Даже вампиры хандрят - Кейти Макалистер

Хм. Девять миль означает, что он должен быть в пределах Большого Эдинбурга.[40] Но как Пилар получил обе статуи: и мою статую птицы, и статую Пэйна? И зачем ему обе? Одна — ценная реликвия, другая — дешевая тайваньская подделка. Я покачал головой, окончательно запутавшись.

— Вы сказали, что статуя в последний раз была у Пилара. Это значит, сейчас ее у него больше нет?

— Да, правильно. Она больше не у него, хотя он был последним, у кого она была.

— Значит, сейчас, ее ни у кого больше нет? — Тихо спросила я, глубоко задумавшись. — Держу пари, что он спрятал ее куда-нибудь в безопасное место. Когда я видела Бога Цзилиня, он был погребен, находился в темноте, вдали от света. Он все еще там?

— Да, там.

— Как Пилар мог спрятать ее где-то, если она находится в могиле? — Спросила я.

— Место, где находится статуя, нельзя назвать собственно могилой — она защищена и спит в течение веков, скрытая от взглядов и остается нетронутой.

— О. — Я задумалась об этом. Это было похоже на то, что я видела в кристалле, просто я интерпретировала эту защиту, как пребывание в могиле. Но если это не какая-то большая усыпальница, тогда что это? — Какой объект защищает статую?

Когда она уронила кулон, ее взгляд опять сфокусировался.

— Вы задали пять вопросов, и получили пять ответов. Если вы хотите больше, вы должны будете заплатить мне еще раз.

— Минуточку! Вы не говорили, что я могу задать только пять вопросов!

— А вы и не спрашивали, — ответила она, собирая плащ и сумку. — Вы хотите проконсультироваться со мной еще раз?

Я стиснула зубы, чтобы ругательство, которое вертелось на языке, не вырвалось наружу. Не было смысла грубить, хотя я думаю, она могла бы предупредить меня об ограниченном количестве вопросов, которые я могу задать.

— Нет, спасибо. Я полагаю, что узнала достаточно, чтобы продолжить.

— У вас есть мой номер телефона, если опять захотите связаться со мной, чтобы ответить на другие вопросы, — она посмотрела на меня так, будто я была обрезком дохлой рыбины в рыбной лавке, — смертная.

Я проклинала себя всю дорогу в город, в промежутках пытаясь понять, зачем Пилару статуи Пэйна и птицы. Может, он статуеголик?

Огни, музыка и болтовня из секс-шопа Милы заполняли улицу, пока я шла к своему офису, вздохнув от облегчения, что наверху не было света. Я думала, что Пэйн и остальные ожидают моего возвращения в офисе, но догадалась, что они поступили умнее и написали мне, что ушли ужинать.

Так почему же эта мысль так меня угнетает?

— Я голодна, вот почему, — сказала я, отпирая дверь офиса и включая свет в коридоре, чтобы найти стол. Я щелкнула настольной лампой. — Надеюсь, они прекрасно проводят без меня время. Хотя, возможно, было бы неплохо, если бы кто-нибудь из них обеспокоился бы на такую малость, чтобы задуматься в порядке ли я.

— А что, если кто-нибудь обеспокоен достаточно сильно, чтобы уложить тебя на колено и отшлепать, как ты того заслуживаешь?

Глава 15

От звука голоса я вскочила, прижав руку к груди, и обернулась. Из тени вышел мужчина с привычным мрачным выражением лица.

— Черт возьми, Пэйн, ты что, хочешь, чтобы у меня инфаркт был?

Он надменно шагнул из темноты, будто был львом, а я — особо сочным куском мяса.

— Даже если и так, все равно без толку. Тебя невозможно убить никаким другим способом, кроме как отсечь голову.

Это он так думает.

— Где ты… Что ты имеешь в виду, говоря, что я так думаю? — Пэйн встал передо мной, уперев руки в бедра. Его глаза блестели, как отполированное серебро.

Я попыталась собрать клочки своего достоинства и посмотрела на Пэйна бесстрастным взглядом профессионала. По крайней мере, мне хотелось в это верить.

— Я это тебе не говорила. Ты читаешь мои мысли. Поскольку ты столь жестоко и бессердечно меня бросил, мы больше не пара, и я буду тебе признательна, если ты перестанешь лезть ко мне в голову. Что касается того, где я была, это тоже не должно тебя волновать. Ограничимся тем, что моя поездка дала нам немного полезной информации о твоей статуе.

Он сощурил глаза. К моему удивлению, на статую ему, похоже, было плевать.

— Я не бросал тебя ни жестоко, ни бессердечно. Ты влюбилась в меня! Ты нарушила правила наших отношений!

Я шагнула вперед и встала перед ним, твердо настроенная не сдаваться. Конечно, из-за его близости мое тело было в экстазе, но я решила проигнорировать требования моей физической составляющей, чтобы кое-что прояснить.

— Ты ни разу не говорил, что я не могу в тебя влюбляться.

— Ага, — торжествующе воскликнул он. — Ты признаешь, что это правда!

— Вот дубина стоеросовая! Разумеется, признаю! Но как ты можешь говорить, что не бросал меня, если именно это ты и сделал?

Его глаза засветились серебристым блеском.

— Не было ничего подобного. Я был бы рад продолжать наши отношения до тех пор, пока мы оба этого хотим.

— Был бы рад, говоришь? Быть просто любовниками, которые время от времени сбегаются ради секса — это все, что ты хочешь? Мы опять вернулись к теме «трах против любовной близости»?

— Да, — зарычал он, схватив меня за руки. — Это все, что я хочу. Затрахать тебя до смерти.

Несмотря на грубость слов, мое сердце рвануло из груди и на время отключило мозг. Я прижалась к Пэйну, каждый изгиб, каждая мягкая линия моего тела таяла от соприкосновения с ним. Его запах и близость наполняли меня, пока я не поняла, не осознала, что до самого последнего удара сердца нам предназначено быть рядом. Вместе. Единым целым.

— Скажи мне, — прошептала я в его губы. — Скажи мне, что ты хочешь от меня только секса. Скажи мне, что больше ничего не имеет значения.

— Больше ничего не имеет значения, — сказал он и завладел моим ртом, его руки грубо обхватили мои бедра, и он еще крепче притянул меня к своему телу. Ничего не имеет значения, кроме тебя.

Его мысли открылись мне, и я слилась с ним, мое тело отчаянно вспыхнуло, моя душа запела радостную песню бытия, когда я почувствовала, что нужда внутри него ответила во мне.

Скажи мне, что я неправа, скажи мне, что ты не хочешь этого, потребовала я, его губы двигались, заставляя еще отчаянней нуждаться в нем. Я не просто хотела прикасаться к нему, не просто жаждала его тела, я хотела его всего, всего Пэйна.

Ты неправа. Я не хочу этого, сказал он, улыбаясь в моей голове. Я оторвалась от поцелуя, секунду пососав его нижнюю губу, прежде чем ее выпустить:

— Я настаиваю, чтобы ты делал это чаще, — сказала я ему, задыхаясь и теряя рассудок, мое тело мурлыкало песню страстного желания и любви.