Удар по чувствам (СИ) - Акман Ольга

— Вот как?! — он явно удивился моей реакции, — А я-то за тобой приехал. Думал тренер твой решил затаить важную информацию. А тут оказывается добровольное пушечное мясо.

— Если это все, то я в порядке! — задрала голову, чтобы заглянуть веселящемуся мужчине в черные глаза. Я когда-то даже слюни по нему пускала, вот думала выросту, докажу всем, кто я такая. И он не устоит. Но теперь все изменилось. — И как ты выразился, «мясом» становиться не планирую.

— Может тогда тебя посвятили, кому именно прислуживает твой тренер? И кто он такой на самом деле?

О-па. А вот это уже совсем интересно.

— Пожалуй проверю свои догадки, может желаешь помочь раскрыть мне глаза на ужасную правду? — ну не смогла я от сарказма удержаться, иначе я не я была бы.

— Твой тренер, собиратель чувств. — как-то уж очень эпично произнес Марк фразу, но мне только посмеяться захотелось.

— Это что, кодовая фраза, что у мужчины много женщин? — сделала я собственный вывод, не скрывая улыбку.

— Нет. Это в буквальном смысле. — нахмурился Марк, не разделяя моего веселья, — Ты же знакома с Лизой, подругой твоего брата?

Вопрос меня насторожил. Напускная веселость слетела, словно не было: — Говори.

— Так вот она, чувство «термоцепция». Еще та стриптизерша, у которой ты уроки брала… да! Не выкатывай такие глаза, я знаю много больше, чем ты предполагаешь. Так вот, Ванесса, чувство «насыщения», ну не может человек меру в еде различить. От того и ест непомерно. Как твой брат умудряется таких женщин себе находить, словно магнитом притягивает.

Марк ненадолго задумался, видимо соображая про себя о чем-то только ему подвластном. А потом продолжил уже более тихим голосом.

— Нас… кхм, таких как они, много. — вот это поворот! Я чуть не подпрыгнула на месте, неужели и у него чувства нет?! Тем временем он продолжил, — и твой ненаглядный тренер, он выслеживает каждого такого «особенного» человека. Собирает, как коллекцию. Коллекцию чувств. А знаешь для чего?

Мне стало не хорошо. Звучало, будто приговор. А Гриша самый настоящий маньяк-убийца.

— Нет, — это все, что смогла из себя выдавить.

— Некоторых уже закрыли, осталось собрать немногих. И у меня будет к тебе одна просьба. Всех, включая Елизавету, спрятали, и только Ветров и его босс, знает, где это место! Если тебе не безразличен твой брат, и его судьба, прошу нам помочь.

Марк закончил говорить, но в моей голове все продолжали звучать его страшные слова. Сердце отказывалось верить — бред! Я, ведь я и сама участвовала в этом. Но Гриша говорил, что им не причинят вред… или… нет. Он говорил, что не знает. Дура! Поверила.

— Не мне тебя учить, каким местом ты должна думать. Да и брат твой пока ничего не знает, думает Лиза в командировке. Так что решение за тобой, если будет информация, ты знаешь, как меня найти. И кстати, — обернулся он, не дойдя до машины, — сердце глупый орган, лучше думай головой.

С этими словами мужчина сел в машину, и с визгом покрышек, оставивших след на асфальте, рванул прочь. Мне же осталось лишь схватиться рукой за ворота, чтобы сохранить равновесие. И как я умудряюсь все время выбирать не того мужчину! Вот уж правда, глупое сердце.

Ждала возвращения Ветрова, как собака хозяина, постоянно выглядывая, то в окно, то выходя на крыльцо. Почему-то его номер оказался не доступным, и теперь всякие разные, все больше плохие мысли, посещали мою почти лысую голову. Хотя волосы за последнее время успели значительно отрасти.

— Дочка, да приедет скоро, ты не переживай, — подбадривал меня дядя Вася, а у самого глаза на улицу косятся. Значит тоже ждет и негодует.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Под конец второго дня, после посещения Марка, мне начало казаться, что это он виноват в отсутствии Гриши. Что поймали его раньше, чем он успел вернуться, и теперь пытают, чтобы выудить нужную информацию.

Когда к воротам подъехала машина, и я с замиранием наблюдала, как оттуда выходит Ветров, и медленно направляется к дому, при этом прихрамывая. Лихорадочно размышляла, как лучше себя вести, но, когда он оступился и чуть не рухнул на землю, поспешила навстречу. В конце концов, он меня ни раз спасал, видимо теперь моя очередь. А то, что Марк наговорил, это мы еще проверим.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Кажется, я начала понимать смысл фразы «слова-ветер, смотри на действия». А они-то как раз мне и подсказывали, что Гриша не сделает мне ничего плохого.

— Что произошло? — подлетела я к тренеру, подставляя плечо для равновесия. Следом за мной вышел и дядя Вася. Гриша взглянул на него, потом на меня, и тихо шепнул:

— Нам нужно поговорить.

Боже, мне кажется эту фразу я перемалывала в собственной голове последние два дня будто жернова, стараясь придумать, как лучше узнать подробности этой мутной истории с коллекцией и исчезновениями.

— Пойдем, я помогу тебе лечь. Мы поговорим, обязательно, но сначала я должна убедиться, что тебе не нужна срочная медицинская помощь.

Дядя Вася подхватил Гришу со второй стороны, и мы уже с большим успехом продвинулись в сторону дома. Где смогли расположить Ветрова на диване, не забыв при этом стянуть с него рубашку и штаны. Зрелище перед нами открылось просто ужасающее.

— Тебя что, пытали? — не удержалась я от вопроса, рассматривая совершенно синее тело, с огромными кровоподтеками. Только сейчас я увидела заплывшие глаза тренера и распухший нос.

— Ничего страшного, я от врача, — попытался ухмыльнуться Гриша, но скривился от боли. — Можно мы поговорим наедине? — обратился он к хозяину дома не совсем этично, но тот понимающе кивнул и вышел из комнаты.

— Ты мне веришь? — тихо проговорил Гриша, стараясь принять полусидячее положение.

Честно, на какую-то долю секунды я задумалась, но вдохнув поглубже, честно ответила:

— Верю.

— Я подрался с Николаичем, — удовлетворенно кивнув, продолжил Гриша.

— С твоим босом? Но как? Почему? — я неверяще рассматривала сильное тело грозного Горы, и припоминала низкорослого, склизкого типа, что сидел рядом с ним в нашу первую встречу. Да, Гриша говорил, что тот все еще дерется, но ведь ему уже под пятьдесят. Да и комплекция не ахти. Как он смог так уделать тренера. — Он что, был не один? — это единственное приемлемое объяснение всего этого безобразия.

Ветров не ответил, лишь одарил меня таким извиняющимся взглядом, что сразу стало ясно. Один.

— Но почему? — не унималась я, раскручивая тюбик с мазью, заботливо принесенный Марфой.

— Помнишь Лизу, девушку твоего брата? И Ванессу? И… их много, они разные, но всех объединяет одно…

— Чувство? — опередила я. Мне стало страшно, а вдруг он сейчас признается, что убил их всех, что мне тогда делать? — Что с ними?

— Кажется, я стал причиной смерти многих людей, — не выдержав, Гриша опустил взгляд и закрыл рукой лицо. Неужели он плачет?

— Как ты мог это сделать? Почему? — столько вопросов, и нарастающая боль в груди.

Но Гриша молчал. Его грудь тяжело вздымалась. Прислушалась к мерному сопению. Спит! Вот так, на самом важном моменте, да как он посмел. Легонько ткнула его в бок, ноль реакции. Если он от врача, значит накачали обезболивающим. Придется потерпеть до пробуждения.

Гриша (днем ранее)

— Николаич, а ты чего такой хмурый последние дни? — подошел к начальству, чтобы начать давно зреющий внутри разговор.

— Дело есть, — как всегда, он, безапелляционно проигнорировав вопрос, из-под бровей глянул на меня. — Ты тут с одним нужным мне человеком дело имел недавно. Поговаривают, девчонку свою выкупал. Так вот, он один из «них», — сделал акцент на последнем слове, — ты должен привести его ко мне завтра.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Внутри колыхнула ярость. Хотел сказать, что никому, ничего уже не должен и завязываю со всеми этими темными делами. Но смолчал. Почему? Захотел узнать подробности, впервые за все наше время знакомства, я задал Юрию Николаевичу встречный вопрос.