Карты Люцифера - Алексей Атеев

Он опять взглянул на Колычева. В прошлый раз ему почудилось движение. Тело вроде поворачивалось. А что тут удивительного? Обычный сквозняк.

Собака-то куда делась?

– Ней! – позвал он. – Ней!.. Ладно, отыщется. Значит, так. Первым делом навести порядок.

Артем сунул руку в тайник, пошарил в нем, не осталось ли чего. Но оказалось, в прошлый раз он выгреб все подчистую.

В этот момент за его спиной послышался явственный шорох. Артем резко обернулся. Колычев стоял в метре от него. Глаза старца были широко раскрыты, отчего лицо имело весьма глупый вид.

Артем тихонько взвыл и отскочил в сторону.

– Вы чего?! – закричал он. – Вы живы, что ли?! Как же все это понимать?!

Старец, однако, ничего не отвечал. Он пристально смотрел в одну точку и, судя по застывшему, немигающему взгляду, вряд ли даже видел Артема.

– Послушайте, Михаил Львович, объясните наконец, что происходит? Я ничего не могу понять… То вы висите, то стоите… И ловко же у вас получается. Прямо цирк какой-то… Но для чего? – Тут Артем вспомнил про домоправительницу. – А в холодильнике?.. Зачем она туда забралась? Решили разыграть представление? Но почему в качестве участника выбрали именно меня? Вроде раньше за вами не водилось трюкачества.

Старец медленно поднял перед собой руки, вытянул их и шагнул в его сторону.

– Погодите, Михаил Львович… Так вы живы или нет?

Но старец за время своего висения вниз головой, видимо, разучился говорить, поскольку не произнес ни звука. Он лишь широко разинул рот, открыв для обозрения многочисленные мосты и коронки, и в сочетании с вытаращенными глазами это выглядело жутковато. Однако Артем не терял надежды на восстановление взаимопонимания. Разум отказывался верить, что минуту назад человек был мертв и вдруг воскрес. В то же время намерения Колычева оставались для Артема совершенно непонятными. Зачем он вытянул перед собой руки? Обнять, что ли, желает? Но почему молчит?

Поведение старца настораживало. Артем передвинулся, встав так, что между ним и Колычевым оказался письменный стол. Старец наткнулся на стол, словно слепой. А может, он и вправду был незряч. Потом стал медленно обходить препятствие.

Артем воззвал в последний раз:

– Что происходит, Михаил Львович?!! – заорал он что есть силы.

И вновь никакой реакции. Тогда Артем решил действовать. Он схватил со стола солидный энциклопедический том и швырнул в старца. Книга попала тому прямо в голову. Колычев пошатнулся, едва не потеряв равновесие, но устоял на ногах.

– Получил?! – ехидно спросил Артем. – Может, хватит? Или ты, старый дурень, полностью сбрендил?!

Но старец на оскорбления не прореагировал. Все так же растопырив перед собой руки и упираясь туловом в край стола, он медленно двигался в Артемову сторону.

– Ах ты так, гад! – воскликнул Артем. – Тогда получай!

Он швырнул в Колычева еще один энциклопедический кирпич, потом массивное малахитовое пресс-папье, угодившее старцу между глаз, потом бронзовую статуэтку спящей собаки…

Поскольку расстояние между ними было незначительным, метаемые предметы постоянно попадали в цель, однако особого действия это не возымело. Старец с нечеловеческим упорством, словно паук, медленно продвигался в его сторону.

И тут наконец до Артема дошло, что это не шутка, не розыгрыш, не мистификация. Все взаправду. Очень серьезно и очень страшно.

– Ну, нет, – сказал он вслух, – шалишь, дедуля. Я так просто не дамся. – Он схватил со стола длинный нож для разрезания бумаг. Не бог весть какое оружие, но хоть что-то… – Не подходи, прирежу! – крикнул Артем, выставив перед собой нож. Труп с методичностью автомата продолжал свое продвижение.

Самое время сваливать, решил Артем. Он глянул в сторону двери. Что за черт?! В проеме маячила чья-то фигура.

– Помог… – начал Артем, но осекся и похолодел.

Он узнал в фигуре домоправительницу. Хотя света в комнате было маловато, Артем отчетливо различал все особенности ее, так сказать, «облика». Мы уже упоминали: домоправительница была почти раздета. Все ее одеяние состояло из длинных трикотажных рейтуз неопределенного голубовато-сиреневого оттенка. Огромные сморщенные груди болтались, как два пустых бурдюка. Шея домоправительницы, видимо, сломанная, была неестественно вывернута набок.

– Труба, – произнес Артем. – Обложили гады!

Он вновь взглянул на ближнего врага. Тот неумолимо приближался. Конечно, при жизни старец был хлипок и его можно было уложить щелчком, но кто знает, какие он нынче обрел возможности. Судя по всему, дай ему волю, вцепится как клещ.

Тут с сознанием Артема начали происходить странные метаморфозы. С одной стороны, рациональный ум так и не мог до конца поверить, что мертвецы (если, конечно, эта парочка на самом деле была мертва) вдруг ожили и преследуют его. Но с другой – он прекрасно сознавал: смертельная опасность совсем рядом. Однако никакого мистического ужаса перед упырями (мысленно он обозвал их именно так) Артем не испытывал. Угроза – налицо, ее нужно ликвидировать. Вот и вся недолга. Но легко сказать…

Сухонькая лапка Колычева оказалась перед самым носом Артема. Костлявые пальцы с длинными желтоватыми ногтями, которые старец тщательно холил, дергались, словно громадные паучьи лапки. И наш герой решил броситься на прорыв. Будь что будет. Он развернулся и рванулся к двери, решив всей массой своего упитанного тела с налету сокрушить домоправительницу.

Удар!

Артему показалось, что он врезался в холодную деревянную колоду. Цепкие руки с неимоверной силой схватили его, стиснули так, что кости захрустели…

Все, понял он. Конец.

Артем пытался сопротивляться, барахтаясь под ледяным телом, чувствуя, как холод постепенно проникает и в его существо. Его не ломали, не грызли, просто удерживали в лежачем положении, накрепко прижав к полу.

Туша домоправительницы, которая, казалось, стала раза в два больше, чем при жизни, лежала поверх него ледяной глыбой.

«Как же она достигла такой степени заморозки? – возник нелепый в данной ситуации вопрос. – Ведь в холодильнике не бывает подобной температуры?»

Тело его начало неметь, появилась легкая сонливость…

«Последний раз попробовать вырваться», – соображал Артем. Он собрал оставшиеся силы и что есть мочи подбросил тело вверх. Однако с таким же успехом можно было пытаться сдвинуть скалу.

Сознание начало мутиться, но в этот момент последовал сильнейший удар, и Артем почувствовал: свободен. Он открыл глаза. Над ним стоял пес.

– Спаситель!!! – завопил Артем. – Дави этих гадов!!!

Тут начало происходить нечто и вовсе необъяснимое. Сравнительно небольшая комната вдруг выросла до размеров танцевального зала. Но не только комната увеличилась в объеме. Все персонажи, находившиеся в ней, – собака, старец, домоправительница, – тоже трансформировались. Пес стал просто гигантским, пропорции остальных участников драмы, казалось, уменьшились.