Дверь к смерти (сборник) - Рекс Стаут

– Что она сказала?

– Что хочет вас видеть, а больше ничего. Ее допрашивали несколько часов. И она устала молоть языком.

– Веди ее сюда.

Кремер начал было возражать, но я не стал его слушать. Подошел к двери в гостиную, звуконепроницаемой, как и стена, открыл ее и вежливо произнес, так чтобы слышали все:

– Вас спрашивает инспектор Кремер. Вы не могли бы к нам зайти?

Девушка встала, замялась, но, взяв себя в руки, перешла в кабинет. Я поставил для нее напротив Вульфа одно из желтых кресел – поближе к себе и подальше от Кремера. Синтия удостоила меня кивком, села, посмотрела Кремеру прямо в глаза, перевела взгляд на Вульфа и сглотнула.

Вульф, нахмурившись, смежил веки, так что меж них остались лишь узенькие щелочки, и посмотрел на нашу гостью.

– Мисс Нидер, – угрюмо произнес он, – я работаю на вас. Вы внесли аванс. Вы подтверждаете мои слова?

Она кивнула, на секунду задумалась, стоит ли ей говорить, и в итоге промолвила:

– Да, конечно.

– В таком случае для начала дам вам несколько советов. Полиция имела право вас задержать, как важную свидетельницу, и в этом случае вы могли выйти на свободу только под залог. Однако этого делать не стали. Вам подарили иллюзию свободы, чтобы пустить следом «хвост». Впрочем, если в какой-то момент вам понадобится куда-нибудь съездить незаметно для полицейских, в этом нет ничего сложного. Мистер Гудвин – мастер уходить от слежки. Он объяснит вам, как это делается.

Слова моего босса не произвели на Кремера особого впечатления. Инспектор вытащил сигару и стал катать ее между ладонями. Никогда не мог уразуметь, зачем он это делает. Обычно сигару разминают, чтобы она лучше раскуривалась, но инспектор почти никогда ее не закуривал, предпочитая просто жевать.

– Насколько я понимаю, – продолжил Вульф, – мистер Кремер и его сотрудники заставили вас признать, что вы вчера приходили ко мне. Однако вы отказались объяснить им, что послужило причиной вашего визита. Это так?

– Да.

– Хорошо. Очень разумно с вашей стороны. Вас подозревают в убийстве, поэтому пока не спешите разглашать свои маленькие секреты. У всех у нас есть тайны, которые мы раскрываем, лишь когда не остается другого выхода. Однако мое положение сильно отличается от вашего. Я не адвокат, а потому сведения, которые вы мне вчера сообщили, увы, не защищены правом на конфиденциальность. В силу профессии я вынужден поддерживать хорошие или, по меньшей мере, сносные отношения с полицией – иначе лишусь лицензии частного детектива. Я не могу пойти на открытый конфликт с полицейским инспектором. Кроме того, я уважаю мистера Кремера. Более того, я восхищаюсь им и хочу ему помочь. Все это я говорю вам для того, чтобы вы правильно поняли мои дальнейшие действия.

Синтия открыла было рот, но Вульф выставил вперед ладонь, останавливая ее, и девушка не проронила ни слова. Затем мой босс повернулся к Кремеру:

– Поскольку целая армия ваших сотрудников вот уже несколько часов как поставлена под ружье, думаю, вы успели выяснить, что вчера мистер Гудвин присутствовал на показе осенней коллекции «Домери и Нидер».

– Да, я в курсе.

– Но не сочли нужным об этом упомянуть.

– Просто не успел.

– Решили попридержать эти сведения в резерве? – улыбнулся Вульф. Более гадкой улыбки я на его лице еще не видел. – Итак, вы слышали, что́ я минуту назад сказал мисс Нидер. Она приходила ко мне вчера утром, чтобы посоветоваться насчет своего дяди.

– Вот как? Какого еще дяди?

– Мистера Пола Нидера. Его нет в живых. Мисс Нидер унаследовала его половину компании. Если вы покопаетесь в старых газетах, то узнаете, что он чуть больше года назад покончил с собой, прыгнув в один из гейзеров Йеллоустонского парка. Мисс Нидер рассказала мне не только об этом, но и о многом другом: текущем положении дел в компании, ее теперешнем статусе, смерти дядиного компаньона и его супруги, ну и так далее. Я не запомнил всего того, что она мне говорила, да и не ставил перед собой подобной цели. По сути дела, она вывалила на меня мешанину фактов, которые ваши сотрудники с легкостью могут извлечь из других источников. Однако я пришел к некоторому заключению. И это, пожалуй, единственное, что может вам помочь. Я пришел к выводу, что мисс Нидер сама толкнула дядю в гейзер. Эта она убила его. Потом испугалась, что ее выведут на чистую воду, и пришла ко мне в надежде, что я помогу ей выйти сухой из воды.

– Да что вы такое… – Синтия просто не находила слов. – Вы…

– Закройте рот! – резко оборвал ее Вульф и повернулся ко мне: – Арчи, у тебя сложилось аналогичное впечатление?

– Именно, – уверенно произнес я.

Синтия прекрасно владела собой. Она закрыла рот – как ей и велели. Если бы Кремер не глядел на нас так пристально, я бы рискнул ей подмигнуть или хотя бы ободрить взглядом.

– Спасибо, что поделились своими выводами, – проворчал Кремер. – Она призналась в этом сама? Сама сказала, что убила своего дядю?

– Ну что вы. Нет, конечно.

– Что именно она от вас хотела?

Вульф расплылся во все той же гадкой улыбке:

– В этом-то вся и суть. Именно потому я и пришел к выводу, что дядю убила она. Она толком не удосужилась объяснить, чего ей от меня надо. Так что я не могу ответить на ваш вопрос.

– В таком случае скажите, какое задание вы дали Гудвину, когда отправили его на показ осенней коллекции в «Домери и Нидер»?

Вульф нахмурился и повернулся ко мне:

– Ты не припоминаешь, Арчи?

– Как такое забудешь? – пришел на помощь я, причем с радостью. – Вы велели смотреть в оба, держать ушки на макушке, а после обо всем доложить вам. – Просияв, я глянул на Кремера: – Никакие танцовщицы с Багамских островов не сравнятся с красотками, которых я видел. Только представьте: вы сидите в кресле и смотрите, как на подиум одна за другой поднимаются шесть очаровательных….

– Черт подери, вы лжете, – прохрипел Кремер.

Вульф едва заметно, на одну восьмую дюйма, поднял подбородок.

– Мистер Кремер, – холодно произнес он, – я устал. Коль скоро вы уже здесь, мистер Гудвин не может вышвырнуть вас за дверь. Однако нам никто не помешает оставить вас здесь, а самим подняться наверх. Вы не хуже меня знаете, что полицейское удостоверение не дает вам права на всевластие и произвол.

Босс отодвинулся с креслом от стола и встал:

– Вы утверждаете, что я лгу. Докажите это. Вспомните базарный скандал, который вы закатили в моей столовой. Да я и за меньшее стал бы вам врать днем и ночью. Теперь относительно убийства бородача. Какое я имею к нему отношение? А мистер Гудвин? Ха! Попробуйте увяжите нас с этим преступлением, если сможете. Если же вы, окончательно потеряв голову, решите нас задержать, как главных свидетелей, мы преподадим вам несколько уроков изворотливости и лжи. И не думайте, что мы попросим выпустить нас под залог. Мы утрем вам нос habeas corpus ad subjiciendum[17] так, что вообще свернем его напрочь! – Босс перевел взгляд на нас: – Пойдемте, мисс Нидер. Идем, Арчи.

Обогнув красное кожаное кресло, Вульф направился к двери в прихожую. Я поспешил за ним, по дороге подхватив под локоть Синтию. Мне представлялось, что наш путь лежит в оранжерею, расположенную на крыше.

Когда мы вышли в прихожую, я стал гадать, поместимся ли мы втроем в персональный лифт Вульфа, не уронив при этом достоинства. Однако мне так и не удалось это выяснить.

Я уже раскрыл рот, желая сказать Синтии и Вульфу, что пойду пешком, но тут мимо нас пронесся Кремер. Не удостоив нашу компанию и взглядом, он направился к выходу, рывком открыл дверь, выскочил на крыльцо и с грохотом захлопнул ее за собой.

Я подошел к двери и запер ее на цепочку. Теперь, если явится гость, будем общаться с ним через щель шириной в два дюйма. Вполне достаточно, чтобы просунуть бумаги, если он принесет их с собой.

Вульф отвел нас обратно в кабинет, жестом предложил сесть, после чего строго спросил Синтию:

– Так это вы его убили?

Девушка посмотрела ему в глаза и сглотнула. Затем она понурила голову и прикрыла лицо руками. Плечи у Синтии затряслись, и она зарыдала.

Глава шестая

Это было ужасно. Кроме прерванной трапезы лишь одна-единственная вещь могла столь же сокрушительно и бесповоротно лишить Вульфа душевного равновесия – женский плач. И если первое приводило его в ярость, то второе повергало в панику.

– Она сейчас успокоится, – попытался я приободрить шефа. – На нее просто слишком много…

– Сделай так, чтоб она перестала реветь, – в отчаянии прошептал он.

Я подошел к Синтии, силой развел руки, которыми она прикрывала лицо, взял за подбородок и впился поцелуем ей в губы. Девушка рванулась в сторону, оттолкнула меня и воскликнула:

– Что, черт подери, вы делаете?

Гнев и возмущение гораздо лучше слез. Я повернулся к Вульфу и с укоризной изрек:

– Ее нельзя винить. Думаю, дело тут не в страхе или отчаянии. Скорее всего, она просто голодна. Бьюсь об заклад, у нее маковой росинки во рту не было с самого завтрака.