Любовный треугольник - Диана Машкова

Света села на подоконник, подтянула ноги. Потом поднялась, схватившись за ручку, и уперлась носом в стекло. Огни внизу расплывались, превращаясь в сияющий разноцветьем поток. Эта река манила, обещала тепло и покой. Света уже не видела ни асфальта, ни припаркованных у дороги машин: перед ней простиралась текучая вода, созданная из света. Она сумела открыть створку и теперь стояла, ощущая потоки воздуха и любуясь переливами огней. Москва, даже ночью, шумела, текла. Чувство предвкушения так заворожило ее, что двигаться не хотелось. Даже сделать один-единственный шаг, ради которого она здесь оказалась, ей было трудно.

Но остаться – она обернулась и увидела стол, телефон, компьютер, услышала голос Сергея «Это ты загнала нас в яму!» – было еще трудней. Надо решаться! Она заслужила такой финал: это – наказание за прошлые грехи, за самонадеянность, за потерянного ребенка. Света зажмурила глаза и занесла ногу над пропастью, по дну которой шумела огневая река. Испугалась в последний миг, услышала дикий грохот. Нога, все еще стоявшая на подоконнике, поскользнулась, и она полетела…

Боли не было. Был только невыносимый свет, бьющий сквозь веки, и смертельный лед, сковавший лоб и виски. Света думала раньше, что смерть ощущается по-другому: короткая вспышка, небытие, а не этот мучительный свет, прожигающий веки насквозь.

– Светлана Георгиевна!!!

Она вздрогнула. Не в состоянии понять, куда попала, Света открыла глаза. Яркий свет лампы на потолке бил прямо в лицо, сама она лежала на полу собственного кабинета.

Нет! Не может такого быть! Неужели и этот, загробный, мир всего лишь – отражение мира реального?! Какой тогда смысл умирать и как прекратить мучения?!

– Светлана Георгиевна, – повторил знакомый голос, – вы меня слышите?

Она не ответила и торопливо закрыла глаза. Не будет никаких разговоров. Умерла так умерла.

– Господи!!!

Холод со лба улетучился, послышался неясный шум, а потом на лицо снова шлепнулся мягкий лед.

– А-а-а! – от неожиданности она закричала и прижала пальцы к вискам.

– Слава богу!

Света открыла глаза и стащила с лица мерзкую ледяную дрянь – оказалось, что это ее собственное полотенце для рук, только мокрое. Голова заработала на удивление четко, хотя еще несколько бесконечных мгновений назад проклятый коньяк шумел в мозгах Ниагарой. Света не умерла. Даже не выпрыгнула из окна. Снова взялся этот Самойлов, который везде ходит за ней по пятам, и стащил с подоконника. И летела она не вниз, в огневую реку, а обратно, в собственный кабинет. Как он посмел влезть не в свое дело?!

– Не бойтесь, – испуганно прошелестел его голос, – все уже позади!

– Черт вас дери, – на Свету накатила невероятная злость, – вы вечно мешаетесь!!!

Она села, опершись на руку, и посмотрела в перепуганное лицо своего горе-спасителя. Откуда только взялся на ее голову этот египетский лось?! Приклеился! Привязался!!! Мало ему было нравоучений из-за бутылки, страшных снов, в которые он бесцеремонно врывался, и преследований, а теперь вот еще и это…

– У вас глаза как крыжовник, – теряя дыхание, вдруг прошептал он.

Она опешила. Ярость словно рукой сняло – в голосе Глеба было столько нежности, что Света почувствовала ее как прикосновение. И удивилась ощущениям, которые испытала.

– Зачем вы стащили меня с подоконника? – равнодушно спросила она: не хотела показывать, что уже угадала ответ по его преданным, как у собаки, глазам.

– Я вас люблю!!!

– Любите? – Она поднялась на ноги.

Давно позабытое желание вдруг всколыхнулось в ней. В голову пришла отчаянная мысль: если она не умерла сегодня благодаря этому ненормальному, пусть что-то случится! Давно пора взять реванш… да и не в силах она остаться сегодня одна.

– Да, – он встал с коленей следом за ней.

– Далеко живешь? – по-деловому, без тени эмоций, спросила она.

– Близко…

Света не стала дожидаться, когда юноша с трясущимися руками закроет изнутри дверь в свою квартиру – он едва справился с тем, чтобы ее открыть. Она вытащила из его ледяной руки ключи, бросила их на полку под зеркалом и, подойдя к Глебу вплотную, стащила с его плеч пиджак.

– Я… мы… Светлана Георгиевна!

Он не мог сопротивляться – руки его оказались скованы наполовину снятым пиджаком.

– Замолчи!!!

Она приникла губами к его губам и с настороженностью исследователя прислушалась к собственному телу.

Оно отозвалось: Света вдруг ощутила невероятный прилив тепла, она уже не могла бы сдержать желание. Глеб, послушный ее порыву, стал от их поцелуя горячим, как огонь. Не отрываясь от ее губ, он стащил с себя пиджак и прижал Свету к себе с безумной силой и страстью. Она застонала.

Неужели есть еще человек, которому нужна ее жизнь? В голове помутилось…

Глава 3

– Сереж, я тебя так люблю!

Таня вытянулась на простынях, положив подбородок ему на плечо. Во всем ее великолепном – юном и гибком – теле читалась истома. Не вялая и безразличная, а восторженная, готовая в любую секунду превратиться в новый порыв страсти.

– Я тебя тоже, – произнес он в ответ и с удивлением обнаружил, что почти не соврал. Ему было хорошо с этой женщиной, и никаких вспышек раздражения, ненависти: наверное, это и зовется любовью.

– Я устала с тобой расставаться, – ее невероятные синие глаза потемнели.

Сергей потрепал девушку по макушке и прижал ее лицо к своей груди. Едва ощутимое дыхание щекотало кожу, будоража нервы и чувства. Только она, одна на всем белом свете, могла так дышать!

– Верю, – подтвердил он, чувствуя то же самое, что и Таня.

Какой сказочной стала бы жизнь, проводи они вместе не только субботние, а все ночи в году! Какой яркой! Проблема только одна: его драгоценная компания, его детище достанется другим людям, как только они со Светой прекратят играть в мужа и жену. Тесть не оставит на ключевом посту бывшего зятя – в этом Сергей ни секунды не сомневался. Только пока супруга живет с ним под одной крышей, он хозяин в компании.

– Переезжай ко мне, – попросила она с таким выражением лица, что Сереже самого себя стало жаль.

Ну, как можно отказаться от этого счастья?! От идеального по красоте лица, от сияющих губ; от длинных волос цвета вороньего крыла, от шелковой кожи и всех непристойных фантазий, которые без конца рождались в этой умной головке. Он чувствовал себя жрецом поневоле, приносящим в жертву жадному богу бизнеса личную жизнь.

– Не могу, – со вздохом, вырывающим из груди сердце, прошептал он, – ты же знаешь. Из-за компании.

– Почему?! – Таня смешно наморщила лоб.

Сергей не выдержал самого умильного в мире зрелища – расцеловал ее в щеки, губы, глаза.