Сказки и легенды ингушей и чеченцев - неизвестен Автор

Вместе с гончими пришел юноша домой.

— Открой дверь, нана! Живым и здоровым вернулся твой сын!

— Мой сын убит, убирайся, не разрывай сердце горемыки.

— Почему ты не веришь? Я же твой сын!

— Просунь палец в отверстие двери, и я узнаю, мой ли ты сын или нет.

По пальцу мать узнала своего сына.

От радости она так легко станцевала, что даже следа муравьиного на поверхности молочной каши не оставила.

46. Альтамар и ешап

Опубл.: ЧФ, т. II, с. 137.

Записал М. Кибиев на чеченском языке от неизвестного лица, с. Ведено ЧИАССР.

Альтамар и ешап жили недалеко друг от друга. Ешап построила себе в лесу дом, а Альтамар жил на равнине.

У ешап было семь дочерей, у Альтамара семь сыновей. У ешап было два быка, восемь баранов и ворсовый ковер. А у Альтамара были лишь две черные овчины.

Задумал Альтамар засватать семерым сыновьям семь дочерей ешап. Приходит он с сыновьями ко двору ешап и кричит:

— Ва, ешап!

— Что такое? — откликнулась ешап.

— Я пришел к тебе по большому делу сватать твоих дочерей. Можно войти?

— Входите, — ответила ешап и приняла гостей.

— Твоих дочерей я хочу засватать своим семи сыновьям, — сказал Альтамар.

Накормила их ешап, напоила и после сватовства приготовила им постели. Своим дочерям она постелила мягкие постели, а Альтамару и его сыновьям жесткие. Она решила убить гостей.

Альтамар, заподозривший ешап в подлости, уложил своих сыновей на постели дочерей ешап, а их перенес на жесткие постели. Ешап в это время точила ножи о большой каменный брусок.

Альтамар потихоньку следил за ней. Через некоторое время ешап спросила:

— Кто спит, а кто не спит?

— Спит Альтамар и не спит Альтамар, — сказал он.

Ешап пошла и отрезала головы своим дочерям. Она думала, что это сыновья Альтамара.

Поутру ешап поднялась раньше всех, прокралась в комнату дочерей и говорит, обращаясь к старшей:

— Старшая! К обеду осмоли голову и колени старшего сына Альтамара и принеси мне на поле, где я буду косить траву.

Ешап ушла на косьбу. Только она ушла, Альтамар быстро разбудил своих сыновей, и они ушли.

К полудню ешап проголодалась и рассерженная тем, что дочь ее задерживается, подумала: «Ой, неужели Альтамар убил моих дочерей в отместку за своих сыновей?»

И она побежала к своему дому. Вошла она в комнату и видит, что ее дочери лежат на постелях, предназначенных для сыновей Альтамара.

Увидев головы своих дочерей, она запричитала:

— Ой, это же голова моей старшей дочери, а это второй!

Альтамар в это время вернулся с длинной жердью с гвоздем на конце и стал колоть овец ешап. Надоело ешап блеяние овец и выгнала она их со двора. А Альтамар угнал ее овец.

«Не угнал ли Альтамар моих овец?» — подумала ешап и выскочила со двора, но догнать их не смогла.

От большого горя ешап слегла в постель.

А Альтамар опять вернулся и стал жердью колоть быков ешап; которые подняли страшный рев. Ешап, разозлившись, выгнала и быков. Как овец, угнал Альтамар и быков.

Еще больше разгневалась ешап на Альтамара. Набросила на себя ворсовый ковер и улеглась среди комнаты. А Альтамар вернулся и через крышу стал колоть ешап жердью с гвоздем на конце.

— Будьте вы прокляты, блохи! Покоя от вас нет! — заворчала ешап и вышвырнула ковер через окно.

Альтамар схватил ковер и убежал. Ешап не смогла его догнать.

Через неделю Альтамар залепил воском глаз, прихрамывая пришел к дому ешап и закричал:

— Прими меня, ешап!

Ешап выглянула в окно и сказала:

— Убирайся, уж слишком похож ты на Альтамара.

— Я не Альтамар, у него ведь оба глаза, и он не прихрамывает. Я слышал, что ты бедна, как и я, и хотел остаться у тебя, делать ларцы и продавать их. Но ты меня не впускаешь, я ухожу.

— Подожди, ты говоришь, что ты не Альтамар?

— Клянусь, я не Альтамар.

— Входи, — сказала ешап и приняла Альтамара.

Он стал делать ларцы.

Однажды Альтамар, сделав большой ларец, сказал ешап:

— Влезь-ка, ешап, в ларец и посмотри, нет ли там каких-нибудь щелей?

— Нет, нет, влезь-ка ты!

— Как мне влезть в ларец, хромому и одноглазому?

Тогда ешап влезла в ларец, Альтамар прихлопнул ларец крышкой, взвалил его на спину и ушел. Ешап из ларца кричала:

— Нет, нет, никаких щелей не видно! Ларец хороший, никакая мышка в него не пролезет. Выпусти скорей меня из него!

Ешап кричит, а Альтамар молча несет ее к обрыву. Подошел Альтамар к пропасти и, чуть приоткрыв крышку ларца, сказал:

— А ну-ка выгляни, ешап!

А сам снял с правого глаза воск и продолжал:

— Восемь твоих овец увел я, двух твоих быков увел я! И ворсовый ковер твой унес я, Альтамар! И теперь сброшу тебя в пропасть и уйду я, Альтамар, за то, что ты хотела убить моих семерых сыновей!

И он бросил ларец с ешап глубоко в пропасть, по дну которой протекала быстрая река. Кувыркаясь и подпрыгивая, ларец упал в речку и пошел ко дну.

47. Чончилг и ешап

Опубл.: ЧФ, т. II, с 93.

Записал Ш. Дацаев на чеченском языке от В. Абдудаева, с. Белгатой ЧИАССР.

В одном ауле жил кант по имени Чончилг.

Однажды он отправился охотиться в глухие места.

«Я дошел до середины леса. Чем приходить сюда вновь завтра, лучше найду место для ночлега и здесь переночую», — решил Чончилг.

Стал он искать жилье и увидел курящийся дым. Пришел он к этому жилью и, заглянув в окно, увидел ешап, которая лежала на кровати, подложив палас.

Ешап очень обрадовалась приходу Чончилга. Приготовила еду, накормила его досыта и уложила спать на мягкой постели.

Ешап задумала съесть Чончилга и, когда решила, что он уснул, спросила:

— Кто спит, а кто не спит?

— Я сплю и не сплю, — ответил Чончилг, табун твоих коней не дает мне уснуть.

Ешап выскочила, перебила всех своих коней и через некоторое время вновь спросила:

— Кто спит, а кто не спит?

— Я сплю и не сплю, ответил Чопчилг.

— Что же ты не заснешь, Чончилг?

— Твои овцы не дают мне уснуть.

Выскочила рассерженная ешап и перебила всех овец, только случайно один козел в живых остался.

«Теперь-то Чончилг наверняка уснет», — подумала ешап и опять спросила:

— Кто спит, а кто не спит?

Испуганный Чончилг не мог уснуть и снова ответил:

— Я сплю и не сплю.

Раздосадованная ешап спросила:

— Почему же ты, Чончилг, никак не уснешь?

— В такое время моя мать уходила далеко в горы и приносила оттуда в решете воду. Замешав на ней тесто, жарила лепешки и, накормив меня ими, укладывала спать. Поэтому я не могу уснуть, — ответил Чончилг.

Ешап не знала, что принести воду в решете невозможно, и, желая усыпить Чончилга во что бы то ни стало, схватила решето и кинулась в горы за водой. Чончилг выскочил и бежать. Отбежав на некоторое расстояние, он вспомнил, что забыл у ешап свой ножик. Вернулся Чончилг и взял ножик. В это время возвратилась взбешенная ешап, которой, конечно, не удалось принести воду в решете. Бросилась она на Чончилга, чтобы съесть его, а тот стал убегать. Ешап бросилась за ним. Прибежали они к речке, через которую вместо моста было брошено бревно. Чончилг перебежал по бревну, а ешап побоялась. И спросила разозленная ешап:

— Придешь, Чончилг, когда нужно будет?

— Приду, — ответил Чончилг.

Вернулся Чончилг в свой аул. Но жители этого аула не любили Чончилга за его строптивый характер. Особенно возненавидели его старики. Они любыми путями хотели избавиться от Чончилга и решили сделать так, чтобы его убила ешап.

И говорят они ему:

— Мулла аула сильно заболел. Если бы он поел мясо козла ешап, он бы поправился. Ты, Чончилг, должен принести это мясо.

Ничего не оставалось Чончилгу, как снова идти к ешап.

Прибыл он к ее жилью. Через щелку в заборе Чончилг увидел ешап с козлом. Зная, что только хитростью можно увести козла ешап, Чончилг насадил иголку на длинную жердь и незаметно стал колоть ею козла.

После каждого укола козел блеял: «Б-э-э-э!»

Рассердилась ешап, схватила козла и перекинула его через забор.

Обрадованный Чончилг взвалил козла на спину и бросился бежать.

Вдруг ешап осенило: «А не украл ли Чончилг моего козла?» Выскочила она и увидела бегущего Чончилга с козлом на спине. Но она не смогла его догнать Чончилг уже перебежал реку.

«Ничего, Чончилг вернется, когда ему приспичит», — успокаивала себя ешап.

Вернулся Чопчилг и отдал козла аульчанам. Удивляются аульчане: «Не убила его ешап, и козла он принес, вот чудо! Еще раз надо послать его к ешап, чтобы он принес палас, на котором она спит».

Чончилг согласился и опять отправился к ешап. Он взял жердь с острой иголкой на конце и стал незаметно колоть ею ешап.