Темный охотник #7 - Андрей Розальев

пилот. — Вон та ручка. И ваше сиденье как раз с внутренней стороны люка, потяните на себя.

В тесной кабине Ариэль пришлось постараться, чтобы выполнить все действия, да ещё и рогами ничего не зацепить. Хм… а ведь скоро морозы начнутся, девчонкам нужны будут тёплые шапки… Блин, о чём я думаю?

— Немного теснофато, — заметила принцесса, устраиваясь, — но фполне терпимо.

Пилот подсказал ей, как пристегнуться.

— Башня, борт 117 к взлёту готов, — сказал пилот, видимо, диспетчеру, повернувшись обратно к приборам.

— Это просто нефероятно, — заявила Ариэль, оглядывая кабину. — Никогда пы не подумала, что буду летать ф такой машине!

— Всё когда-то случается впервые, — философски заметил я, выглядывая в окно.

Фирсов, военные, физик-ядерщик, даже одноглазый менталист стояли, провожая тронувшийся с места самолёт. Только Ани нигде не было. Наверное, ушла в машину, чтобы никто не видел слёз.

ㅤ

* * *

ㅤ

Аня проводила взглядом взбирающегося по трапу Артёма. Сердце сжалось, слёзы сами собой навернулись на глаза. Тряхнув головой, она отогнала непрошенные эмоции. Не сейчас.

Убедившись, что никто не смотрит в её сторону, принцесса быстро скользнула в ожидающий её автомобиль. Как только дверь закрылась, отрезая её от внешнего мира, Аня поднесла руку с артефактным браслетом, подарком Артёма, к губам.

— Эй, малыш, — прошептала она, поглаживая браслет. — Я знаю, что ты меня слышишь и понимаешь.

Браслет никак не отреагировал, но Аня явно что-то почувствовала.

— Мне очень-очень надо уйти в тени! — продолжила она. — Ну пожалуйста!

На мгновение замолчав, принцесса закусила губу, а затем добавила с хитрой улыбкой:

— Ты ведь энергию любишь? На, держи!

С этими словами Аня сосредоточилась, направляя поток своей энергии в браслет. И тут же почувствовала уже знакомый холодок. Мир вокруг начал медленно терять краски.

Глава 17

Я в тебя верю!

Ежу нравилась энергия, потому что она вкусная.

Ежу предложили энергию взамен за услугу.

Ёж согласился.

О морально-этических соображениях своего поступка ёж не задумывался. По праву рождения он был свободен от многочисленных ненужных терзаний разумных. Так что к сомнениям ёж не привык — ни в жизни, ни в Океане Душ Охотника, ни тем более в артефактном своём посмертии.

«Дают — бери, бьют — беги», — думал ёж, наслаждаясь вкусной энергией, которую ему предложила принцесса.

И пока принцесса Анна по маленькой ложечке кормила его энергией, ёж держал её в тенях. Неглубоко, так что Её Высочество даже замёрзнуть толком не могла, однако из мира материального всё равно скрылась.

Прежде чем бежать за самолётом, Аня забрала из багажника доспех и переоделась, оставив платье, туфельки и куртку в машине. Делать это в тенях, не открывая багажника, оказалось непривычно, но методом научного тыка Аня разобралась.

Невидимая для обычного человеческого глаза, принцесса бодро порысила в сторону «Горбунка».

Успевала.

Да ещё и с запасом успевала, потому как взлёт в небо сверхзвукового истребителя, на базе которого была построена модификация «Горбунок», требовал чуть большего, нежели сказанная вслух фраза: «Земля прощай, в добрый путь». Процесс этот весьма трудоёмкий и коммуникативный с точки зрения общения с диспетчерами, которые вынуждены были на ходу переигрывать маршруты и расчищать эшелоны. А в воздушном пространстве над таким муравейником, как Москва, это не совсем просто.

В общей сложности всё это занимало около десяти-пятнадцати минут, о чём принцесса, конечно, прекрасно знала. Всё же возможностей для экскурсий у дочери императора немного больше, чем у простых смертных.

Тихонько, стараясь не издавать даже в тенях лишних звуков, Аня прокралась по трапу наверх. Люк в кабину уже задраили, и её это полностью устраивало. Насколько она помнила, передняя стойка шасси убирается в специальную нишу, через которую и осуществляется вход в кабину, и когда стойка поднимается, трап оказывается расположен горизонтально. Вот там-то Аня и собиралась спрятаться.

Лётчик, который проводил год назад экскурсию, рассказывал, что эта ниша — дополнительное спальное место. И во время долгих перелётов там можно отдохнуть, доверив управление самолётом автопилоту. Не очень удобно и довольно тесно, но в конце концов, это пусть и переделанный, но боевой самолёт, а не круизный лайнер.

О чём принцесса, не слишком разбиравшаяся в технике, не догадывалась, так это о том, что лётчик так шутил. И что в полёте герметична только кабина, а ниша стойки шасси сообщается с забортной атмосферой, и на высоте двенадцати километров там нечем дышать и температура как в Арктике — Аня тоже не знала.

Как и не думала о том, что при закрытии шасси места для неё может не остаться. Ведь лётчик сказал, что там спальное место — значит, взрослому мужчине должно места хватать, тем более ей, миниатюрной девушке.

Когда «Горбунок» пошёл на взлёт, Аня поднялась повыше и ухватилась за трап покрепче. Главное — не сорваться при взлёте. Момент, когда она перекрыла ежу доступ к энергии и появилась во плоти, она и сама не заметила.

А потом самолёт оторвался от земли, трясти перестало, и стойка начала подниматься. Только сейчас принцесса с ужасом поняла, что места ей в нише остаётся чуть побольше, чем в чемодане. В последний момент она успела подтянуть ноги почти к подбородку.

Щёлкнули замки, и створки ниши полностью закрылись.

ㅤ

* * *

ㅤ

Василий Фёдорович Фирсов проводил взглядом взлетающий «Горбунок» и повернулся к своему коллеге из Тайной Канцелярии.

— Ну что, Семён Аркадьевич, — обратился он к одноглазому менталисту, — пора и нам…

Фирсов осёкся на полуслове. Его взгляд заметался по площадке, выискивая знакомую фигуру.

— А где Её Высочество? — спросил он, нахмурившись.

— В машину же пошла… — начал Семён Аркадьевич, но тут же замолчал, прикрыв единственный глаз. — Эмм… Я её не чувствую, её нет в машине. И вообще поблизости!

Они переглянулись, и Фирсов почувствовал, как по спине пробежал холодок.

— У вас там вазелина не осталось? — спросил он у водителя грузовичка, который доставил «заказы» Чернова.

— Что погрузили, то привёз, — развёл руками тот.

— Жене своей будешь объяснять, что она чокнутая, понял? — окрысился менталист, прочитав его мысли.

— Простите, — сбледнул водитель и поспешил юркнуть в кабину.

А Семён Аркадьевич принялся оглядывать людей поблизости, задерживая на каждом взгляд на пару секунд.

— Никто ничего не видел. Обнялась с Черновым и рогатой, села в машину, больше не выходила, — тут его взгляд остановился на начальнике. — Василий Фёдорович,