Высшая мифология - Джоди Най

– А это еще зачем? – спросила она.

– Меры предосторожности, – объяснил Кейт. – Когда я обнаружил, что мои бумаги начали таинственно исчезать, попадать не в те кабинеты или случайно портиться, я стал создавать резервные копии. Цветные ксероксы всех бумаг. И держать их тут. Здесь-то ничего не потеряется. А вот и она!

Он вытащил из папки ксерокопию макета «Чудесно поднимается!» и вручил ее Дороти. Потом завязал папку и положил ее на стол.

– Пошли! – весело сказал он. – Рабочая группа ждать не может!

После обеда Брендан юркнул в кабинет Пола Майера. Пол оторвался от работы.

– А-а, Брендан, это ты! Что, вы уже закончили с проектом Гилберт?

– Да вот, решили отдохнуть, кофейку попить, – сказал Брендан таким тоном, будто это он лично разрешил рабочей группе устроить перерыв. От Майера это не укрылось. Он приподнял бровь.

– Ну так чем могу служить? Ты присаживайся, присаживайся.

Пол указал на пару стульев у стены.

Брендан подвинул стул поближе к столу Майера и сел, зажав ладонь между колен.

– Пол, я хотел обсудить один вопрос... Мне даже как-то неудобно об этом говорить...

– Первый раз вижу, чтобы тебе сделалось неудобно, – сухо буркнул Майер.

– Что?

– Да так, ничего. В чем же дело? Брендан сунул вторую ладонь туда же, куда и первую, и доверительно подался к Полу:

– Видишь ли, на этой неделе Кейт сделался какой-то странный. Нет, он присутствует на работе, и все такое, но в то же время можно сказать, что он как бы отсутствует.

– Да, я тоже заметил. Но ведь работу-то он выполняет. Что же тебя не устраивает?

– Ну как же, мы ведь здесь затем, чтобы учиться и работать, не так ли? А он что делает? Отпрашивается пораньше. Взять хотя бы прошлую среду. Укатил на юг штата, а зачем, спрашивается? По личному делу. Хорошо, ты поручил ему заодно побеседовать с госпожой Гилбрет. И что же? В понедельник она не желала его видеть. Как ты думаешь, что он мог натворить?

– Понятия не имею. И что ты предлагаешь? Чтобы я снизил ему оценку за практику, потому что он не ходит на работу и распугивает клиентов?

– Ну, если он раздражает клиентов, не стоит ли вообще исключить его из программы? – вкрадчиво спросил Брендан. – Раз он позволяет своей личной жизни влиять на то, как он обращается с клиентами?

Пол запрокинул голову и посмотрел на Брендана сверху вниз.

– Какая интересная идея, Брендан! Ты думаешь, мне стоит поговорить об этом с Кейтом? – спросил он подчеркнуто ровным тоном. – Надо же узнать, что такого он натворил на юге!

– Да-да! – радостно согласился Брендан, но тут же поспешно добавил: – Только ты ему про меня не говори, ладно? Я просто хочу, чтобы все работали наилучшим образом.

– Да уж, конечно. – Пол поднялся. – Спасибо, что зашел.

Брендан выскочил из кабинета резвой рысцой. Отбежал подальше – и наконец дал выход своему восторгу. Госпожа Гилбрет останется им довольна! Ну все, теперь работа у него в кармане! Решено и подписано! Он торжествующе взмахнул кулаком:

– Й-йес-с!

Проходящие мимо сотрудники покосились на него и пошли дальше по своим делам.

Майер поймал Кейта в коридоре. Рыжий студент нес из конференц-зала в художественный отдел спрятанный под калькой макет.

– Как дела, Кейт? – пристроился рядом Майер.

– Все классно! – весело ответил Кейт. Он был в чудесном настроении. – Руководитель группы по «Данбару» только что выбрал «Мозг» в качестве основы рекламной кампании. Клиент им доволен.

– Но это ведь был не твой слоган, – заметил Майер. – Это слоган Шона.

– Какая разница? Шон ведь все равно наш! – возразил Кейт. – Каждый раз, как кто-то из нас вносит удачное предложение, рабочие группы все охотнее прислушиваются к другим нашим идеям.

– Хм, зря ты так в этом уверен, – покачал головой Майер. – Не забывай о тонком балансе: с одной стороны, всякий рад получить готовенькую идею, за которую не нужно платить, но, с другой стороны, не всякий обрадуется, что у него отбивают работу. Но я рад, что ты так оптимистичен. Послушай, Кейт, я заметил, что вы с госпожой Гилберт явно не сошлись характерами. Нельзя сказать, чтобы она была крупнейшим клиентом «Пи-ди-кью», но тем не менее ее заказы для нас достаточно важны. Мы не хотим ее потерять. Что такое между вами происходит, о чем я не знаю?

– Видишь ли, Пол, дело не во мне. – Кейт тщательно выбирал слова. – Просто так получилось, что она знакома с одним из моих родственников. И они друг друга недолюбливают. У них... как бы это сказать... разные взгляды.

– На политику, что ли?

– Ну да, в том числе. Они пару раз крепко повздорили в последнее время, а мне вот досталось рикошетом.

Майер смягчился, но не до конца.

– Ну ладно. Но все-таки не сиди сложа руки, хорошо? Мне тут как раз подсунули новый продукт, требующий свежих оригинальных идей, а ты у меня главный специалист по свежим идеям. «Волшебный башмачок», продукт компании «Америка'с шуз». Обувь в фантазийном стиле для девочек младшего и среднего возраста. Натуральные материалы, ортопедическая колодка, все такое.

– Хм... – сказал Кейт. – «Чудо на ногах»? «Обувь легче перышка»?

– Давай-давай, соображай дальше, – сказал Майер, открывая ему дверь в художественный отдел. – Рано или поздно ты непременно выдумаешь что-нибудь толковое. Кстати, у вас с Бренданом какие-то разборки? Во вторник я его застукал за тем, что он рылся в твоем ящике. Он сказал, что твои бумаги рассыпались, и он только их подбирает.

– «Волшебный башмачок», – размышлял вслух Кейт. Он сидел в конференц-зале с ручкой и большой линованной тетрадью. – Что вообще чудодейственного может быть в обуви? Волшебные башмачники-лепрехоны? Не пойдет. Процесс изготовления обуви девочек не заинтересует. Туфельки для танцев?

Вошла Дороти.

– Эй, рисовать – это мое дело! Кейт улыбнулся:

– Ну, извини.

– Что это? – Дороти указала накрашенным ноготком на его набросок.

– Танцоры...

Кейт поспешно прикрыл иллюзию настоящего танцора, которую создал на краю листа, чтобы понять, какую позу ему лучше придать, и показал Дороти только собственный корявый рисунок. Танцоры были нарисованы по принципу «палка-палка-огуречик» в таких позах, как будто страдали от блох и нервного тика одновременно. Они водили хоровод вокруг полукруглой кочки, долженствующей изображать холм и разрисованной неровными зигзагами – типа травой. Дороти только покачала головой и неодобрительно прищелкнула языком. Кейт покраснел.

– Ну ладно, брось, я и так знаю, что я не художник. Я просто пытался придумать что-нибудь для продукта под названием «Волшебный башмачок». Вот, погляди, это хоровод эльфов. – И он принялся объяснять, что такое волшебные холмы, в чем состоит сакральная сущность хороводов и какие магические свойства люди древних времен приписывали определенным деталям рельефа. Через несколько минут объяснение плавно перетекло в полномасштабную лекцию.

Дороти мало-помалу сделалось интересно. Она уселась за стол, подперев голову руками, и долго слушала.

– Ты неплохо разбираешься во всех этих легендах, – заметила она наконец.

– О, это труд всей моей жизни! – небрежно пояснил Кейт. – Во время, свободное от выдумывания сногсшибательных лозунгов и рекламных макетов, я занимаюсь мифологическими исследованиями.

Он принялся рисовать человечков с крылышками. Сам того не желая, он придал было им черты воздушных духов, но вовремя спохватился. У духов нет ног, и башмачки им носить не на чем.

– Так вот, в старинных сказках говорится, что эльфы водят волшебные хороводы и там, где они ступают, вырастают особые грибы. На самом-то деле такие круги на траве образуются из-за того, что там действительно растут некоторые разновидности поганок.

Дороти поморщилась:

– Ой, фу-у! О поганках мог бы и не рассказывать.

Рука Кейта соскользнула с края листа. Девушка схватила его пальцы и подвинула в сторону, чтобы посмотреть, что под ними.

– Что же ты малюешь такие каракули, когда на самом деле можешь так здорово рисовать? – с упреком спросила она, кивая на удивительно реалистичное изображение танцора.

Кейт снова поспешно закрыл его ладонью, схватил ластик и принялся делать вид, что стирает рисунок, когда на самом деле мало-помалу рассеивал иллюзию.

– Ну, мне так думать проще, – выкрутился он. – К тому же на красивые картинки уходит слишком много времени.

Дороти открыла свой альбом.

– Так ты решил изобразить танцующих эльфов? А какие они? То есть я понимаю, что дивные и прекрасные. А еще?

Кейт задумался. Как же должны выглядеть эльфы? Он вспомнил Долу, какой видел ее в последний раз, – и внезапно его осенило.

– Ты знаешь, я знаком с одной девочкой, которая просто идеально подошла бы для такой рекламы, – сказал он. – Чтобы она танцевала при луне, с крылышками на плечах... Она похожа знаешь на кого? – Кейт порылся в памяти, вспоминая имя художницы. – На фей с акварелей Кэйт Гринэвей [13].