Ангел Специального Назначения - Глеб Исаев

Кое-как продышавшись, олигарх скрипучим от злости голосом разрешил продолжить движение.

Остаток пути он сидел в тяжелом раздумье, не вспоминая уже про музыку.

Вид привычного интерьера слегка успокоил. Он прошелся по комнатам, зачем-то проверил окна. Включил свет и потянулся к пульту. «Что там, в мире, творится?» - мелькнула ленивая мысль. Его обожгло воспоминание. Он кинул взгляд на часы. Огромные стрелки фирменных часов, висящих в проеме, показывали ровно девять ноль семь.

Боль вспыхнула в груди. Заполнила тело и плотным комком сошлась под грудиной. Губы старались поймать хоть глоток воздуха, но онемевшие легкие не смогли втянуть ни капли. Он захрипел, обмирая от сознания, что это конец. Еще чуть-чуть, и ничего уже не станет.

«И для чего тогда вся эта суета? А она ведь знала! Ведьма!» - ему вдруг почудилось, что в полумраке, хотя горели все лампы, перед ним возникло светлое пятно. Оно уплотнилось, и вот уже видны стали пустые глазницы и надвинутый на лицо темный куколь капюшона.

«Что, что?!» - из последних сил он пытался вспомнить, что сказала ему та девчонка. Скрюченными пальцами выцарапал трубку и нажал кнопку.

Абонент отозвался сразу. Превозмогая мучительную боль, и судорожно перхая, Максимов хрипло прорычал: - Девчонку и тех, что с ней были, отпустить немедленно. Сейчас же, - вдруг понял, что может втянуть глоток воздуха. - Отвезти на яхту, извиниться. Дашь ментам, сколько скажут, но чтобы выпустили, немедленно.

- Дело жизни и смерти. Не выполнишь, пожалеешь люто, - сумел он выговорить почти связно. Привыкший ничему не удивляться начальник охраны подтвердил распоряжение. Максимов заметил, что неясная фигура начала растворяться и таять. Боль еще стояла в груди, но уже не так бесповоротно.

Добавил, припоминая: - С ней еще девчонка будет, звать Натальей. За кафель сидит. Заплати эти копейки, и пусть с ними отпустят. Да, извиниться нужно, - он, наконец, смог вдохнуть полной грудью. В трубке запиликали сигналы отбоя. И тут Максимов обнаружил, что сидит возле кресла и тупо смотрит на растекающееся по ковру сырое пятно. Он продышался, стянул мокрые брюки, шатаясь, двинулся в ванную комнату. Боль практически исчезла. Только холодный пот и сырое белье напоминали о приступе.

«Ах ты, паскуда», - вновь поднялась волна ненависти. Так меня запугала, что сам себе внушил. Разбрызгивая воду, выскочил из душевой кабины и ринулся к телефону. Боль вломилась без предупреждения. Совсем не так плавно, как в прошлый раз. Мешком рухнул на пол, теряя сознание от нового, еще более сильного приступа. Очнулся вдруг. Перед глазами расплывается узор дорогого ковра. Обессилено потянул к груди непослушные ноги. «Уже высох», - безразлично отметил он невесомость своего тела.

Приподнял голову и обмер, увидев свое лицо в зеркальной поверхности шкафа-купе. Однако не обвисшие вдруг щеки и огромные мешки под глазами напугали его. Поразил короткий, ухоженный ежик. Еще утром внимательно осмотренные на предмет седины волосы сейчас стали совершенно белыми.

Дрожащей рукой олигарх перекрестил зеркало, зашевелил губами, припоминая молитву. И тут, словно дрогнуло что-то в его душе. Он лежал на полу, и чувство громадного облегчения и неземной радости наполняло его.

Максимов отчетливо понял, опоздай его собеседник ответить на звонок, лежать ему сейчас бездыханным посреди этой огромной комнаты.

«Да что может быть важнее этого счастья, просто жить? - с умилением осознал он. - И она показала мне, как мимолетно все, как мелко. Суетимся, рвем жилы. А вот придет эта… - Максимов содрогнулся и вновь обмахнул себя неумелым крестом, - и все. И ничего. Ничего совсем. Пустота».

Он задремал, сознание затихало. Однако оставалась уверенность в том, что сон этот будет спокойным и добрым. - «А девчонка все-таки ведьма», - мелькнула краем вялая мысль. Однако не вызвала ни злости, ни раздражения. Наоборот. Чувство непонятной благодарности, за урок, который ему дала маленькая… Он спал.

- Вот и все. Пора на выход, - пробормотала Ольга, увидев, что крашенная суровой шаровой краской дверь распахнулась, и в камере мгновенно стало тесно от обилия разномастных служивых чинов, блеск шитья погон и шевронов вызвал у задремавших обитателей дружное оживление.

Ольга, кивнула Жанне и жестом подозвала Наташу: - Вещи собери, а если ничего ценного нет, то и ладно. Пусть здесь остаются. Не дело, в новую жизнь старые воспоминания тащить.

Их вывели из камеры и провели в ту же комнату, где принимали. Вещи выдали под роспись, все это с каким-то настороженным удивлением и даже с опаской. Обращались с ними, как с переодетыми принцессами крови, на «Вы» и разве что не кланяясь. Наталья, не веря в то, что их сейчас выпустят, жалась к Ольгиному плечу и вздрагивала. Наконец, вручили документы.

Вперед вышел представительный человек в штатском: - Андрей Григорьевич Максимов приносит Вам свои искренние извинения. И еще, он просил поблагодарить Вас. Так и сказал: Вы поймете за что, - слегка вымученно произнес он.

Ольга глянула на посла доброй воли: - Принято. Я рада, что Максимов - умный человек. А главное - умеет делать выводы. Передайте ему, у меня претензий нет.

Начальник СБ, а это был он, круглыми глазами смотрел на странную девчонку, которая, образно говоря, поимела его шефа в извращенной форме, и она же еще не обижается?..

«Все смешалось в доме Максимовом», - пробормотал бывший опер. Однако от других комментариев благоразумно воздержался.

Во дворе их ждал блестящий черный лимузин. Из приоткрытой двери машины видны были фигуры Ольгиных компаньонов. Она глянула в салон. - Ну, как вы? - оглядела она их лица. Глеб подмигнул, обозначив полное приятие ситуации. Он явно наслаждался развитием событий. Иван Максимович вежливо кивнул девчонке и поздоровался с хозяйкой: - Все нормально, - отрапортовал он, - даже извинились.

Ольга подвинула вперед спутницу: - Знакомьтесь. Это Наташа, а это мои товарищи и друзья. Капитан - зовут его Иван Максимович. Глеб - мой охранитель и помощник. Ты с ним поосторожнее, - шутливо подмигнула Ольга. - Садись, и ехать нужно. Чего нам тут выстаивать?

Вертухай махнул рукой. Ворота неторопливо распахнулись, выпуская «Мерседес». Такого освобождения тюрьма за всю свою многовековую историю еще не видела. В машине Ольга задала девчонке назревший вопрос: - Подумала над моим предложением? Или высадить?

Наташка, которой явно было не по себе, замерла на краешке роскошного сиденья и нерешительно произнесла: - Так я ведь ничего не умею. Какая от меня польза?

Капитан недоуменно поднял бровь. Намекая, что судовая роль уже оформлена и согласованна. «И вообще, женщина на корабле - непорядок».

- И, кроме того… - Ольга скроила ему укоризненную гримасу глаза и повернулась к девчонке: - Не об этом ведь речь, - мягко оборвала ее бормотание. - Идешь с нами или нет?

- Да! - отчаянно закивала Наташа. - Я с вами. Я домой не хочу, и никуда не хочу. Возьмите меня! - она облегченно расплакалась и ткнулась носом в кожаную обшивку дверей, пряча слезы.

Занятые разговорами они и не заметили, как машина плавно остановилась у пирса, возле которого одиноко покачивалась их яхта. В ночном воздухе слышны были крики чаек. Свежий ветерок тянул с Невы прохладу. Они выбрались из салона и остановились перед своим новым домом.

- Вот, это и есть наша… Кстати, - Ольга повернулась к капитану: - Иван Максимович, а что же мы имя кораблю так и не дали? Непорядок. Какие будут предложения?

Повисла долгая пауза.

- Так мы всю ночь на пирсе проторчим. Ну, раз никто ничего не придумал, то предлагаю назвать - «Амазонка», - подвела итог Ольга.

Приняли единогласно.

Приняв душ и наскоро перекусив, отправились спать. Места хватило всем. Ольга с Наташей заняли по отдельной каюте, а капитан с Глебом разместились в двухместной, на корме.

Шел третий час ночи, а Ольге все не спалось. Устав вертеться на роскошной кровати, оделась и поднялась на палубу. Остановилась возле перил, замерла, думая о прошедшем дне: Сколько всего…Вспышка ослепила. Взрывная волна подбросила ее высоко в воздух. Вонзились в тело тысяча игл. В глазах потемнело, навалилась бесконечная темнота. Удар о воду уже не почувствовала.

Часть вторая. Снежная королева

Глава 1

Очнулась внезапно, как от толчка. Открыла глаза, и различила мерно двигающийся силуэт женщины в белом халате.

- Где я? - мой голос прозвучал еле слышно.

- Не спится? - Уборщица с готовностью прекратила шаркать своим орудием, оперлась о длинную ручку. - В больнице, где же ещё. В хирургии. - Она всмотрелась. - А… так ты новенькая? Понятно. - Женщина потянула носом. - Постель поменять попроси. От них и не дождешься…

- Что со мной? - Я приподняла голову, глянула на себя. Вся верхняя половина тела оказалась плотно замотана бинтами.