Идеальный мир для Демонолога 11 - Алексей Ковтунов

Точнее, нет, любят, но когда Серафимы хотят говорить, обычно уже слишком поздно.

— Слушайте, ну честное слово, давайте сначала всё обсудим! Я же проник на вашу территорию, прошел через сигнальные и защитные барьеры… — поднял я руки в примирительном жесте. — Вам правда совсем неинтересно, зачем всё это? И главное, вы не хотите узнать, что у меня в черном ящике? — указал на картонную коробку из-под робота-пылесоса, которую притащил с собой. Она просто черная, вот я ее так и назвал.

— Нам плевать, что в твоем темном грязном ящике, ничтожество! Ты будешь уничтожен! — ответил кто-то из Серафимов, и они продолжили рубить барьер.

— Нет, правда, ребята. Не советую рушить барьер, это вам не нужно… — посмотрел на этих идиотов, а они уже не обращают никакого внимания на мои слова. — А давайте так? Вы не ломаете, а я не открываю коробку! Идет?

— Мы уже почти справились! Смотрите, в каком он ужасе! — расхохотался командующий и Серафимы навалились с новой силой. — Вперед, братья! Насладитесь тем, как беспомощно враг пытается спастись!

— Вот я серьезно сейчас не советую. Шансов у вас всё меньше…

— Ха! — усмехнулся командующий, когда в барьере появилась первая трещина. — Осталось совсем немного! Навались!

— Вот ведь упертые бараны… А у меня тут, между прочим, секретное оружие! Которое уже не секретное, но вы, тугодумы, все равно не поняли, — помотал я головой. На самом деле, изначально было понятно, что разговаривать со мной они не будут. Но ведь попытаться стоило… Да и весело потом смотреть на их лица, когда они понимают, что надо было всё-таки поговорить.

— Не существует такого оружия, которое напугает Серафима! — оскалился их командир.

— Птихь! — из коробки послышался тихий чих, и в тот же миг два старых Серафима замерли, а их глаза остекленели от ужаса.

Они даже не поняли, что это был за звук такой. Просто мышечная память сработала быстрее, чем разум, и потому их парализовало. Подсознание оказалось разумнее… А ведь они даже не понимают, почему им стало так страшно.

— Грязный демонолог! — взревел командир Серафимов. — Что ты сделал с нашими братьями, отродье тьмы? Расколдуй их, иначе я заставлю тебя страдать! — странный он, ведь вроде еще до этого обещал мне какие-то страдания. Хоть бы что-то новое придумал.

— Ладно, смотрите, — снова поднял я руки. — Барьеру осталось еще двадцать ударов. У вас последний шанс остановиться и оставить меня в покое, иначе я буду вынужден открыть ящик и пути назад уже не будет.

— Тогда ты тоже смотри, человек, — остальные Серафимы отошли на пару шагов, а командир поудобнее перехватил меч. — Первый удар! — его оружие засверкало, и спустя мгновение клинок обрушился на барьер, выбив из него снопы искр. — Второй! Третий… — к девятнадцатому удару подсчет вели уже все собравшиеся. — И двадцатый! Готов к страданиям, ничтожный?

— Ты же собираешься ударить, да? — уточнил у него, и тот утвердительно кивнул. — Будем считать, что это уже произошло. Та-да-а-ам! — торжественно воскликнул я и поднял коробку.

А под ней всё это время стояло и улыбалось во всю свою зубастую пасть мелкое неказистое существо. По одежде оно чем-то напоминает варвара в кожаной легкой броне, красном плаще, в руках был небольшой топорик, кожа покрыта короткой черной шерсткой, а на голове сноп ярко-красных волос. И, судя по сияющей улыбке, это существо было очень радо видеть столько Серафимов.

— Не-е-е-ет! — отчаянный крик командира Серафимов разрезал темноту ночи, но его меч уже стремительно приближался к барьеру.

— Остановить клинок! — двое Серафимов бросились вперед, пытаясь остановить клинок своими телами, другие устремились к самому барьеру. — Напитать купол! Защитить его всеми силами!

— Пожиратели Вселенной! Чудовища! — в панике визжали остальные, не понимая, куда им деться и что делать. — Как ты привел их сюда? Братья, спасите барьер! Он не должен сломаться!

— Но это ведь порождение зла, вы сами его только что ломали с такой формулировкой, — возмутился я.

— Нет! Теперь это добрый барьер! Индульгенция! Амнистия! — заголосили те.

Вот ведь как у них все просто, и как легко всё-таки переобуваться, когда у тебя есть крылья.

— Бибуби? — монстрик тем временем спокойно подошел к барьеру, вопросительно посмотрел на меня и, получив одобрительный кивок, ткнул купол пальцем. — Бубубу!

— Ой, может не надо? Жестковато, как по мне. Даже по моим меркам… — скривился я.

— Бибубу… — расстроенно вздохнул шибзик.

— Хорошо, оторви ноги, это куда милосерднее, — махнул на него рукой.

— Биби! — обрадовался тот и неуклюже побежал к ближайшему Серафиму.

— Братья! Он всего один! Мы справимся! — взревел командир. — Нельзя позволить им…

— Ага, один. Конечно, — я поднял вторую коробку и освободил миниатюрный портал, откуда тут же один за другим начали вылезать еще шибзики.

— Бубубу! — радостно верещали они.

Вылезали они не спеша, по очереди, и даже не толкались у выхода, спокойно растекаясь по полю боя. А когда их выбралось штук триста, командующий уже куда-то пропал. Возможно, он уже в столице новосов, так как улетел еще на третьем шибзике.

— Командир, что нам де… А где командир? — удивились те.

— Всё? Сдаетесь? — решил дать им еще один шанс. — Уйдете из этого мира?

— Я заместитель командира! — вперед выступил небесный рыцарь в сверкающих доспехах. Правда доспехи эти забавно звенели от легкой дрожи по всему телу. — Серафимы не сдаются! — всхлипнул он и шмыгнул носом. — С*ка! Вперед, братья! Умрем! То есть победим с честью, я хотел сказать! Серафимы, к оружию!

— Бибубу-у-у! — радостно заверещали шибзики и бросились вперед.

А дальше я даже не знаю, что сказать. Серафимы плакали, кричали, пытались как-то спастись. От их прежнего напускного героизма не осталось ни следа.

Один, правда, попытался испепелить шибзика светлым огнем, но тот отделался спаленной шерстью и потом оторвал крылатому бедолаге ноги, как и обещал.

Но такие случаи достаточно редки. Чтобы добиться такого, надо хорошенько разозлить шибзика, как-то его обозвать. А так обычно они действуют совершенно иначе. Я бы не сказал, что добрее… Просто иначе.

На самом деле надо уметь с ними общаться и находить общий язык. Я, например, умею. И даже свободно разговариваю на их странном