Наследники. Книга 1. Выбор - Алекс Мунго

– Чем твой хозяин может это доказать?

– Доказать? – Тинаш, похоже, был к этому готов. – К Солоне движется армия. Вы столкнулись только с ее передовыми отрядами. Это сила, которая изменит мир. А мой король – воистину единственный сын Катона, сына Сева, сына Бокина, сына Делуна, сына Озанна, сына Дамиана Твида. Прямой наследник первого правителя Тамоса, которого ваш народ зовет Черным королем.

Посланник произнес это без запинки и замолчал. Генералы, стоявшие за спиной Иво, переглянулись.

– Вы, тамосцы, нарушили мирный договор. Опять.

– Пока это всего лишь предупреждение. Мой король гарантирует мир, если вы выполните его условие.

– Вот оно что, – Иво сощурил глаза. – И какое же условие предлагает мне твой король?

– Всего одно. Вы должны отдать ему свою дочь. И Лукаса Тора, наследника аркадонского престола.

– Отдать свою единственную дочь?

– Да.

– Это безумие.

– Это не безумие. Иначе – смерть, – сказал Тинаш. – Наши войска возьмут город и сравняют его с землей.

– Тамос уже не раз пытался сделать это.

– Сейчас все будет по-другому. Вы сами поймете.

– Передай тому, кто тебя послал, – Иво чеканил каждое слово. – Что огонь и смерть ждут любого, кто посмеет напасть на Солону.

– Это все?

– Все.

Посланник еще раз поклонился и, развернувшись, направился к своему клиперу.

– Нас ждут ужасные времена, – медленно произнес король, ни к кому конкретно не обращаясь.

И все надолго запомнили его слова.

Лукас долго не мог уснуть. Неизвестность томила больше всего. Вздремнуть удалось лишь под утро, и то ненадолго. Он открыл глаза и понял, что пора вставать. На часах было почти шесть утра. Хотелось есть и отчего-то вдруг разболелось горло. Да уж… Противное состояние.

Снаружи донеслись приглушенные крики. Лукас тут же выглянул во двор. Там царила суета: гвардейцы с оружием что-то объясняли друг другу, тыча пальцами в разные стороны. Наспех одевшись, он выбежал наружу.

– Что здесь происходит? – принц крепко схватил за локоть пробегавшего мимо гвардейца.

– Говорят, скоро будет налет, – ответил тот.

– Ясно. А вас куда направили?

– В Главный зал.

Лукас отпустил его руку – все равно больше не расскажет. Гвардеец тут же скрылся за углом.

София проснулась от настойчивого стука в дверь. С трудом открыв глаза, она не сразу смогла отличить сон от реальности. Принцесса села на кровати и помотала головой. Нет. Стук все-таки оказался настоящим.

– Ваше высочество, проснитесь!

Найджел вошел в спальню, зачем-то держа в руках теплое одеяло.

– Ваше высочество, мне очень жаль. Приказ короля: на время вам нужно будет перебраться в другие покои.

– Это воздушная тревога?

– Боюсь, что да.

София прислушалась и поняла, что над дворцом уже кружили клиперы. И не только над дворцом. В разных частях города в небо поднимались истребители. Построившись, они летели к Стене.

В коридоре принцессу ждал Лукас.

– Хорошо, что ты здесь, – обрадовалась София.

– Как себя чувствуешь? – он взял ее за руку.

– Все нормально. Я не из карамели.

– Тогда пошли.

Где-то вдалеке засверкали первые вспышки.

В воздухе шел ожесточенный бой. Солонские истребители столкнулись с хорошо подготовленным противником. Как и предполагалось, у врага были современные клиперы, причем в большом количестве. Тамосцы сразу же разделились на две группы. Первая начала атаку, а вторая попыталась обойти город с запада. Воздушный флот не зря считался гордостью Солоны. Летчики без труда разгадали этот маневр и, быстро набрав высоту, ударили сверху. Их преимущество было очевидным, но тамосцы упрямо продолжали делать свое дело. Потеряв восемь клиперов, они перестроились, оставив в центре боевого порядка эскадрилью бомбардировщиков.

Надо отдать должное тамосским пилотам – дисциплина и хладнокровие не дали им превратиться в легкую добычу. Солонцам, несмотря на численное преимущество, не удалось быстро уничтожить врага. То тут, то там воздух разрезали длинные светящиеся очереди – летчики старались не тратить патроны зря и били наверняка. Тамосцы отвечали редко, стараясь уходить от прямого столкновения. Еще два клипера с горящими хвостами упали вниз. Внизу было море. Внезапно почти половина из оставшихся машин, сделав резкий разворот, пошла в атаку. И теперь уже солонским пилотам пришлось уклоняться от их скорострельных пушек.

Впереди показались портовые огни. С земли захватчиков встречал шквальный огонь зенитной артиллерии. Тамосцы почти одновременно начали набирать высоту. И снова истребители пошли в атаку, давая бомбардировщикам возможность оторваться. И снова им это удалось. Почти все оставшиеся машины смогли уйти за облака. Набрать высоту… Еще немного, пока командир не отдаст приказ…

Жители прибрежных кварталов завороженно наблюдали за тем, как на них летит смерть. Никто из горожан раньше такого не видел и не слышал. Бомбардировщики с огромной скоростью пикировали вниз, включив специальные сирены. Громкий вой заполнил собой все небо. Сначала он звучал низко, но чем ближе к земле, тем пронзительнее становился звук. В самом конце это был уже какой-то невыносимый, чудовищный визг. Люди не выдерживали, закрывали уши руками и падали на землю. Некоторые солдаты, потеряв самообладание, в панике начали метаться в поисках укрытия.

А потом упали бомбы.

Они взрывались там, куда их направляла рука вражеского пилота, оставляя после себя многочисленные пожары.

Солонские истребители дожидались, пока вражеские машины выйдут из крутого пике. И били сверху.

Порт пострадал не сильно. Хуже всего дела обстояли с береговой батареей. Из сорока с лишним орудий, которые прикрывали город с моря, уцелело не больше десяти. Военно-морской флот тоже понес потери: в результате внезапного налета часть кораблей была взорвана прямо на рейде. Тамосцы пожертвовали собой и сделали это не напрасно.

Но только следующей ночью стал понятен смысл этой атаки. Под прикрытием темноты к ближайшим островам подошла объединенная пиратская эскадра во главе с тремя тамосскими крейсерами. Все корабли, встав на якорь, заняли свои позиции. Подходить ближе они явно не хотели. До города отсюда было не больше пятнадцати миль – и скоро в берег начали попадать первые снаряды.

А где-то в Диких землях уже готовились взлетать новые клиперы.

Солона оказалась в кольце.

Глава девятнадцатая. Пепел и кровь

Монифа Сиверс несла ящик, полный бинтов и лекарств. Когда раненых стало слишком много, их начали свозить в одну из школ в центре Солоны. Она прошла еще чуть-чуть и поняла, что, наверное, стоит передохнуть. Монифа поставила ящик на пол и перевела дух. Найти себе занятие в осажденном городе оказалось несложно, так что после недолгих раздумий, она вызвалась помогать в больнице. В любом случае это было лучше, чем просто сидеть на месте. Особенно в такое время.

– Помочь?

За спиной у нее стояла София.

– Ваше высочество! Я так рада вас снова увидеть!

– Я тоже. Как дела?

– Все в порядке. Мы с Гленом не привыкли жить без работы.

– Кстати, а где он сам?

– В подвале. Там сейчас делают убежище.

– Это правильно.

– Люди говорят, что бомбежки будут повторяться. Это так?

– Скорее всего, – ответила София. – Но падать духом нельзя ни в коем случае. Паника так же опасна, как и предательство.

– Да, да, конечно. Я понимаю, – Монифа опустила глаза.

– Нам остается одно, – сказала принцесса. – Сражаться до конца.

Они подняли ящик и понесли его дальше. В основной палате было человек тридцать. София быстро огляделась и заметила, что в дальнем углу, на одной кровати лежали двое детей. Девочка лет пяти и мальчик, чуть старше. Руки у ребенка были замотаны в бинты до самых плеч.

– Как тебя зовут? – спросила принцесса, подойдя ближе.

– Анджело.

– Что с тобой случилось, Анджело?

– Наш дом сгорел. Я помогал сестре, – он качнул головой в сторону, – выбраться из пожара.

Девочка спала, не обращая внимания на разговоры.

– Руки сильно болят?

– Ага. Но зато с ней все хорошо.

– Ты очень храбрый.

София погладила его по волосам. Глаза мальчишки засияли.

– Где сейчас твои родители?

– Они работают на Карьере. И приходят сюда каждый вечер. Папа сказал, чтобы я ничего не боялся и защищал сестру.

– Твой папа прав.

София незаметно вытащила из кармана плитку шоколада и положила ее на кровать.

– Отдыхай.

Монифа, наблюдавшая за ней со стороны, отвернулась. Никто не видел, как в уголках ее глаз застыли слезы.

Даниэль старался двигаться как можно медленнее. От напряжения на шее набухли вены.

– Я же говорил, – выдавил он.