Возвращение леди Линфорд - Энн Эшли

Радость вспыхнула в глазах юной горничной:

— Вы так прекрасны, миледи. Настоящая виконтесса!

— Неужели? — Рейчел сухо улыбнулась. — Но, Элис, ты должна помнить, что внешность очень часто бывает обманчива.

Рейчел снова села к туалетному столику и стала перебирать содержимое шкатулки, выбирая подходящее украшение. В этот момент раздался стук в дверь, и вошёл виконт в элегантном вечернем костюме и с плоской квадратной коробкой в руках.

— А-а, Линфорд! Именно вы мне и нужны! Помогите выбрать ожерелье к моему платью, — сказала она, бросив на него беглый взгляд.

— Я уже это сделал, дорогая, — ответил он, открывая коробку. С бархатной подушки замерцало прекраснейшее колье из изумрудов и бриллиантов с парой таких же серёг. — Рискуя получить ещё одно увечье, осмелюсь ли я просить вас принять это как знак моего искреннего уважения?

Рейчел глядела на великолепные украшения, и смешанное чувство грусти и нарастающего гнева томило её. Ранее, пренебрегая недовольством Линфорда, она категорически отказалась носить фамильные драгоценности, считая для себя невозможным надевать дары любви тем, кто царствовал в этом доме до неё. Она не имеет права носить их. Но этот гарнитур точно не из той коллекции.

Нет, Линфорд купил украшение специально для неё, и она должна быть глубоко тронута его искренним жестом, но какой-то злобный демон напомнил ей, что большинство мужчин его положения делают прощальные подарки женщинам, от услуг которых намерены отказаться.

Снова горькая улыбка скривила её губы. Хоть она и не была его любовницей, но не сомневалась, что этот подарок — тактичное напоминание о их скором расставании.

— В чём дело, Рейчел? — Он пытливо взглянул на неё. — Драгоценности не в вашем вкусе?

— Они изумительны. — Он заметил, что улыбка не коснулась её глаз. — И я сочту за честь носить их.

— Позвольте помочь? — предложил он, наблюдая за её безуспешными попытками застегнуть колье, и заметил, как она вздрогнула от прикосновения его пальцев к её шее.

— О, мисс Эм! — сдавленным от восторга голосом воскликнула Элис, забыв о соблюдении условностей. — Вы похожи на королеву.

— Кажется, я быстро продвигаюсь в этом мире! Наша личная шутка, Линфорд, — пояснила она виконту, накинувшему ей на плечи меховую пелерину. — Элис, приберись здесь, но ни в коем случае не жди меня! Я вполне способна сама приготовиться ко сну.

Когда они спустились в холл, там суетилось слишком много слуг, и Рейчел сказала об этом Линфорду, как только экипаж выехал из ворот на дорогу.

— Они болтались там вовсе не для того, чтобы увидеть меня в вечернем костюме, дорогая. Этот спектакль они видят достаточно часто. — Свет фонарей экипажа позволил ему различить вспыхнувший на её щеках румянец. — Слуги любят свою прекрасную госпожу и очень гордятся ею. Вполне естественно, что им хотелось увидеть её в бальном платье.

— Они… они хорошие и преданные слуги, Доминик, — тихо сказала Рейчел, пытаясь проглотить ком в горле. — Какое счастье быть окружённым такими людьми.

Виконт услышал тихий вздох, когда Рейчел откинулась на подушки, и посмотрел на уставившуюся в окно жену.

— В чём дело, дорогая? Что случилось?

— Да ничего! — Она снова повернулась к нему. — Что могло случиться?

Он несколько мгновений смотрел на неё, из-под полуприкрытых век.

— Вы очень неумелая лгунья, дорогая. Что, конечно, делает вам честь. Но я слишком хорошо узнал вас за эти последние месяцы и прекрасно понимаю: после нашей короткой встречи днём случилось что-то нарушившее ваш душевный покой.

Чуть поколебавшись, Рейчел посмотрела ему в глаза и решила, что в данном случае годится лишь откровенность.

— Ничего не случилось, Доминик, кроме того, что я чувствую, как вы изменились ко мне. Вы правильно сказали, мы теперь хорошо знаем друг друга, и я заметила ваше странное отчуждение в последние две недели. Более того, я всё сильнее ощущаю, что вы намеренно избегаете меня. Это мои фантазии?

Он опустил глаза, но от неё не укрылось их насторожённое выражение.

— Я очень озабочен, Рейчел, это правда, но я ни в коем случае не избегал вас намеренно. Как вы могли догадаться, большую часть дня я провёл со Стаббзом.

— И получили какие-то результаты? — с любопытством спросила она.

— И да, и нет. — Линфорд откинулся на бархатные подушки. — Я ездил с ним на Блубелл-Ридж, и мы заглянули в кузницу. Тренч не мог вспомнить, видел ли он грума Мейтлендов, но Бен точно помнит. «Плохой человек», — сказал он. Он говорил это мне и раньше, в тот день, когда на вас напали, но тогда, конечно, я не понял, кого он имеет в виду. Но что более важно: когда Стаббз спросил, видел ли он, куда отправился Ренфру, покинув кузницу, он очень отчётливо ответил «да» и показал в ту же сторону, куда поехали вы.

Рейчел пожала плечами.

— Это ничего не доказывает. У него могли быть свои дела.

— Именно так он и пояснил, когда мы позднее расспрашивали его. Сказал, что заглянул в гостиницу выпить кружку эля.

— И вы ему не верите? — спросила Рейчел, нахмурившись.

— Ничего нельзя доказать. Хозяин гостиницы, конечно, не помнит, заходил ли Ренфру именно в тот день или нет. И неудивительно. Невозможно ожидать, чтобы он помнил всех своих посетителей. Но что интересно, Стаббз узнал этого грума. Думает, что Ренфру некоторое время жил в Лондоне. Тот все отрицает, но держится ещё более враждебно.

— Вы думаете, он лжёт?

— Безусловно, он что-то скрывает. Самое странное, что его лицо мне кажется очень знакомым. Я впервые видел его так близко, и он мне кого-то напоминает, но кого, хоть убейте, не пойму.

Рейчел помолчала, переваривая обрывки полученной информации, затем сказала:

— Я никогда не делала секрета из своей сильнейшей неприязни к Ренфру и не удивлюсь, если узнаю, что у него были неприятности с властями, но всё же не понимаю, почему у него могло возникнуть желание причинить мне вред, если это действительно был он. — Она вздохнула. — Мне не хотелось бы думать, что вы преследуете невиновного человека, Линфорд. И пожалуйста, не считайте меня неблагодарной, но… но я не могу избавиться от ощущения, что все это пустая трата вашего времени и денег. Всего через три недели меня здесь не будет. И на этом всё закончится.

Она использовала представившуюся возможность успокоить его — ему не надо бояться, что она задержится здесь, но он отреагировал совсем не так, как она ожидала. Он ничего не ответил, просто отвернулся и уставился в окно. Воцарилось гнетущее молчание, и она испытала несказанное облегчение, когда экипаж наконец подъехал к большому дому Мейтлендов из красного кирпича.