Никогда не говори мне «нет». Книга 4 - Лариса Чурикова

Олег довольно улыбнулся, притянул Риту за руку к себе и потёрся о её щеку своим колючим подбородком:

– Я ленюсь. У меня три дня заслуженных выходных, и я намерен провести их в лени и неге. Даже на бритье время тратить не хочется. К тому же ты как-то сказала, что тебе нравятся подобные ощущения, – он поцеловал её, снова скользнув колючей щекой по коже.

– Это понятно. А насчёт одежды? Почему ты её не выбросишь? Сколько тебя знаю, всегда вижу дома только в этих джинсах и футболке. Почему ты не носишь мой халат? Не понравился?

– Понравился, – Олег усадил её рядом на диванчик, – Понимаешь, Рита, каждый старается сделать свой дом тем местом, где он компенсирует то, чего не хватает во внешней жизни. Эта одежда удобная, приятная, родная, что ли. В ней я возмещаю необходимость по работе постоянно надевать форму. Это не только и не столько военная форма. Даже обычный деловой костюм порой играет роль камуфляжа. И только здесь, в этой квартире, я могу расслабиться, не задумываясь о том, насколько одежда соответствует или не соответствует ситуации, и сможет ли она меня защитить. Я понял, что комфортно себя чувствую в этом и ничего не хочу менять. Ты меня понимаешь?

– Да. Только ответь, раз уж зашёл разговор: что компенсирует идеальный порядок, почти стерильность и роскошь твоей квартиры? Для мужчины ты слишком большое значение придаёшь чистоте, порядку и стильным вещам.

– А это детские комплексы. Не считая дорогой мебели. Ты заметила – я одинокий мужчина, куда ещё мне вкладывать заработанные средства, как не в своё жилище? Эта квартира, друзья и работа – всё, что у меня есть.

Маргарите так хотелось спросить: а как же я? Но она промолчала, надеясь, что занимает в его жизни хотя бы почётное четвёртое место. Она не могла бы пожаловаться, что в неё не вкладываются средства. Дорогие подарки, совместный отдых не менее двух раз в год. Да и так, он никогда не отказывал ей в финансовой помощи, если просила. Но ведь не количеством вложенных средств оценивается отношение к тебе другого человека, а тем, какое место ты занимаешь в его душе. Марго чувствовала, что задела какие-то струны, которые заставляли откровенничать, как никогда, поэтому, не тратя время на обиды, продолжила.

– А как ты объяснишь маниакальное стремление к чистоте?

– Детскими комплексами, – запросто отвечает Олег и, заметив удивлённый взгляд, поясняет: – Я хорошо помню, как приходилось ночевать в подвалах и подворотнях, когда отец особо буянил и выгонял из дома или брал меня с собой к своим друзьям. Мы сутками не возвращались, приходилось ночевать в каких-то захламлённых квартирах. Да и дома моя сумасшедшая бабка не особо утруждала себя поддержанием чистоты. А после того, как у меня никого не осталось, я ещё около года скрывался от органов опеки в каких-то подвалах. Гадливое ощущение грязи помнится до сих пор. Да и наш убогий детский дом под Коломной не был верхом чистоты и опрятности. Так что стремление иметь то, чего лишён в детстве, вполне естественно. Я ещё приведу пример. Ты знаешь моего друга Данилу, но никогда не была в его квартире. Так вот, у него пентхаус на двадцать седьмом этаже представляет собой одно единое пространство. Одна огромная комната без перегородок с панорамными окнами во всю стену. Он никогда не признается, почему выбрал такую квартиру, но я, кажется, знаю. Данила в детстве не отличался спокойным нравом, вообще-то мы все там были такими. Но он со своим характером всегда лез на рожон, за что воспитатели наказывали его тем, что закрывали в карцере. Так мы называли тёмную тесную комнату без окон для исправления особо провинившихся. Даня никогда не признался бы, как мучительно тяжело ему было переносить эти заточения. Создавалось впечатление, порой, что он сознательно нарушает дисциплину, чтобы вновь оказаться в карцере и бороться там со своими страхами. Страхи он победил. Но в душе осталось отвращение к тесным закрытым пространствам, которое он компенсирует теперь в своём доме. Мы всё компенсируем так или иначе то, что нам не хватает. Вот и ты. Ты со мной, потому что чего-то не хватает в твоей семье. Я прав?

– Олег, по-моему, у тебя звонит телефон.

– Да? Спасибо, что сказала.

И он ушёл в комнату на звук мелодии звонка, а Маргарита облегчено выдохнула, вознося благодарность неведомому спасителю, позвонившему так вовремя. Она чувствовала, что на откровенность должна ответить откровенностью, но очень не хотелось обсуждать сейчас свою семью, даже вспоминать не хотелось.

Олег взял телефон и скрылся в кабинете:

– Данила, привет, только о тебе вспоминал. Что звонишь?

– Олег, нужна помощь… – пауза, тяжёлое дыхание в трубку.

Он так напомнил сейчас того пятнадцатилетнего подростка, о котором Олег только что говорил. Когда попадали в переделку, он так же, как и сейчас, запинался после слова помощь, не зная, как объяснить, что снова попал в ментовку за то, что тырил булочки в супермаркете. Или Варвара Ивановна снова объявила на него облаву за одежду, вымазанную клеем, когда он пытался приклеить её к стулу. Но такой неуверенности он не наблюдал за другом уже лет двадцать. Значит, случилось что-то серьёзное.

– Дань, чем быстрее ты расскажешь суть проблемы, тем быстрее я смогу помочь. Не томи.

– Олег, Даша ушла.

– Куда ушла? Подожди, мы же сняли с неё круглосуточное наблюдение. В чём проблема, пусть идёт.

– Ты не понял. Она ушла от меня. И я её отпустил.

– Вы поссорились, как всегда? Не переживай, она скоро остынет и вернётся.

– Олег, она не вернётся. Она ушла на корпоратив, с которого уйдёт невестой другого человека. Я всё сделал, чтобы она согласилась выйти за него замуж. А теперь…

– Дань, она тебе нужна?

– Да!!! – рыкнул с болью Данила.

– Невеста – не жена. Завтра встретишься, поговоришь с ней, объяснишь. Она тебя поймёт, я уверен.

– Олег, завтра мы вылетаем в Киев! Тебе Саша ещё не звонил?

– Нет.

– Позвонит. Ты, я и Артур. Командировка на Украину, будь она неладна! Инструкции на месте.

– Дань, где сейчас Даша, ты знаешь?

– Конечно, знаю. Но до неё нелегко добраться, а телефон она бросила дома.

– Звони Артуру и Максу, он в Москве. Пусть едут сюда, будем вытаскивать твою Дашу. Дань, ты действительно её хочешь?

– Да.

– Тогда ты должен сказать ей.

– Я знаю. Именно это я и собираюсь сделать.

Олег положил телефон, задумчиво откинулся в кресле. День потрясений, а он так надеялся на спокойные, очень спокойные выходные. И потрясло Олега не столько внезапно вспыхнувшее чувство Данилы к его протеже. Это, может, для Данилы оно внезапное, а друзья уже давно всё поняли. Особенно, когда чуть не сошёл с ума, зная, что жизнь Даши подвергается опасности, а он ничего не может сделать.