Летчики на войне - Григорий Чечельницкий

Слева, справа — всюду вокруг меня кипит бой. Я не знаю, где наши, где немцы. Всюду автоматная, винтовочная и пулеметная стрельба. Рвутся мины и артснаряды.

Я до конца выполнил свой долг бойца Красной Армии, воздушного воина и не свернул с пути. Когда надо мной разорвался первый снаряд зенитки, был отбит элерон. Второй снаряд зажег самолет. Мы боролись с огнем, пока он не охватил всю кабину. Тогда пришлось прыгать. Выпрыгнул и Федя. Юрку я не видел, хотя слышал, как штурман передал ему команду прыгать.

Я видел Федю над собой. Он упал где-то рядом. Может быть, он счастливее меня и расскажет вам обо всем. Я кончаю. Сижу в воронке, жду ночи и вижу, как над моей головой проходят эшелоны „петляковых“ и „ильюшиных“. Я знаю, что если на этом мое участие в бою закончилось, то вы за меня отомстите. Порукой этому — бесстрашный полет идущих надо мной самолетов через разрывы зениток. Николай»[82].

Этот листок бумаги нашли в кармане гимнастерки летчика капитана Н. Потапова. Он лежал на краю воронки с окровавленной головой, пробитой вражеской пулей.

Обреченная курляндская группировка противника ожесточенно сопротивлялась. В ее ликвидации неизменно принимали участие и авиаторы.

Накануне Нового года заместитель командира 4-го истребительного авиаполка Герой Советского Союза Алексей Рязанов со своей группой несколько раз вылетал для прикрытия войск. Над окутанным огнем и дымом полем боя истребители то и дело слышали в своих шлемофонах голос ведущего: «Атакуем!» Пять воздушных боев провела группа против «фокке-вульфов». Противнику нанесли потери опытные мастера воздушного боя Александр Марков, Валерий Шман, Виктор Куницын. Они применяли испытанный вертикальный маневр, неизменно оказываясь выше вражеских самолетов, и наверняка поражали их. Так же успешно действовали истребители и в январе 1945 г.

26 января на салдусском направлении противник сосредоточил крупные силы. При поддержке танков и самоходных орудий его пехота атаковала наши войска на узком участке фронта.

В это время резко повысилась активность вражеской авиации. Она пыталась противодействовать нашим штурмовикам и сковать истребителей, прикрывающих поле боя. В воздухе одновременно находились несколько десятков самолетов. Майор Рязанов был атакован «фокке-вульфами» и подбит одним из них, зашедшим в хвост истребителя. На выручку пошел подполковник А. Марков. Он уничтожил противника и, прикрывая Рязанова, сопровождал его до места вынужденной посадки.

Тем временем майор Илья Шмелев со своим ведомым устремился на помощь паре старшего лейтенанта Куницына, атаковав четверку «фокке-вульфов». Маневр Шмелева позволил лейтенанту сбить одного, второй ушей вниз…

Бой 13 «Яковлевых» против 30 «фокке-вульфов» длился почти час. За это время противник дважды наращивал свои и без того численно превосходящие силы, а все же не смог хозяйничать в воздухе и помешать работе штурмовиков. Он потерял 10 самолетов.

Два подбитых «яка» произвели посадку на своей территории.

Враг упорно сопротивлялся и даже делал попытки контратаковать. Тогда на КП штурмовых полков раздавались сигналы из штаба армии, и с аэродромов поднимались группы за группой «ильюшины». Часто они шли к Джуксте. Их вели капитаны Борис Золотухин, Иван Воробьев, Иван Гринько, старшие лейтенанты Михаил Корнилов, Константин Рябов.

В тот период была плохая погода, но для боевых вылетов использовались любые возможности. Небольшие группы «илов» 810-го и 825-го штурмовых авиаполков наносили удары по батареям противника и вели разведку в направлениях Салдус, Тукумс. Экипажи 1-го Латышского Режицкого полка часто появлялись в ночном небе. Особенно проявил себя экипаж лейтенанта Алберта Ансона. Он выполнил задание на поврежденном самолете. Лейтенанты Александр Кузьминов и Александр Сапожников обнаружили эшелоны под парами на станции близ Салдуса. После их бомбардировки в этот район вылетела вся эскадрилья.

Стеной зенитного огня был встречен у цели экипаж Виктор Крастынь Алексей Морозюк. Шесть заходов на цель — и задание было выполнено. В то трудное время полк выручала четкая работа батальона аэродромного обслуживания подполковника Диянова.

Стартовали на разведку в тылы противника экипажи 99-го гвардейского авиаполка. В экипаже Пе-2 лейтенанта Василия Воропаева находилась Надежда Журкина, теперь уже опытный воздушный боец. Из районов Тукумс, Кандава, Сабиле, Талсы она передавала по радио: «На станции Талсы 4 эшелона. На аэродромах Крумулы 18 самолетов. Октэ — 12. По дороге Тукумс — Стенде следуют 200 грузовых машин…» После посадки самолета командир экипажа докладывал: «На маршруте дважды атакованы парой „фокке-вульфов“. Журкина отбила все атаки».

Бои на Курляндском полуострове разгорелись с новой силой во второй половине февраля[83].

Ставка Верховного Главнокомандования усилила воздушную армию, придав ей несколько крупных авиационных соединений: 5-й гвардейский бомбардировочный, 7-й штурмовой, 1-й гвардейский истребительный авиакорпуса, 305-го штурмовую и 336-ю истребительную авиадивизии.

Эту огромную силу использовать в достаточной степени не представлялось возможным из-за сложной метеорологической обстановки в Прибалтике. Большинство дней были нелетными, и это сказывалось на поддержке наступательных действий войск. В иной день могли летать на задания лишь отдельные самолеты. В первый день возобновившихся боев 6-й гвардейской и 51-й армий вместо запланированных 1600 самолето-вылетов было выполнено лишь около 300, преимущественно штурмовиками. 550 вылетов следовало сделать ночным бомбардировщикам, но не взлетел ни один По-2. Зато на второй день экипажи 284-й и 313-й авиадивизий вылетали на задания 1155 раз[84].

16 февраля 1-я ударная армия перешла в наступление в районе юго-восточнее Джуксте с целью прорыва обороны противника и последующего выхода на рубеж река Абава. Для поддержки наступления выделялось 240 самолетов 14-го истребительного авиакорпуса, 214-й и 225-й штурмовых, 188-й бомбардировочной авиадивизий, 99-го разведывательного авиаполка.

Наступательные действия продолжались пять дней. Войска продвинулись к исходу 20 февраля почти на 10 километров в глубину обороны противника[85].

Без паузы начали наступать в районе Приекуле 51-я и 6-я гвардейская армии. Авиация была перенацелена на поддержку частей этих армий, которые имели задачу фронтальными ударами прорвать оборону противника, перерезать магистраль Салдус — Скрунда — Либава с последующим овладением портом и городом Либава. 20 февраля при ограниченной помощи штурмовиков наземные войска вели тяжелые бои и медленно продвигались вперед. В последующие дни возможности авиации увеличились. Командование воздушной армии усилило прикрытие своих войск, направляя к полю боя большее количество истребителей.

К исходу 27 февраля после отражения неоднократных контратак пехоты и танков противника наши части продвинулись вперед на 6–8 километров в глубину его обороны и до 15–18 километров по фронту. Вскоре вражеским войскам удалось закрепиться. Части воздушной армии произвели 4540 самолето-вылетов, немало из них — 305-я штурмовая и 4-я гвардейская истребительная дивизии, которые поддерживали действия подвижной группы фронта — 3-го механизированного корпуса. Весь месяц летали на задания экипажи 99-го разведывательного авиаполка.

Ранним утром 4 марта после артиллерийской подготовки 22-я армия совместно с 3-м механизированным корпусом нанесла удар юго-восточнее Салдуса. Авиация не смогла участвовать в подготовке — помешала погода. Лишь в середине дня, используя просветы в облаках, небольшими группами вылетали экипажи «ильюшиных» и «петляковых». В последующие дни марта было произведено 3716 вылетов (авиацией противника — 384). Продвижение войск на запад было незначительным. В связи с возросшим сопротивлением противника наступил период боев местного значения.

17 марта начали наступать на салдусском направлении части 42-й и 10-й гвардейской армий. Однако в этот день количество вылетов авиации достигло лишь 124. Большинство их сделали штурмовики. Потом метеорологическая обстановка стала более благоприятной и позволила увеличить число вылетов. Но, несмотря на поддержку авиации, наступление развивалось медленно.

В апреле снова двинулись вперед части 1-й ударной и 42-й армий. 10 дней продолжались их наступательные действия при поддержке авиации. Некоторые авиационные полки и дивизии пополнились молодым летным составом. Особенно большое пополнение получили 225-я и 305-я штурмовые авиадивизии.

Благодаря помощи авиаторов воздушной армии 1-я ударная армия прорвала оборону противника юго-западнее Румбу и продвинулась на 15 километров, расширив прорыв до 32–36 километров[86].

Погода в апреле оставалась плохой. К низкой облачности добавились дожди вперемешку со снегом. Только кратковременные улучшения метеоусловий позволяли использовать для поддержки 1-й ударной армии небольшие группы штурмовиков.