Шотландский узник (ЛП) - Диана Гэблдон

Джейми проинструктировал Тома Берда еще на обратном пути из «Гластвига», так что камердинер не стал упаковывать все их имущество — Джейми не хотел вызвать ажиотажа внезапным отъездом — а собрал самое необходимое для срочной поездки.

Они обнаружили, что Том с нетерпением ждет их с лошадьми немного в стороне от дороги. Том внимательно оглядел обоих мужчин, но ничего не сказал. Он раздобыл капусту и несколько картофелин, которые и предъявил со скромной гордостью.

— Из этого выйдет прекрасный ужин, — сказал Куинн, одобрительно похлопав Тома по плечу. Он посмотрел на небо. — Снова будет дождь, — сказал он упавшим голосом. — Нам лучше найти место и пожарить их, пока есть такая возможность.

Торф хорошо грел, но давал мало света. Горящая кучка у их ног выглядела так, словно сама земля пылала изнутри, они могли приготовить пищу и согреть ноги. Котелка у них не было, поэтому капусту пришлось есть сырой, хотя Куинн мрачно предсказывал им невиданный метеоризм.

— Да кто его здесь услышит, к тому же мы на свежем воздухе, — сказал Джейми, осторожно укусив толстый, словно восковой, лист. Он пискнул на зубах, словно мышь, и был горьким, как полынь, наверное, но помог утолить голод. Ему приходилось есть кое-что похуже сырой капусты.

Том разгреб кучку почерневших углей кинжалом лорда Джона. Он не отдавал кинжал никому, так как хозяин лично поручил ему нож при аресте.

— Немного сыроват в середине, — сказал он, осторожно протыкая картофелину. — Но я не знаю, сколько еще можно держать их на огне.

— Не беспокойся, — заверил его Джейми. — Пока у меня целы все зубы, это меня не остановит. — Не имея кинжала, он аккуратно наколол пару картофелин на шпагу и помахал ею в воздухе, чтобы охладить их.

— Цирк возвращается, — сказал Куинн беззлобно. Ирландец немного позлился из-за оставленных вещей, но теперь его настроение снова поднялось, несмотря на дождь, который он сам же и предсказал. Он предложил поужинать и переночевать в хижине у пастуха, но Джейми предпочел остановиться ненадолго вблизи дороги, и отправляться дальше, как только они немного передохнут. Новости о путешественниках расползутся по округе, как масло по горячему тосту (его желудок забурлил при мысли о масле, но он сурово проигнорировал его), а они не могли себе позволить, чтобы слухи дошли до констебля. И так слишком много людей знало, что у лорда Джона были спутники. Эдуард Твелветри, для начала.

Знает ли Твелветри уже о Сиверли?

Он наклонил голову, проливая струйки воды с полей шляпы и принялся за картошку. Том собрал оставшийся картофель в полу плаща, молча положил несколько штук перед Куинном и сел рядом с Джейми, чтобы съесть свою долю. Джейми еще не посвятил его в свой план, если его намерения можно было назвать этим словом, а так же не рассказал о предложении Куинна отказаться от Грея, но уже заметил, что Том не доверяет ирландцу. Молодец, подумал он.

Капли дождя шипели, испаряясь в огне. Долго здесь не продержаться.

— Как далеко до Атлона? — Спросил Джейми, облизывая пальцы.

Куинн наморщил лоб, прикидывая.

— Отсюда? Часа два, может быть.

Джейми скорее почувствовал, чем увидел, как Том воспрянул духом, и повернул голову, чтобы улыбнуться парню.

— Мы вернем его, — сказал он и удивился, каким облегчением и доверием просияло круглое лицо Тома.

— Конечно, мы его вернем, — решительно подтвердил Том. — Сэр, — добавил он поспешно. Он не просил ничего объяснять, что тоже было хорошо, подумал Джейми.

— Поспи немного, — сказал он Тому, когда огонь наконец потух. — Я тебя разбужу, когда пора будет идти.

Куинн тихо фыркнул, но Джейми не посмотрел на него. Куинн прекрасно знал, что Джейми не доверяет ему, и Том тоже это знал. Об этом не было нужды говорить.

Джейми поплотнее завернулся в плащ, со вздохом вспомнив о горских пледах и толстых чулках. Плащ был шерстяной и сохранял тепло даже будучи мокрым, но ничто так не отталкивает воду, как грубая шерсть горского пледа. Он еще раз вздохнул и отыскал себе место, где его задница не будет мокнуть в луже, а спиной можно опереться на камень.

Его деятельный ум требовал размышлений, составления новых планов, но все планы были бессмысленны, пока они не достигли Атлона и не осмотрелись на местности. Надо было расслабиться и позволить разуму отдохнуть. Беспокойство измучит его, он знал это. Он похлопал по карманам и нашел свернутые в клубочек четки. Не надо забывать о покаянии, в конце концов.

Ему казалось, что гладкие деревянные шарики в пальцах утешают его не меньше, чем повторение Aves, он почувствовал, как его плечи наконец расслабляются, как стук капель по шляпе и тихое бурчание желудка сливаются с мирной молитвой.

— Это не провальный заговор.

— А? — Куинн говорил так тихо, что Джейми почти не расслышал его слов.

— Я сказал, что это не провальный заговор, — Куинн повернулся на камне и в упор смотрел на Джейми, его глаза казались темными провалами на бледном лице. — Это план.

— Да? — Джейми не хотелось отвлекаться от своего мирного состояния. Какой еще план, подумал он смутно. — Наверное, я погорячился, Куинн. Прошу прощения.

Куинн сразу перешел от враждебности к великодушию; он выпрямился и, бросив взгляд на Тома, свернувшегося в комочек под мокрым плащом немного в стороне, встал и подошел, чтобы сесть рядом с Джейми.

— Не за что, mochara, — сказал он, похлопав Джейми по плечу. — Я ведь не рассказал тебе самого главного.

Джейми издал стон, призванный избавить его о дальнейших откровений. Что еще эти безумцы могли задумать?

— Опять чаша? — Спросил он. — Потому что я тебе все о ней рассказал.

— Нет, — ответил Куинн. — Это часть плана, конечно, но не все. Сначала надо будет произвести захват.

— Захват… — ум Джейми стремительно вернулся на грешную землю, а живот скрутило уже не только от сырой капусты. — Ты говорил о воскресшей армии. Я помню. — он прекрасно помнил, для чего Куинн вербовал его.

— Да, но это еще не все. — Он видел, как Куинн таинственно оглянулся. Потом ирландец наклонился так близко, что Джейми чувствовал его кислое дыхание. — Ирландская бригада. — прошептал Куинн ему в ухо.

— Да? — Должно быть он выглядел совершенно сбитым с толку, потому что Куинн раздраженно вздохнул.

— Ты должен был слышать об ирландской бригаде.

— Кажется, да. — он посмотрел на Тома, сожалея, что тот так крепко спит, при нем Куинн не стал бы так откровенничать. Но следующие слова ирландца заставили его позабыть все сожаления.

— В Лондоне стоят три полка ирландской бригады, — прошептал Куинн, светясь от сдерживаемого ликования. — Офицеры двух из них с нами. Когда придет сигнал, что в Ирландии все готово, они захватят Букингемский дворец и арестуют короля!

Джейми онемел, поэтому Куинн продолжал:

— А еще у нас есть верные люди в полках, размещенных в Италии и Франции. Не все офицеры, но как только выступление начнется, остальные перейдут на нашу сторону, иначе… — Он пожал плечами с видом фаталиста.

— Если не перейдут, то… что? — Джейми знал, что означает это пожатие плечами, но хотел выиграть минуту, чтобы подумать. Кожу на голове нестерпимо кололо, а желудок сжался и дрожал под ребрами.

Куинн сжал губы.

— Что поделать… верные Делу люди примут командование.

— Хочешь сказать, они убьют тех, кто не захочет идти с ними.

— Придется. Ты отлично знаешь, что нельзя приготовить омлет, не разбив яиц.

— Не шути этим! — Джейми до сих пор не мог смириться, что к смерти можно относиться с веселым безразличием. Он потер мокрой рукой мокрое лицо, щетина бороды колола пальцы.

— В каждом полку есть по крайне мере два добровольца среди офицеров. Когда придет сигнал… — Странно, Куинн сказал «добровольцы» не на английском. Он использовал ирландское слово «Deonaigh». [46]

Джейми уже по своему опыту знал, что за исключением духовенства и крестьян, все остальные ирландцы делятся на два вида: яростные борцы и вдохновенные поэты. Эти черты не часто встречались в одном человеке, но все же… Это слово, «Deonaigh»…

Оно было в стихотворении о Дикой охоте; он не обратил на него особого внимания, разве что вспомнил, что среди солдат была любима сентиментальная и жалобная ирландская песня «Волонтер». Когда он воевал во Франции, в его роте было несколько наемников-ирландцев, они часто пели ее у костра. Это была почти последняя песня, которую он слышал, прежде чем удар топора навсегда лишил его возможности слышать музыку.

— «Sеanfuil á lorgadh, iseateas á lorgadh,» — сказал он внезапно, и его сердце забилось быстрее, когда лицо Куинна резко повернулось к нему.

«Глаза ее слуг ищут теплую кровь». Несколько минут не было слышно ничего, кроме дождя. От залитого водой костра осталась на земле только черная отметина. Неожиданно капуста напомнила о себе, и Джейми напрягся. Не самый подходящий момент пускать ветры.