Идеальные каникулы смерти - Шарлин Харрис

— Ни за что! — запротестовал я. — У меня осталось… дайте посчитать… О боже, у меня остался всего один день отпуска. Я не желаю провести его в подвале в обществе обозленной на весь мир геде!

— Я тоже не вернусь в ваш дерьмовый подвал! — заявила Аньен.

— Отлично, — пожала плечами Джована. — Значит, мы осуществим над тобой обряд освобождения от тела прямо сейчас. Я надеюсь, у тебя нет Попечительницы, которая станет возражать против твоей отправки в Преисподнюю?

Аньен широко открыла глаза, увидев, что Венедигер снова взялась за кинжал.

— Я хочу напомнить тебе одну вещь, — обратился я к Аньен, сделав глубокий вдох и думая о теплых и пушистых ушках Сесиль.

— Какую? — спросила она.

— Мы бессмертны.

Она моргнула, возможно ожидая продолжения, но я больше ничего не добавил. Я схватил ее за руку, наклонил голову и бросился на Венедигер. Она испуганно отскочила в сторону, а мне только того и надо было. Мы с Аньен промчались мимо ошеломленной Венедигер и раскрывших от изумления рты охранников и прыгнули в окно, выходящее в небольшой сад.

К счастью, Аньен оказалась весьма проворной и ловкой, и хотя моя грудь и ноги были изрезаны осколками стекла, которое я выбил, вылетая в окно, мы оба приземились на ноги и кинулись наутек.

Зато охранники Венедигер были смертными, и их совершенно не прельщала идея приземлиться в кучу битого стекла. Пока они вылезли в окно и оказались в саду, мы уже мчались по боковой улочке навстречу свободе.

Вместе мы бежали недолго и расстались после ядовитого замечания Аньен, что без меня она передвигалась бы гораздо быстрее.

— Воля твоя! — крикнул я вслед исчезающей в саду Тюильри Аньен. — Успехов тебе в деле подъема мертвых из могил. Смотри не подцепи какую-нибудь суперзаразную зомбигниль!

Прошло еще два часа, прежде чем мне удалось отцепиться от хвоста в виде необыкновенно упорного охранника, так что день клонился к вечеру, когда я ввалился в двери знакомого магазинчика — измученный, истекающий кровью и грязный после падения в Сену.

— Сесиль! Детка! Я здесь! — завопил я.

Женщина за прилавком смотрела на меня в немом изумлении.

— Джим, это ты? — спросила она, немного придя в себя.

— Привет, Амели. Да, это я. Где Сесиль?

— Она… она…

Похоже, Амели утратила дар речи, потому что просто указала наверх.

— Спасибо. Ты не возражаешь, если я воспользуюсь твоим душем? Я немного поцапался с Венедигер и все такое. Увидимся.

С этими словами я ринулся в заднее помещение магазина, откуда взбежал по лестнице наверх и ворвался в квартирку, где жили Амели и Сесиль.

Сесиль тоже была потрясена моим видом. А когда я сгреб ее в охапку и принялся обцеловывать ее прелестную острую мордочку, ее глаза выкатились из орбит еще больше обычного.

— Моя радость, моя красавица! — шептал я. — Пусть у нас с тобой остался всего один день, но я позабочусь о том, чтобы этот день стал для тебя незабываемым. Я обещаю, что постараюсь как можно скорее принять свой привычный облик, — бормотал я, пока она извивалась и отчаянно дергала короткими лапками, пытаясь вырваться из моих объятий. — Ты тоже считаешь, что этот вид никуда не годится? Не переживай, любимая. Я скоро снова стану твоим большим красавцем Джимом. Но первым делом — душ.

Когда я вышел из душа, вытираясь одним из пушистых полотенец Амели, то услышал доносящиеся откуда-то голоса. Я покосился на гульфик и стринги, но решил, что больше не в состоянии их надеть. Выходя из спальни Амели, я уже понял, что голоса мне знакомы.

— …вернулись раньше, потому что Дрейк настаивал на том, что мы должны посетить врача. Разумеется, это оказалась полная ерунда. Пустяковый насморк.

— У детей любая болезнь может оказаться серьезной, — пророкотал в ответ голос Дрейка. — Я места не находил от беспокойства, пока детей не осмотрел настоящий врач.

— Как бы то ни было, но мы решили, что не стоит тащить малышей обратно на яхту, а вместо этого заскочили к тебе, чтобы забрать Джима и вернуться в Лондон. Он здесь?

— Вот блин! — воскликнул я, входя в комнату. — Вы поспешили? Отлично! Чтобы окончательно похоронить все мои планы!

Тишину, повисшую в залитой солнцем гостиной Амели при моем появлении, казалось, можно было резать ножом для масла.

— Э-э… — начала Амели.

На ее лице читался шок.

— Джим, объясни, что ты делаешь в этом облике! — потребовала Амели, упершись руками в бока. — Да еще и в голом виде!

Дрейк сощурил свои зеленые глаза и пробормотал что-то насчет того, что «чего еще можно было ожидать от оставленного без присмотра демона».

— Я не виноват, — сообщил я им обоим. — Пусть на этот вопрос вам ответит эта никчемная коварная Попечительница.

— Да уж я поинтересуюсь, — заверила меня Айслинг.

Дрейк закрыл глаза рукой и гневно посмотрел на меня сквозь пальцы.

— Надень на себя что-нибудь, а не то я позабочусь о том, чтобы тебе нечем было шокировать Айслинг.

Айслинг хихикнула.

— Я не хочу ничего на себя надевать. Я хочу свой прежний облик. Айс, позволь мне превратиться обратно в собаку. Прошу тебя!

— Ну хорошо, можешь принять свой привычный облик, — продолжая хихикать, ответила Айслинг. — Но я хочу услышать рассказ обо всем, что с тобой случилось. Только не сейчас. Как раз когда мы добрались до дома Дрейка, нам позвонила Нора. Я ей нужна.

Я вздохнул с облегчением, вернувшись в свой восхитительный собачий облик, и поспешил убедиться, что все осталось таким, каким я его помнил.

— Бог ты мой, хвостик, как я по тебе скучал! И хозяйство. И четыре лапы. И…

— Довольно, — отрезал Дрейк и обернулся к Амели. — Думаю, ты не обидишься, если мы поспешим откланяться. Айслинг не терпится поскорее вернуться в Лондон.

— Да, не терпится. Идем, Джим! У меня полно работы, — бодро заявила Айслинг, беря Дрейка за руку. — Нора говорит, что в последние несколько дней зарегистрированы мятежи кобольдов, гномов и прочей нечисти. Она не справляется. Без нашей помощи она порядок не наведет. Прямо как в добрые старые времена. Пойдем на них объединенными силами.

— О нет! — пробормотал я, закрывая лицо лапами. — Можно я просто посплю тут пару дней? Мы с Сесиль…

— Не дури! — отрезала она, потрепав меня по загривку. — Вы провели вместе целых десять дней. Это очень долго. Кроме того, ты чересчур засиделся в этом ленивом отпуске. Взявшись за дело, ты снова ощутишь, как кровь струится по жилам, и почувствуешь себя намного лучше. Ты со мной не согласен?

Кристофер Голден

ТОНКИЕ СТЕНЫ

Кристофер Голден — автор романов «Охотники за мифами», «Ребята вернулись в город», «Из святых и теней» и (в соавторстве с Тимом Леббоном) «Карта моментов». Он также писал книги для подростков и молодежи, включая «Отравленные чернила», «Бездушный» и серию книг в жанре триллера «Сумма улик». Он был соавтором богато иллюстрированного романа «Балтимор, или Стойкий оловянный солдатик и вампир», написанного вместе с Майком Миньолой. Голден родился и вырос в Массачусетсе, где и сейчас живет со своей семьей. Его романы были переведены на более чем четырнадцать языков и издаются во многих странах мира. Вы можете посетить его сайт www.christophergolden.com

Тим Грэхем медленно пробуждался. Звуки безудержного секса возвращали его в мир бодрствования. Он сонно нахмурился и огляделся, как будто ожидая увидеть в темноте гостиничного номера виновников своего пробуждения, в акробатической позе трахающихся на одном из обтянутых цветастой обивкой кресел возле раздвижной двери на балкон. Он любил, чтобы во время сна в комнате было как можно темнее, перенял эту привычку у Дженни. Поэтому тяжелые портьеры были задернуты, и единственным источником света служило призрачное сияние цифр будильника. Если бы даже в его номере кто-нибудь и трахался, он бы их, скорее всего, не увидел.

Впрочем, он быстро понял, что шум доносится из комнаты по соседству. Кровать в соседнем номере, видимо, стояла вплотную к той же стене, что и его собственная, потому что он слышал любовников ну уж очень хорошо, в малейших подробностях различая все стоны, вздохи и звуки их усилий — шлепанье плоти по плоти и ритмичный стук изголовья кровати о стену. В большинстве отелей кровати давно научились прикреплять к стене, чтобы упражняющиеся гости стуком не будили соседей. Судя по всему, здесь этот маленький нюанс не учли.

Поначалу Тим улыбался. Он лежал в полусне, испытывая смешанное чувство зависти и возбуждения.

— Тебе это нравится! — вздохнула женщина, после чего еще несколько раз повторила эти слова, превратив их в мантру.

Затем она начала просить, почти умолять, побуждая продолжать и ни в коем случае не останавливаться.

Спустя несколько минут подобных комментариев эрекция окончательно разбудила Тима. Он закрыл глаза и накрыл голову подушкой, пытаясь снова погрузиться в сон, но заглушить доносящиеся из-за стены звуки не удалось. Его пульс участился. «Сколько они могут этим заниматься?» — спрашивал себя он. Если только парень не был очень молод — или стар, но на виагре, — весь процесс не должен был занять слишком много времени.