Плащ душегуба - Крис Эллиот

– И куда вы ее отправили, профессор?

– Они заявили, что день рождения моей дочери совпадает с древним предсказанием, которое свято чтут Ряженые, – с предсказанием о пришествии истинной земной богини, Ерд. Я не хотел, чтобы мою дочь вмешивали в этот жуткий культ… Я сделал это ради ее безопасности.

– И куда вы дели свою дочь, профессор?

– Отправил к родным… в Мэн.

– Мэн? Но это значит…

– Да, начальник Спенсер, Элизабет Смит – моя дочь.

Калеб нахмурился.

– А кто бы это еще мог быть?

– И вы пытались предупредить ее, не так ли? – У Калеба постепенно начинала складываться целостная картина.

– Он совершенно подлинный.

– И вдобавок пьяный, – сказал Калеб.

– Эй, я заправляю свой арест, – путано сказал я. – То есть я заявляю свой протест. Ну, хлопнули мы с этим убийцей по маленькой, вот и все. Он такой чертовски классный танцор… был… был чертовским танцором…

Меня вдруг охватила скорбь; я снял свой цилиндр и бейсболку, прижал их к груди и склонил голову.

– Почтим десятиминуткой молчания нашего дорогого усопшего Крушителя! – На этом я залился безудержным смехом.

Калеб, нахмурившись, гневно зыркнул на меня.

– Какого черта вам надо было клонировать вот этого? – с подозрением спросил он Кампиона.

– Я не знал, кого я клонирую, вот в чем штука. Я полагал, что Твид взял донорский волос от какого-нибудь трупа из прозекторской, а не с головы живого придурка из будущего.

– Эй, не очень-то вы вежливы, эль-профессатори, – прогнусавил я, плюхнулся на иол, скрестил ноги по-индейски, а затем, воскликнув: – Моя звать вигвам! – повалился навзничь.

– Ну хорошо, Кампион, – сказал Калеб, снова начав ходить туда-сюда. – Положим, я вам верю. И что же нам теперь делать?

– Ряженые захватили мэра и Лизу, и я могу предположить с большой долей уверенности, что они намерены принести Рузвельта ей в жертву, проложив таким образом дорогу Ряженым к еще большей славе. Бредовый предрассудок.

– Полагаю, к двадцать первому веку вы избавились от подобной чепухи, – сказал Калеб. – Для вас, наверное, нестерпимо находиться в окружении религиозных фанатиков и жадной до власти бестолочи.

– Ну, не сказать, чтобы дело обстояло именно так, однако мы совершили прорыв в массовом производстве пластиковых безделушек.

– Эй, а не хотите послушать, что известно мне? – поинтересовался я, лежа на полу.

– Если бы мы только знали, где должно состояться ритуальное убийство, – задумчиво произнес Кампион.

– Мы пытаемся выяснить это уже три дня, и все без толку! – уныло сказал Калеб.

– Эй, люди!

– Да, я знаю, они мастера по части секретности, и понятно, почему.

– Кроме того, у нас мало времени, – сказал Калеб, поглядев на свои карманные часы.

– Але, народ, я знаю, где это случится!

– Что-то я упустил, какую-то ниточку, – убивался Калеб. – Из-за моей неосмотрительности Лиза и мэр теперь в большой опасности.

Он в отчаянии закрыл лицо ладонями.

– Не вините себя, Калеб, вы сделали все возможное. – Кампион положил руку на плечо начальника полиции.

– Ладно, бросьте, – сказал я. – Сдаюсь. Я так понимаю, вам не хочется услышать о замке Бельведер?

– Что вы сказали? – переспросил Кампион. – Вы упомянули замок Бельведер?

– Можешь дать на отсечение свою любимую задницу – угадал! Я подслушал, как Вандербилт и Астор говорили об этом у мадам Бельмонт… мунт… И скажу вам еще кое-что. Мне кажется, они затевают путч или еще какую-то фигню вроде того, чтобы привести к власти Ряженых. Чао-какао!

И я снова повалился навзничь.

– Звучит разумно, – сказал Кампион. – Замок Бельведер – таинственное место, отлично подходящее для сатурналии. Понятно также, что Вандербилт и Астор намерены собрать под единым знаменем всех своих сторонников, создав Национальную Коалицию Ряженых. И тогда их власть будет простираться от западного побережья до восточного.

Теперь уже оба – и Кампион, и Калеб – расхаживали взад-вперед.

– Но Ряженые – люди истовые, – продолжал профессор. – Они преданы своим идолам, следовательно, единственно верный способ, каким Щеголи могут добиться наибольшего могущества, – это уничтожение божества, которому все они обычно поклоняются, их живоначального женского символа.

– Ерд?

– Я имею в виду земное воплощение богини.

– Элизабет!

– Мы должны немедленно отправиться в Центральный парк и остановить их.

– Как вы намерены это сделать? Нас же только двое, да в придачу этот пьяный идиот. Они явно превосходят нас числом.

– Люси! – возопил я, по-прежнему распростертый на полу. Затем меня снова вырвало, и я отключился.

– Числом – возможно, – с хитрым прищуром сказал Кампион. – А вот хитростью… У меня есть идея.

– Терпеть не могу, когда она так говорит! Люси! – возопил я, по-прежнему распростертый на полу. Затем меня снова вырвало, и я отключился.

Глава 18

Предупреждение для слабонервных: на этих страницах содержится описание битвы столь кровавой, что даже самых стойких может вывернуть наизнанку. Читайте, если хотите, – но на свой страх и риск

Пожар, устроенный коровой госпожи О'Лири, охватил уже весь квартал на Девятнадцатой улице.

Тем временем в Центральном парке примерно в 12.05 пополудни из тумана, что изящно разлегся на дорожках к северу от замка Бельведер, появилось странное видение. Из-за гигантских секвой, древних медных буков и мощных орехов вынырнул Бойлерплейт, механический воин Кампиона, и затопал вперед с непоколебимой решительностью (блестящая идея профессора!).

В каждой руке робот держал по человеку. Калеб восседал на его правой ладони, я – на левой. Сам Кампион взгромоздился ему на плечи и управлял хитроумной машиной при помощи громоздкого пульта.

Замок Бельведер (что по-итальянски означает «убойный вид») восседал на самой значительной возвышенности этих мест – скалистом утесе под названием Виста Крэг (что значит «убойного вида каменюка»).

Этот замок – первый образец внушительной готической архитектуры – изобиловал щербатыми каменными стенами, многочисленными террасами и грозными башнями. Его воздвигли Фредерик Лоу Олмстед и Калверт Вокс на руинах друидского храма. Коренные американцы, заселившие Центральный парк много лет спустя после того, как друиды вернулись к себе в… э-э… Ливерпуль, считали, что в этих местах обитают призраки странных существ, которые являлись им в виде полулюдей, полузверей, а еще – «головастые серые карлики, сошедшие со звезд, чтобы воткнуть волшебный стрелолист в задницы достойнейших».

Сегодня никто не может сказать, зачем нужен этот замок, наряду со Стоунхенджем, кругами на полях и переходом на «летнее время». Однако Бельведер остается Меккой для орд несовершеннолетних готов, викканцев-неоязычников и прочих заблудших юнцов, подсевших на наркоту, крэк и прохладительные напитки и жаждущих найти ответы на важные вопросы в этом безумно запутанном месте, которое мы называем Землей.

В 1882 году у подножия скалы Виста Крэг появилось озеро Бельведер – небольшой залив старого водохранилища Кротон. Сейчас это озеро называется Черепаший пруд, и его безмятежный характер не дает представления о мрачном прошлом водоема. Но в те времена не только безобидные черепахи обитали в этих темных водах. Здесь водилось несметное множество смертоносных рептилий, насекомых и чешуйчатых амфибий. Голодные аллигаторы бороздили поверхность озера или дремали на берегу, а громадные боа-констрикторы прятались в камышовых зарослях на мелководье. Свирепого вида стрекозы мелькали, едва касаясь воды; страшные грифы несли неусыпную вахту в ожидании, когда какая-нибудь мертвечинка всплывет на поверхность.

Таким образом, замок с окружавшим его смертоносным водоемом представлял собой идеальное место для полуночной вакханалии Ряженых.

– Все, достаточно, – сказал Калеб, и мы остановились под грубым деревянным навесом в форме пагоды, где нас нельзя было увидеть из замка.

С мягким гидравлическим пыхтением Бойлерплейт опустил правую руку и осторожно поставил на землю Калеба, затем затарахтел и перевернул левую ладонь, сбросив меня прямо в грязь.

– Извините, – хихикнул Кампион. – Наверное надо кое-что доработать.

С нашей удобной позиции можно было видеть горящие факелы вокруг замка. Огромные готические двери украшал колоссальный приветственный транспарант.

На другой стороне озера мы заметили движение возле постамента статуи короля Владислава Ягелло, литовского князя XV века, который, по слухам, перебил тысячи тевтонских рыцарей в Грюнвальдской битве, а затем объявил, что сделал это по несознанке. Я знаю точно, поскольку я фанат короля Владислава Ягелло – всегда был и всегда буду.