Непотопляемая Грета Джеймс - Дженнифер Смит

он не появился наконец в ее квартире с бутылкой вина и виноватой улыбкой, и его пальто было припорошено снегом. Они упали на кровать и провели в ней остаток выходных, а утром в понедельник снова расстались с одинаковым деловым выражением на лице, какое бывает у людей, не испытывающих взаимной привязанности и не имеющих никаких обязательств перед друг другом.

Она всегда полагала, что между ними существует взаимопонимание, но может, она была не права. Может, это касалось ее одной. Все меняется, в том числе, вероятно, и люди.

Он продолжает смотреть на нее, его брови слегка приподняты, и она осознает вдруг, что паника, охватившая ее, не имеет отношения к тому, что она потеряла Джейсона, который вовсе не принадлежит ей, равно как и она никогда не принадлежала ему. А скорбит она о том, что утратила ближайшего союзника: человека, столь же отчаянно независимого, так же одержимого работой, который – не так уж и давно – содрогнулся бы при мысли о бракосочетании, об изысканном фарфоре и приборах для фондю. Это не самая большая из ее потерь, но все же потеря.

– Прости. – Теперь его лицо распадается на пиксели. Снаружи за окнами свистит ветер, мимо проходят пассажиры в вечерних нарядах и облаке парфюма.

– Все хорошо, – отвечает она, хотя не вполне понимает, за что именно он просит прощения. – Мы в порядке.

– Я рад этому, – улыбается он. – Дай мне знать, когда вернешься. Может, мы все как-нибудь встретимся за бранчем.

– С удовольствием, – отзывается Грета, пытаясь представить, как разговаривает с новой невестой своего бывшего непонятно кого, поедая тост с авокадо в каком-нибудь модном заведении в Трайбеке.

Джейсон смеется:

– Нет, ты не согласна.

– Не согласна. Но мы все равно встретимся.

Он говорит что-то еще, но картинка зависает, и его красивое лицо оказывается скособоченным.

– Джейсон? – Она вертит телефон в руке. Но это не помогает. Она ждет секунду, еще одну, а потом говорит: – Джейсон, мне кажется, я тебя потеряла. – И, к ее удивлению, ее глаза покалывают выступившие на них слезы. Но раз уж она сказала это, раз эти слова сорвались с ее губ, следующий шаг дается ей легче: – До свидания, – говорит она и отключает телефон.

Глава 25

Подходя к ресторану, она видит ждущего ее Бена в спортивной куртке. Он подстриг бороду и аккуратно причесал волосы, и внезапно у нее возникает ощущение, будто она на самом настоящем свидании.

Бен почему-то смотрит на Грету удивленно.

– Что? – спрашивает она, оглядывая свою одежду. Поверх платья она набросила кожаную куртку, но поскольку большинство других пассажиров одеты более торжественно – платья в пол и дорогие костюмы, – она думает, а не снять ли ее.

Бен качает головой:

– Я буквально только что размышлял над тем, а что было бы, встреть я тебя в Нью-Йорке. – Он показывает на ее платье. – И понял, что ты, вероятно, на меня и не взглянула бы.

Грета улыбается:

– Кто знает.

– Скорее всего, нет. – Он наклоняется, чтобы поцеловать ее в щеку. Немного медлит, не убирая губ от ее уха, и добавляет: – Постараюсь не зацикливаться на этом.

Они садятся за столик у окна. Он рассчитан на четырех человек, но Бен упросил метрдотеля позволить им остаться за ним вдвоем, они сидят и смотрят на воду и на серый берег.

Они делают заказ, и Грета зевает, что смешит Бена:

– Ты хуже моих студентов.

– Прошу прощения, – говорит она и трет глаза. – Это был очень длинный день.

– Как у вас с папой?

– Даже не знаю, что сказать. Всего было так… много: споров, эмоций, прогресса в отношениях. Но я совершенно вымоталась. Не думаю, что мы можем проводить вместе столько времени. По крайней мере, когда рядом нет мамы.

Он кивает:

– Она была у вас переводчиком.

– Была, – соглашается Грета. – А теперь мы вопим друг на друга на совершенно разных языках. – Она вертит в руках салфетку. – Я столько лет ругалась с ним. Наши с ним отношения всегда складывались сложно. Он и мой брат – они смотрят бейсбол и радуются жизни. Он и я – мы ссоримся. Но сейчас, кажется, все стало иначе.

– Как?

Она пожимает плечами:

– Он старый и печальный. И я тоже. Честно говоря, мне не хотелось сегодня ссориться с ним. Душа к этому не лежала. Не пойми меня неправильно: я до сих пор считаю, что во всем виноват большей частью он. Он отец. Но я, совершенно ясно, тоже не безгрешна. А сегодня утром вроде как… не знаю. Может, впервые за все время мне захотелось, чтобы наши отношения стали проще.

– Тебе нужно сказать ему об этом.

– Не могу, – качает она головой. – У нас столько всего в прошлом. И мы оба слишком упрямы.

– Люди меняются.

Грета смотрит на него. Не прошло еще и часа, как Джейсон сказал ей то же самое, и она задумывается, а не одна ли она осталась прежней, потому что оказалась не способной измениться.

Ее телефон жужжит на столе, она берет его и видит имя Хоуи. Проигнорировав его звонок, она делает глоток вина.

– Расскажи мне о рыбалке, – просит она Бена. – Поймал что-нибудь?

– Ага, нерку. Большую, – хвастается он. – Я один такой.

– Вау, – радуется она, и тут ее телефон снова вибрирует. На этот раз звонит Чарльз, муж Хоуи, – ее менеджер прибегает к этой уловке, когда кто-то не хочет разговаривать с ним. Она опять не отвечает. Но это не прокатывает, потому что Хоуи сразу же присылает ей ссылку на статью в «Пипл». Заголовок гласит: ГРЕТА ДЖЕЙМС ОБРУЧИЛАСЬ С МУЗЫКАЛЬНЫМ ПРОДЮСЕРОМ. А под ним написано: «Многие уже прочитали новость. Всем хочется, чтобы ты это прокомментировала. Я сейчас с Клео, Анной и Мигелем. Они говорят, что это нужно сделать не позднее завтрашнего дня».

Анна и Мигель – рекламные агенты, она работает на лейбл, его нанимают на время. И то, что они сейчас все вместе, означает, что дело приняло серьезный оборот.

Комментарий, думает она. Ну что она может сказать? Мы с Люком в восторге от того, что начинаем новую главу нашей совместной жизни?

Одно дело не опровергать ложь. И совсем другое – лгать самой. Грета поднимает глаза и видит, что Бен наблюдает за ней. Она кладет телефон на стол.

– Это мой менеджер, – объясняет Грета, – новость, очевидно, облетела весь мир.

– И он разбирается с этим?

– Вроде как, – отвечает она, и Бен приподнимает брови. – Нужно точно выбрать время.

– Что это значит?

Она берет вилку, снова кладет ее, избегая его взгляда.