Отныне и вовек - Джеймс Джонс

— Он хороший солдат, — словно что-то доказывая, сказал Хомс Терберу, когда Старк ушел. На лице Хомса застыло озадаченное и не совсем довольное выражение. — Я хорошего солдата сразу вижу. Из Старка выйдет отличный повар.

— Так точно, сэр, — сказал Тербер. — Я тоже так думаю.

— Серьезно? — удивился Хомс. — Ну что ж, я всегда говорю: хорошие солдаты на дороге не валяются, их найти не просто.

Тербер оставил этот афоризм без ответа. Когда Динамит произвел в сержанты Айка Галовича, он сказал то же самое, только тогда Хомс не был так озадачен.

Хомс откашлялся, напустил на себя деловой вид и начал диктовать Маззиоли расписание строевых занятий на следующую неделю. Писарь пришел в канцелярию в середине лекции Хомса и занялся картотекой, но сейчас ему пришлось отложить карточки и сесть за пишущую машинку. Капитан, сложив руки за спиной и задумчиво откинув голову, расхаживал по канцелярии и диктовал медленно, чтобы Маззиоли успевал печатать.

Маззиоли печатал с отвращением, он знал, что все равно потом Цербер достанет свои справочники и перекроит расписание так, что надо будет все печатать заново. А Динамит подпишет и даже не заметит разницы.

Как только Хомс ушел, Тербер бросил свои бумаги и отправился в комнату поваров. Его бесило, что Динамит каждый раз мусолит в расписании одни и те же мелочи, и сейчас Милт, будто вырвавшись из герметически закупоренной бутылки, радостно дышал всей грудью. Что будет с Хомсом, если он когда-нибудь поймет свою никчемность, которую прикрывает всей этой суетой? А что ты волнуешься за Хомса? — подумал он. Хомс никогда ничего не поймет, это бы его убило. Он надеялся, что, пока Хомс изощрялся в словоблудии, повара еще не успели вернуться с кухни и он застанет Старка одного.

Старк и в самом деле был в комнате один. Он задумчиво разглядывал выношенные кремовые бриджи старого образца, пригодиться ему они уже никак не могли, но выбросить их было выше его сил.

— Пойдем ко мне наверх, — сказал Тербер. — У меня есть к тебе разговор, с глазу на глаз. Да и ни к чему, чтобы повара видели нас вместе.

— Так точно, старшой. — Старк почувствовал настойчивость в голосе Тербера и встал с койки, по-прежнему держа бриджи в руках. — Знаешь, сколько лет этим штанам? У меня в тот год сестренка замуж вышла.

— Выкинь их, — решил за него Тербер. — Начнется война, мы отсюда выедем, тебе негде будет и самое необходимое держать.

— Это верно. — Старк без колебаний бросил бриджи на растущую кучу старья у двери, оглядел комнатенку и остановил взгляд на трех вещмешках, в которых было собрано все, что скопилось у него за семь лет солдатской жизни.

— Что, не густо? — спросил Тербер.

— По-моему, хватает.

— В тумбочку все воспоминания не запихнешь, — сказал Тербер. — А в вещмешок тем более. Я даже когда-то дневник вел, кому сказать — не поверят. До сих пор не знаю, куда он делся.

Старк вынул из ранца фотографию в кожаной рамке — молодая женщина с тремя мальчишками — и поставил на полку своего стенного шкафчика.

— Ну вот, — сказал он. — Теперь я дома.

— Да, это важно, — кивнул Тербер. — Пошли.

— Иду, старшой, — откликнулся Старк, подбирая с пола старый хлам и бриджи. — Все руки не доходят разобрать. Когда переезжаешь, сразу видишь, сколько всего ненужного набралось, — виновато сказал он.

На галерее он, не сбавляя шага, выкинул все в мусорный ящик и следом за Тербером стал подниматься по лестнице, но на площадке обернулся и посмотрел вниз — из мусорного ящика свисала штанина бриджей с толстыми солдатскими шнурками, металлические кончики на которых давно оторвались.

— Садись. — Тербер показал ему на койку Пита.

Старк молча сел. Тербер сел на свою койку напротив и закурил сигарету. Старк свернул себе самокрутку.

— Хочешь настоящую?

— Я свои больше люблю. Всегда курю «Голден Грейн», — задумчиво глядя на него со спокойным ожиданием, сказал Старк. — Если, конечно, они есть. А если нет, тогда «Кантри джентльмен». И то лучше, чем эти фабричные.

Тербер поставил на пол между ними обшарпанную пепельницу

— Я, Старк, всегда играю в открытую. Все карты сразу на стол.

— Это я люблю.

— Насколько я понимаю, тебя сюда так быстро перевели не за красивые глаза. А потому что ты служил с Динамитом в Блиссе.

— Я уж догадался.

— Ты из Техаса?

— Точно. Из Суитуотера. Там и родился.

— А чего ты вдруг решил перевестись из Кама?

— Мне там не нравилось.

— Не нравилось, — ласково повторил Тербер, подошел к шкафчику, пошарил рукой за жестяной коробкой с иголками и нитками и достал бутылку «Лорда Калверта». — Мою комнату по субботам не проверяют, — сказал он. — Пить будешь?

— Вопрос! Глоточек можно.

Старк взял бутылку, внимательно рассмотрел длинноволосого красавчика на этикетке, как игрок рассматривает «закрытую карту», когда деньги не позволяют ему играть по-крупному, потом поднес горлышко к губам.

— Старк, а ты когда-нибудь заведовал столовкой?

Кадык у Старка дернулся и замер.

— Конечно, — ответил он, не отрываясь от бутылки. — В Каме, например.

А если серьезно?

— Я же тебе говорю — конечно. У меня была всего одна нашивка, но я замещал сержанта. Хотя приказом это мне никто не оформил.

— И меню сам составлял, и закупал все?

— Конечно. Все было на мне. — Он неохотно вернул бутылку. — Отличная штука.

— Какое у тебя там было звание, говоришь? — Тербер взял бутылку, но пить пока не собирался.

— РПК. Обещали дать «специалиста шестого класса», так и не дали. По штатному расписанию числился вторым поваром, только без оклада. И столовкой заведовал за так. Меня даже временно не оформили. Обязанностей хоть отбавляй, а ни денег, ни звания.

— И тебе это не нравилось, — снова повторил Тербер, еле сдерживая смех.

Старк задумчиво глядел на Тербера, и, как всегда, по лицу его было не понять: засмеется он сейчас, заплачет или зло оскалится.

— Да, условия не нравились, — сказал он. — А работа нравилась. Я эту работу люблю.

— Отлично, — прищурился Тербер и отпил из бутылки. — Мне в столовке нужен дельный человек. Такой, на которого я могу положиться. И со званием. Как тебе для начала РПК и спец четвертого класса?

Старк задумчиво посмотрел на него.

— Звучит неплохо, — сказал он. — Если, конечно, мне все это дадут. А что дальше?

— А дальше звание и должность. Те, что сейчас у Прима.

Старк внимательно поглядел на свою самокрутку, точно советуясь с ней.

— Я, старшой, тебя не знаю, — сказал он, — но играть с тобой интересно и я «пас» не скажу.

— Значит, договорились. В этой роте, кроме тебя, из Блисса еще четверо. И все — сержанты. Так что с этой стороны у тебя будет все спокойно.

Старк кивнул:

— Это я и сам понимаю.

— А остальное просто. Главное, чтобы ты не вляпался ни в какую историю и доказал, что работаешь лучше Прима. Можешь считать, что с сегодняшнего дня ты — первый повар с нашивками РПК и спеца четвертого класса. От тебя требуется только одно: не жди, чтоб тебе приказывали, а действуй и, когда Прим сачкует, а сачкует он чуть не каждый день, командуй столовкой сам.

— Я здесь человек новый. Повара — это особая порода, они новенького так просто к себе не подпустят. К тому же у Прима и должность, и звание.

— Насчет повышения не суетись. Пока обойдешься. Я сам этим займусь. Возникнут на кухне осложнения, приходи ко мне. Первое время повара, конечно, будут тебе хамить, особенно этот жирный боров Уиллард. Он первый повар и метит на место Прима. Но Динамит Уилларда не жалует. Так вот, они будут хамить и задираться, но ты с ними не связывайся. Помалкивай, а чуть что — ко мне. Все будет по-твоему.

— Круто ты завернул. Старику Приму не позавидуешь. — Старк взял бутылку, снова протянутую ему Тербером.

— А ты его уже видел?

— Нет. Мы с Блисса не виделись. — Старк неохотно вернул бутылку. — Отличная штука.

— Мне тоже нравится. — Тербер вытер рот рукой. — И Приму. Только у Прима это любовь на всю жизнь. Странный он какой-то, то ли блаженный, то ли пыльным мешком по голове стукнутый.

— Когда я с ним в Блиссе служил, он был такой тихий, вечно сам по себе. Мог взять и в одиночку напиться.

— Он и сейчас такой же. Только теперь ему бы надо разок в одиночку протрезветь.

— Такие тихони — самое гиблое дело. Те, которые в одиночку пьют. Они все плохо кончают.

— Ты так думаешь? — неожиданно насторожился Тербер. Радар в его мозгу снова включился, запеленговал проскользнувшую в разговоре расхожую истину и напомнил ему, что не бывает дыма без огня и расхожих истин без вранья. — Не все.

Старк пожал плечами.

— Только давай сразу договоримся, старшой. Если ты отдаешь мне кухню, я распоряжаюсь там, как хочу. Без всяких. И если кухня — моя, то чтоб из канцелярии меня никто за веревочку не дергал. Иначе мы с тобой каши не сварим.