В погоне за мечтой - Заряна Иванова

анэ Борнве’Дол. Тринадцать тысяч страниц о приключениях этого самого лорда. На эльфийском языке. Алек велел нам читать для расширения кругозора, а то сидим в школе безвыездно и не знаем, как другие живут. И еще добавил, что, пока не прочитаем, новые заклинания учить не будем. Мы с ужасом уставились на него. Да мы такое количество страниц и за год не прочитаем!

Но Алек был непреклонен… примерно недели две. Посмотрев на наши лица, он сжалился и продолжил нас учить всяческим магическим премудростям. Тайно, как и было ранее. Но Алек давал знания бессистемно, без какого-либо плана и из разных областей. То мы изучаем заклинания личной гигиены, то читаем эльфийских поэтов, то обращаемся к физике и химии, затем к географии, потом опять литература и изучение очередного необходимого нам заклинания. И так без конца. И почему-то постоянно настаивал на том, чтобы мы старательно штудировали трехтомник. К зиме он должен быть прочитаны!

Шутник какой!

Осилить скучнейший трактат об устройстве эльфийского общества, совмещенный с путевыми заметками и поэтическими экспериментами автора, казалось чем-то нереальным. Сухой, совершенно лишенный литературных красок язык, обилие непонятных терминов, для перевода которых нам потребовался академический словарь — школьных явно не хватало. У меня закралось сомнение, что книгу писал эльф. Или это был какой-то неправильный эльф, ибо не пишут они таким казенным языком. Даже научные трактаты.

Мне понадобилось два года, чтобы прочитать этот опус. Эми значительно отставала от меня, ее пришлось подтягивать в эльфийском, но и она, в конце концов, осилила трехтомник. Мы были невероятно рады, да к тому же из все этого вышел один огромный плюс — мы с без проблем говорили на эльфийском, чем раздражали одноклассниц, учителей и леди Ильду, разумеется.

Часть 2.23

В этот августовский теплый день мы решили отпраздновать окончание нашего наказания и отправились в горы к Синему озеру. Это озеро уникально — воды его настолько чисты и прозрачны, что можно разглядеть все детали подводного мира озера на глубине ниже пятидесяти метров. А еще оно необычайно красиво.

Последняя неделя лета радовала нас солнечными днями и безоблачным небом. Я радовалась, что наконец-то можно забыть о проклятом трехтомнике и его странном авторе. Просто радоваться жизни, подставив лицо солнечным лучам.

В горах, несмотря на яркое солнце, было холодно. Ветер, дующий внезапными сильными порывами, был ледяной. Я, кутаясь в шерстяной платок, разглядывала снежные вершины далеких гор.

Как много снега! У нас в Адрастерионе зимы по традиции всегда были малоснежные, обычно шли ледяные дожди вперемешку со снегом, редко сменяясь пушистыми снежными хлопьями. У эльфов вообще снега не бывает, а вот в Союзных Княжествах снега зимой выпадает столько, что он может засыпать дом по самую крышу.

— Уточки! Уточки! — Внезапно раздался крик Эми. — Лика, смотри уточки! Побежали скорее вниз.

Эми схватила меня за руку и потащила вниз. Я же, еще пребывая в некоторой прострации, от неожиданности едва не упала, но быстро сориентировалась. Мы бежали вниз по извилистой горной тропинке, запинаясь и поскальзываясь, хватаясь за чахлые кусты, и остановиться смогли только у смогли края берега.

— Эми, Лика, осторожней! Не упадите — вода ледяная, — послышался запоздалый совет Алека.

М-да, своими криками и топаньем мы распугали птиц — утки отплыли на середину озера.

— Девочки, пока мы здесь я бы попросил вас соблюдать крайнюю осторожность. Не хватало, что бы вы упали в воду, — Алек подошел к нам поддерживая мисс Маринэ, которая продолжала сопровождать нас на все занятия и прогулки.

Мы пристыжено опустили глаза.

— Давайте я прочитаю вам небольшую познавательную лекцию об этом прекраснейшем озере. А потом покатаемся на лодке.

— Ты взял лодку? — удивилась я.

Алек только улыбнулся.

В каком-то роде слова Алека были пророческими, потому что я, стремясь получше рассмотреть подводную живность (рыбки были невероятно красивыми), и не слушая советы Алека, слишком сильно наклонилась за край лодки. Одно неловкое движения и я оказалась в воде. Меня сразу же потянуло вниз. Я запаниковала, забилась в воде, пытаясь вспомнить, что нужно делать, чтобы плыть, а не тонуть. Но ничего не получалось. Вдруг сильные руки схватили меня и потащили вверх, к свету.

А дальше все завертелось с невероятной скоростью, что я даже осмысливать не успевала.

Вот Алек телепортирует нас в дом мэтра Власа (по словам Алека это единственные ориентиры, которые он вспомнил в тот момент), вот сам мэтр Влас обеспокоено спрашивает, что случилось, вот гостевая спальня и я уже сухая в кровати под теплым одеялом, сурового вида немолодой целитель отсчитывает капли пряной настойки, вот мисс Найдин разговаривает с раздраженным мэтром Власом. Вот Эми, рассказывающая, что мисс Найдин обвинила мэтра Власа в этом несчастном случае.

— Зачем ее вообще позвали? — Задала я риторический вопрос, Эми только плечами пожала.

Нет, я была благодарна мисс Найдин за заботу, но я хотела бы видеть совсем другую женщину на ее месте…

Незапланированное купание для Алека и меня, благодаря своевременному вмешательству целителя, последствий никаких не имело. Но по рекомендациям того же целителя купальщикам был прописан постельный режим. Мэтр был так любезен, что предложил нам остаться погостить пару дней. Сообщение в школу он отправил лично.

Часть 2.24

Меня считали тяжелобольной. Запретили вставать, укутали тремя одеялами и… оставили одну. Эми сбежала от меня первой. Мисс Найдин и мисс Марине практически сразу последовали за ней. И сегодня никто не навестил меня. Еще бы такая чудесная погода, старинный дом, который можно исследовать, интересные гости, рассказывающие невероятные истории…

Откинулась на мягкие подушки и прикрыла веки. Заняться решительно было нечем. Хотя можно полистать семейную Книгу. Давно я не обращала на нее внимания, а она такого не любит. Вспомнить хотя бы то, как мне ее передала мама. Она тогда была наследницей всех магических артефактов, включая и семейную Книгу. Все артефакты ей подчинялись по праву Крови. Но в год моего пятилетия потребовала передать ее следующему поколению и маме ничего не оставалось как подчиниться воле Книги. Ее (Книгу) после ритуала передачи убрали на самую высокую