком столике тазу, и одевшись в чистое, Дэн спустился в общий зал трактира.

Хозяин и двое слуг, и изумлением проводили гостя за стол, где сидела хмурая принцесса, и получив заказ отправились на кухню. По пути хозяин ткнул одного из слуг локтем и прошептал "плати, я же говорил, что он первым очнется". Слуга вздохнул, и отдал своему нанимателю несколько монет.

- я бы хотела знать, что вчера произошло? - без предисловий начала Лена.

- мы отпраздновали победу. - хлоднокровно соврал Денис.

- врешь. - оборвала Лена. - вы так не отмечали победы над разбойниками и лесными монстрами, а тут вдруг напились так, что слугам пришлось вас растаскивать по комнатам. Ты хоть понимаешь, что это удар по репутации принца? Двенадцать двухлитровых кувшинов, как в вас вообще влезло?

- не помню двенадцати, девять было, а двенадцати не помню. Да и вообще, пусть Вили сам рассказывает все, что посчитает нужным, я человек зависимый, на работадателя стучать не привык. - вспыхнул Денис, но быстро взял себя в руки и замолчал, стараясь сохранять спокойствие, и благодаря судьсу, за то, что не наболтал ничего лишнего.

Лена долго смотрела на него испытующим взглядом, но поняв, что ничего этим не добьется, мягко улыбнулась и приступила к своему завтраку. Ей не хотелось устраивать бесполезные скандалы, и портить дружеские отношения, поэтому она не стала приказывать, хоть и могла воспользоваться своим положением, что бы узнать правду.

Где то через полчаса, в общий зал спустился принц, всем своим видом он излучал уверенность и аристократичную возвышенность, полностью соответствуя своему высокому титулу. Впрочем, ета возвышенность покинула лицо Вили, как только он сел за стол, и увидел копченую рыбу. Его лицо скривилось, и приняло зеленоватый оттенок, а дыхание стало судорожным и неглубоким.