Создатель - Дмитрий Корелин

— Я сам не хочу быть мной. Но быть мной лучше, чем быть мертвецом.

— Где остальные? Где Элен, Стас, Астер? Что ты с ними сделал?

— Имя Элен ты назвал первым. А это о многом говорит. Она тебе дорога и это здорово. Потому, что мне на неё наплевать. Я бы убил её прямо сейчас. Возможно, я даже это сделаю.

— Нет! — Дэвид снова попытался вырваться, на мгновение забыв про лезвия, воткнутые в его кисти, о чём тут же пожалел.

— Тише, Дэвид. Будь поосторожней. Эти руки тебе ещё пригодятся, если ты хочешь убить меня. А ты ведь хочешь? Скажи, ну же.

— Да, — процедил Дэвид сквозь зубы.

— Я знал, но пока ещё не время. Да и не об этом я хотел поговорить. Я хотел обсудить с тобой твоё маленькое расследование. Знаешь, меня оно немного тревожит. Ты даже едва не раскрыл меня пару раз и поэтому, я хочу, чтобы ты остановился и перестал пытаться понять кто я. Просто оставь всё это.

— А разве не этого ты так хотел? Чтобы мы нашли тебя?

— Да, конечно ты прав. Но не так же быстро! Я даже не успел толком выполнить свою работу! Хотя, конечно если ты так этого хочешь, продолжай своё небольшое расследование, я не могу тебе этого запретить. Но тогда мне придётся убить Элен.

Дэвид скривился от боли и злости:

— Ты нарушаешь свои же правила.

— Правила? — рассмеялся Создатель. — Да нет здесь никаких правил! Просто если ты хочешь добраться до меня, придётся переступить через симпатичный труп твоей подружки, вот и всё! Запомни Дэвид, — Создатель приблизил к нему свою маску, — любой подозрительный взгляд, слово или даже мысль, мелькнувшая в твоих серых пустых глазах, — он приставил палец в кожаной перчатке к его лбу, — и я убью маленькую принцессу. — Создатель снова рассмеялся и отошёл в сторону. — А знаешь, что самое забавное? То, что она не задумываясь, прикончила бы тебя за первый же билет домой. Вот кому ты хочешь сохранить жизнь и дать другим умереть.

В руке у Создателя появился шприц, заполненный тёмно-синей жидкостью, он подошёл к Дэвиду и занёс шприц над его грудной клеткой.

— Готов к очередной серии ночных кошмаров?

— Я убью тебя.

— Это всё, что я хотел услышать, — широко размахнувшись, Создатель втыкает шприц Дэвиду в грудную клетку и выдавливает всё содержимое.

Дэвид почувствовал сильную боль на месте укола, но потом боль ушла, затем она покинула его лицо, руки. Боль постепенно покидала всё его тело.

Создатель снова склонился над ним и уже обычным, знакомым Дэвиду, низким голосом сказал:

— Всех нас ожидает одна и та же ночь.

24.

Дэвид идёт по улице, среди новопостроенных небоскрёбов, на первых этажах которых находятся магазины одежды, кафе и кинотеатры. Он шёл домой, после рабочего дня, пытаясь протиснуться сквозь огромные, непроходимые толпы людей, и тут заметил мужчину в длинном кремовом пальто. Он шёл прямо за ним. Дэвид несколько раз пытался укрыться в толпе, но мужчина всегда его находил.

Он знает

Дэвид попытался убежать, но вновь нахлынувшая толпа людей, загородила ему проход, мужчина схватил его сзади. Дэвид пытается высвободиться, отбивается, кричит, но на все его попытки, хватка человека в шляпе становится лишь сильнее. Люди оборачивались и смотрели на них с недоверием и растерянностью, но продолжали идти дальше. Ведь преступности в Инишио не было. К улице подъехал синий автомобиль, открылась дверца, и мужчина бросил Дэвида в салон, где его тут же обхватила рука в чёрной кожаной перчатке, зажав ему рот. Автомобиль сорвался с места, и Дэвид увидел, как другая рука похитителя вкалывает ему в шею иглу шприца, заполненного тёмно-синей жидкостью. Он почувствовал, как ослабли его мышцы, веки потяжелели, и мир вокруг него померк.

Дэвид очнулся лёжа на спине. Кисти рук ныли от боли, пропитанная потом одежда неприятно липла к телу, а за шиворот набился песок, который при каждом вздохе всё глубже вонзался в раздражённую кожу. Он лежал и смотрел в деревянный потолок. Что-то ему это напоминало. Он попытался встать, но тело его не слушалось. Он не чувствовал ног. Попробовал пошевелить руками, несколько слабых движений пальцами и по всей кисти пронеслась волна покалываний, к рукам возвращалась чувствительность. Кафе постепенно заполнялось сумерками. Значит, Создатель продержал его в лабиринте целый день. Или может два? Дэвид не мог этого сказать. Он развернул голову и увидел, что все остальные лежали без сознания. Кто на диване, кто на толще песка, кто на крышке стола. Элен лежала без чувств, в пяти метрах от него. Её щека и шея была в крови. Дэвид, кряхтя перевернувшись на живот, подполз к ней, всё ещё не чувствуя своих ног, но уже почти владея руками.

Элен тихо дышала. Дэвид осмотрел рану на её щеке. Она была неглубокой, и уже постепенно заживала. Других травм на ней Дэвид не увидел. Элен открыла глаза, и её взгляд сфокусировался на Дэвиде.

— Ты жива, — просиял он.

Элен, ничего не ответив, отвела взгляд.

Дэвид услышал вздохи и мычание со всех сторон — остальные тоже приходили в чувство. Он обернулся. Все смотрели друг на друга с недоверием и опаской. На них были видны следы побоев, раны, синяки, в глазах читался страх. Видимо не только Дэвид попал под нож и допросы Создателя. Среди всех только Ричард, осматривался с усмешкой, на измотанном, но без следов каких-либо новых травм и увечий, лице. Его Создатель не тронул.

Первой на ноги встала Уайлд. Её внешний вид был под стать имени, которым она себя называла. Серёжка была вырвана из уха, и теперь оно кровоточило, заливая алой кровью её плечо. Волосы и раньше торчащие во все стороны, теперь стояли дыбом, левый край нижней губы чуть обвис, а на худом вытянутом лице застыла маска безумия. Уайлд, не отрывая взгляда от дальнего окна, начала приближаться к нему, переваливаясь на своих костлявых ногах. Когда она подошла достаточно близко, чтобы лучи солнца, падающие сквозь мутные стёкла, прикоснулись к её высокому лбу, глухой крик ужаса отразился на её лице. Отступив назад, она споткнулась и упала на песок. Закрывшись руками, Уайлд заплакала, сотрясаясь в беззвучных рыданиях.

Дэвид, пересилив тянущую боль в каждой мышце своего тела, встал на ноги, доковылял до окна и выглянул наружу:

— Господи, — вырвалось у него помимо воли, и к горлу подступила тошнота.

За окном, на коленях стоял Теренс, его горло было вскрыто, и стекавшая из глубокой раны кровь, закипала под горячими лучами солнца и