Я украду твоё сердце (СИ) - Островская Ольга

Так прошло ещё два дня. Превратившиеся для меня в целую вечность. Тягучую, словно смола, зыбкую, словно туман, горькую, как дым.

Братья Гур не отлучались от меня ни на миг, полностью потеснив остальную охрану. То один, то второй, то оба вместе, они сопровождали меня везде, присутствовали, когда ко мне приходили друзья, или когда я ходила к Адаль, чтобы забыться в нашей общей работе, проверяли мои покои, когда я туда возвращалась. Странно ещё, что в спальне и ванной комнате не пытались стеречь.

Вот и сейчас Самад стоит у двери, скрестив руки на груди, и очень внимательно наблюдает, как мы с Ади вносим последние штрихи в запечатлевающее плетение. Обе половинки нашего творения, запечатлевающий и воспроизводящий артефакты, практически готовы. Осталось добавить магические накопители и замкнуть всё в один общий узор.

− Даже не верится, что мы это сделали, − удовлетворённо усмехается мой друг, рассматривая небольшое двухстороннее зеркальце на серебряной подставке. Бросает на меня внимательный взгляд: – Как ты? Закончим завтра?

− Нет. Давай, лучше сегодня, − качаю головой. – Не смогу сейчас сидеть сложа руки. Лучше забыться в работе.

− Ну как знаешь, − Ади молча закатывает рукава и разминает пальцы.

И тут к нам, в наш импровизированный рабочий кабинет, кто-то стучится. Вздрогнув, я резко вскидываю взгляд на дверь. Сердце сначала пропускает удар, мучительно сжимаясь, а потом начинает колотиться всё быстрее и быстрее, безумной птицей прорываясь на волю сквозь клетку из рёбер.

− Самад, − выдыхаю сипло, цепляясь за край стола, как утопающий за соломинку. Рядом тут же возникает Адаль, обнимая меня за плечи в знак немой поддержки.

Телохранитель, окинув нас двоих прищуренным нечитаемым взглядом, молча кивает и поворачивается к двери. Открывает… и я буквально впиваюсь глазами в высокую худощавую фигуру королевского секретаря, ожидающего по ту сторону.

− Ваше высочество, − склоняет тот голову, − ваш брат попросил вас немедленно пройти к нему в кабинет.

− Что-то случилось? – кажется, ещё немного и край стола осыплется крошкой под моими пальцами. Мне с трудом удаётся их разжать, когда я на нетвёрдых ногах иду к Симону.

Тот молча выпускает меня в коридор. Учтиво подставляет мне локоть, пока Самад выходит следом и закрывает за нами дверь. И лишь после этого склоняется к моему уху и тихо сообщает:

− К его высочеству прибыл гость, который желает вас видеть.

Гость? О боги! Это Азим! Он здесь. Наконец-то!

Забыв обо всём, я просто бросаюсь бежать. Подхватив юбки, оскальзываясь на мраморных полах, чуть не сшибая попадающихся на пути слуг и гвардейцев, не видя и не слыша ничего.

В королевскую приёмную влетаю растрёпанная и запыхавшаяся. И, ни на секунду не замедляясь, буквально врываюсь в отцовский кабинет. Выхватываю глазами высокую мужскую фигуру в кресле для гостей, чёрные вьющиеся волосы… короткие, едва касающиеся плеч. Чёрный с золотистым узором каптан. На меня обращается внимательный взгляд вишнёво-карих глаз…

И я резко останавливаюсь, будто на стену налетев.

Это не он. Не он. Не он...

Горькое чувство разочарования накрывает удушливой волной, заставляя пошатнуться. И я уже едва могу рассмотреть, как мне навстречу поднимается король Корим Босвари. Кажется, он что-то говорит. Кажется, я слышу участливый голос брата. Шаги позади, звук закрывающейся двери. А сама просто стою и плачу. Сил держаться у меня больше не осталось.

− Ну что ты, Ники. Не надо, малыш. Всё хорошо, − обнимает меня Тай. Прижимает к своей груди, накрывая голову рукой. Гладит ласково по волосам.

− Я… я думала… что это Азим приехал, − всхлипываю, цепляясь за брата. Тот откуда-то достаёт платочек и принимается вытирать мои слёзы.

− Прошу прощения, что так сильно разочаровал, принцесса, − доносится до меня полный сожаления голос Корима.

Боги, надо же так расклеиться. И никакое воспитание не помогает. Хороша принцесса, ничего не скажешь.

− Нет, это вы простите мне моё поведение, ваше величество, − кое-как я заставляю себя задержать дыхание, сдерживая рыдания и отстраняясь от брата. – Я…

− Не нужно оправдываться, Николь. Ваша реакция лучше любых слов убедила меня в том, что я правильно поступил, прибыв сегодня в Сэйнар, − ободряюще улыбается король Босварии.

− Моя реакция? Почему? – недоумённо свожу брови. Отступив на шаг от брата, поворачиваюсь к Кориму лицом к лицу.

Тот выглядит... уставшим. И на висках появились седые пряди, которых раньше там не было. Видимо, королю Босварии вся эта ситуация с заговором тоже далась нелегко.

− Потому что у меня есть к вам просьба, которая имеет смысл только в одном случае, − произносит он мягко. − Если вам небезразличен мой племянник. Скажите, Николь, что вы испытываете к Азиму?

− Я люблю его, − отвечаю, не задумываясь.

− И готовы стать его женой? Несмотря ни на что? – его величество пронизывает меня испытующим взглядом.

− А на что я должна смотреть? – невольно вспыхиваю. – Я знаю, что Азим ни в чём не виноват. Знаю, что все обвинения против него были ложными. Поняла это, как только пришла в себя достаточно, чтобы задуматься. Азим слишком благороден, чтобы идти к власти такими бесчестными методами. А ещё он очень уважает и ценит вас. Думаю, даже гораздо больше, чем готов показать кому-либо. И точно не стал бы предавать.

− Приятно слышать, − дёргает уголком губ Корим. – Уверяю вас, я уважаю и ценю племянника не меньше. Он дорог моему сердцу. И я всей душой желаю ему счастья. Тем тяжелее мне видеть, как Азим сознательно сводит себя в могилу.

− Что? – леденеет всё внутри. – Почему? Как? Я думала… вы же писали брату, что Азим ранен не смертельно и его жизни ничего не угрожает.

− Верно. И к сегодняшнему дню он уже должен был стоять на ногах по прогнозам целителей. Если бы не отторгал лечение, − лицо его величества мрачнеет буквально на глазах. – Азим даже не пытается бороться за жизнь. А в случае с магическими ранениями… Думаю, не мне вам объяснять, что желание жить является основным условием успешного лечения таковых.

Да, это действительно так. Иначе происходит конфликт магических потоков. Если собственная магия не противостоит враждебному заклинанию, целительскую обессиленный организм может просто не принять.

Но как же так?

− Почему? – срывается с моих немеющих губ.

Как он может? Почему готов расстаться с жизнью? Почему не борется за себя, за своё будущее, которое обещал связать с моим?

− Он считает, что потерял вас, − эти несколько слов буквально вышибают воздух из моей груди, причиняя нестерпимую боль. – Думает, что оттолкнул окончательно. И готов уйти из вашей жизни, как и обещал.

− Но это не так, − лихорадочно мотаю головой. − Я не хочу, чтобы он уходил. Никогда не хотела. И готова хоть сейчас отправиться в Босварию, чтобы быть рядом с ним. Меня в Сэйнаре держал только страх причинить Азиму вред своими необдуманными действиями.

− Не могу передать словами, как я рад это слышать, − с облегчением улыбается мне Корим. − Собственно ради этого я и прибыл в Сэйнар. Чтобы официально просить вашей руки для своего племянника. И умолять вас, принцесса Николь, отправиться вместе со мной в Босварию, чтобы вернуть ему желание жить.

− Я согласна, − выпаливаю, даже не задумываясь. Бросаю на брата умоляющий взгляд. – Тай, ты же меня отпустишь? Пожалуйста. Я… не смогу уже без него. Ты же знаешь, что я чувствую.

− Знаю, − хмуро кивает Тайрэн. – И поэтому отпущу. Если мне предоставят весомые аргументы твоей безопасности.

− Само собой. Я готов обсудить любые условия, − кивает его босварийское величество.

− Тогда, иди собирайся в дорогу, Ники, − награждает меня выразительным взглядом брат. – Думаю, тебе не нужно напоминать, что никто посторонний не должен знать, куда ты отправляешься?

− Конечно, − поспешно киваю, уже поворачиваясь к двери. Но тут вспоминаю ещё один очень важный для меня момент: − Тай, а мои друзья? Ты… же позволишь им…